В наших взглядах на искусство было много общего, но вкусы Саши были строже. Его отвращение ко всякого рода штампам и художественной фальши, к визгу, порой подменяв-шему подлинный революционный пафос, а также ко всякого рода упадочничеству и декадентству было глубже. Саша никогда не подвергался влиянию пролеткультовщины, которое приходилось преодолевать многим молодым писателям.

Очень критически относился Саша к двум своим первым произведениям и не любил, когда товарищи из самых лучших побуждений их захваливали. Уже в то время он задумал «Разгром», а в 1925—1926 годах стал присылать из Ростова в Москву отдельные главы будущей повести.

Нет нужды давать здесь литературную характеристику «Разгрома». Эта повесть стала одной из любимых книг советского народа, ее знают во всем мире. Но мне хотелось бы сказать о том, чем она была для самого Фадеева, а также о значении ее для дальнейшего развития советской литературы.

Написав «Разгром», Фадеев установил для всей нашей молодой советской литературы новый, более высокий уровень— такой уровень, по которому молодым писателям отныне надлежало равняться.

Реализм как основная особенность пролетарской литературы уже заявлял о себе в ряде хороших произведений. Но ни у кого из нас, писавших до Фадеева, этот реализм не проявил настолько своего нового качества, определенного революционным содержанием нашей жизни. Это был новый, особенный реализм, порожденный нашей эпохой. Ни у кого из нас, сверстников Фадеева и его старших товарищей, он не выразился так ярко в лепке характеров, в обдуманной расстановке этих характеров, в глубине психологического проникновения и, наконец, в стройном и драматическом развитии сюжета.

Впрочем, все это я понял много позже. Тогда я был просто потрясен и захвачен «Разгромом», книгой, которая для меня имела огромное значение. То, что в моей повести «Комиссары» в реалистическом изображении людей нашего, советского времени только еще намечалось, было в полной мере и блестяще осуществлено Фадеевым в «Разгроме».

Однако читателям нового поколения не следует думать, что «Разгром» был сразу и безоговорочно всеми признан шедевром. В своих воспоминаниях о Маяковском я уже писал о статье в «Новом ЛЕФе», посвященной «Разгрому» Фадеева. Работая над «Разгромом», Фадеев одновременно вел партийную работу, редактировал газету. В этих условиях многие наши товарищи, бравшиеся за перо, извиняли свою небрежность занятостью. Молодой партийный работник Александр Фадеев, взявшись за перо, никогда не оправдывал себя этим. Он довел свое произведение до блеска, он оставил далеко позади ранее написанные им книги, и, пожалуй, никто из молодых писателей того времени не заработал большего права называться мастером советской литературы, чем профессиональный партийный работник Александр Фадеев.

Продолжая жить и работать в Ростове, Саша все чаще бывал в Москве.

Его женитьба на Валерии Анатольевне Герасимовой, с которой я дружил с самого раннего детства, способствовала дальнейшему моему сближению с ним.