В этих отрывках видят «лирические отступления» писателя. Но это глубоко неверно. Авторский лиризм здесь настолько слит с характерами героев, с движением сюжета романа, что отделить его от этих компонентов произведения, значит, лишить последнее не только эмоционального колорита, но и сюжета, характеров и стиля, формы вообще. Не случайно Фадеев помечал себе: «роль лирической эмоциональной окраски в понятии формы и стиля». Эти моменты не представляют собою нечто вкрапленное в роман — «лирические отступления». Они совсем не подобны лирическим отступлениям в «Мертвых душах» Гоголя, в «Евгении Онегине» Пушкина и других, с которыми их так часто соотносят. Там «лирические отступления» являются внесюжетными элементами. В «Молодой гвардии» это не так. Они сюжетны; в них продолжается движение сюжета — дальнейшее раскрытие характеров, развитие событий. Это видно по вышеприведенным отрывкам, в особенности, по главе о Сережке Тюленине. В форме такого «лирического отступления» излагается вся предыстория характера данного героя. Подобные отступления представляют собою сгущение авторского лиризма (в слиянии с характерами или событиями), разлитое по всему роману. И если проводить параллели, то в данных моментах следует видеть скорее уж нечто от искусства социалистического реализма в сравнении с искусством критического реализма,— новое значение авторского начала, которое по своей роли ближе к подобным моментам в искусстве до реализма XIX века.

Авторское начало в произведении не воспринимается как «отступление», но является необходимым компонентом произведения в ряду всех прочих (фабулы, характеров и т. п.), образуя с ними единое цельное слитное качество.

В реализме XIX века, где развитие образа совершается за счет все более накапливающихся и, наконец, прорывающихся процессов «расщепления», авторское начало и становится и осознается как нечто внеположное образу, как нечто вспомогательное, как строительные леса. Но оно не хочет мириться с этим и, бомбардируя образ, старается снова войти в него. Тогда-то и возникают лирические, публицистические, эпические и прочие «отступления» или прямые, от автора, толкования и разъяснения характеров и событий (у Л. Толстого, у Достоевского и др.). Однако органически, естественно войти в образ они теперь не могут. Они рвут ткань его, ибо образ изгнал их из себя, как нечто нехудожественное, внеположное ему, и замкнулся в себе. Они не могут развивать его так же непосредственно, как прежде. Они могут делать это только опосредованно, через него самого.

Так называемые «лирические отступления» в «Молодой гвардии» играют двоякую роль. Они и определенный прием повествования, т. е. форма сюжета, что роднит их с традицией литературы XIX века; они же и содержание: слитная с сюжетом, характерами, событиями часть образа.

Авторское лирическое начало в «Молодой гвардии» не только пронизывает роман, но и организует художественную структуру его.

Структура романа Фадеева удивляет слитностью всех элементов художественного образа (событий с характером, портретом, психологическим анализом, авторским лирическим началом и т. д.), слитностью, доведенной до такой степени, когда одно без другого, само по себе, почти не появляется; когда одно выступает в другом, через другое в такой форме их соединенности, что трудно, почти невозможно определить, какая из частей образа в том или ином случае перед нами. Ибо какую бы главу или кусок ее мы ни взяли, она построена по законам целого произведения, т. е. выглядит как нечто законченное, самостоятельное, и содержит в слитности все компоненты художественного образа.