Однако все это еще не было окончательно продумано и оформлено, не было настолько связано с реальными событиями и судьбами героев, чтобы потребовало от писателя какого-либо коренного переосмысления.

Писателю бывает трудно, почти невозможно переосмыслить то, что уже нашло свое художественное воплощение в произведении, где сливаются авторская логика с логикой событий. Те же два конфликта, о которых было сказано выше, еще не получили своего художественного воплощения. Да и сам писатель уже в 1955 году говорил, что он находится «сейчас еще только на средине пути» и не знает, «как все это у него получится».

Самое же главное состоит в том, что произведения Фадеева, собственно, не имеют единого основного конфликта (будь то конфликт производственный, исторический, любовный), вокруг которого группировались бы все прочие конфликты, не имеют такого угла, или трех-четырех-пятиугольника, от решения которого зависело бы все прочее, все сюжетные линии. Поэтому в процессе создания произведения Фадеев мог многое переносить, менять местами, не нарушая в основном смысла и цельности произведения, пропорций отдельных линий. Писатель неоднократно производил подобные изменения, особенно в «Разгроме» и «Последнем из удэге».

Происходит это потому, что организующую и связующую роль в его романах играет не какой-либо главный конфликт, который бы развивался и варьировался так или иначе на основных линиях и сюжетных узлах; не какая-либо проблема, к которой так или иначе сходились бы все сюжетные линии, и не какой-либо характер, в историю которого той или иной стороной вплетались бы судьбы остальных героев. Другими словами, сюжет организуется не столько логикой характеров героев или логикой событий, сколько непосредственно авторской концепцией, авторской мыслью. Поэтому без раскрытия авторского замысла трудно уяснить смысл произведения, тем более необходимость тех или иных линий, характеров. Конфликтные узлы, сюжетные линии, не всегда как будто связанные между собой, вбираются авторским замыслом, именно в нем получают свое место и значение.

Отсюда вытекают особенности фадеевского строения и развития сюжета; особенности «распределения» места и роли между главными героями.

Говорить о сюжете произведений Фадеева как о «цепи событий» или «истории роста и организации того или иного характера» — это еще не значит определить сюжеты его романов.

Ни Левинсон, ни Морозка, ни Мечик, ни Метелица, никто из них сам по себе не является главным героем «Разгрома», и все вместе они являются главными героями романа. Потому ни линия, связанная с образом Левинсона, коммуниста, нового человека (как утверждают некоторые критики), ни линия, связанная с Морозкой и судьбами среднего человека (как считает А. Бушмин), ни какая-либо другая линия не является единственно главной, определяющей развитие героев и событий в романе. Только все вместе, в совокупности они определяют существо романа, основную мысль которого Фадеев позднее формулировал так: «...в гражданской войне происходит отбор человеческого материала, все враждебное сметается революцией, все не способное к настоящей революционной борьбе, случайно попавшее в лагерь революции отсеивается, и все поднявшееся из подлинных корней революции, из миллионных масс народа, закаляется, растет, развивается в этой борьбе. Происходит огромнейшая переделка людей».