Так, из заметки, помещенной в «Советском юге» 6 ноября 1924 года, видно, что на одном из писательских собраний Фадеев читал отрывок из своей повести «Разгром». В конце заметки говорится, что «автор решил отложить повесть на время, когда он сумеет справиться с материалом вполне».

В «Советском юге» 10 января 1925 года помещена моя за метка (подписанная псевдонимом П. Борода), в которой говорится, что на последнем писательском собрании «тов. Ал. Фадеев прочитал начало повести «Враги» — наиболее значительное из прочитанной за последнее время прозы; как и прежде отмечены неторопливая толстовская манера в развертывании событий и, что особенно удается тов. Фадееву, характеристик его персонажей».

Инициатором издания литературно-художественного журнала «Лава» в Ростове был Фадеев: он ходил в крайком партии, хлопотал об этом; добившись успеха, был чрезвычайно доволен, просто сиял от радости.

В «Советском юге» 25 февраля 1925 года помещено объявление: «В марте начинает выходить... «Лава»— литературно-критический журнал, орган ассоциации пролетарских писателей Северного Кавказа, под редакцией тт. Киршона, Л. Стальского и Фадеева». Мне довелось видеть, как редактировал журнал Фадеев. Покончив, с правкой корреспонденции и заметок для отдела партийной жизни газеты «Советский юг», он принимался за рукописи журнала «Лава», лежавшие у него на том же редакционном столике отдельно, аккуратной стопкой: читал, правил, давал переписывать на машинке, вновь правил и сдавал в набор — и делал это с великой серьезностью, с сознанием важности этого дела и вместе с тем с явным удовольствием. Хотя с точки зрения нынешних дней журнал «Лава» был очень скромный, тонкий, «периферийный» журнал с очень небольшим тиражом, но он, несомненно, сыграл свою большую роль в развитии литературного движения на Северном Кавказе. В «Лаве» и затем в ее преемнике— журнале «На подъеме» — печатались начинающие молодые писатели Дона, Кубани, Ставрополья, национальных республик и областей Северного Кавказа, и многие из них стали потом известными советскими писателями: Вл. Ставский, Вера Панова (тогда — Вера Вельтман), Леонид Ленч, который жил в Краснодаре, писал стихи и подписывал их — «Леонид Солнцев»; Сергей Михалков, живший в Пятигорске; С. Бабаевский, работавший в то время в Баталпашинске (недалеко от узловой железнодорожной станции Минеральные Воды) секретарем редакции местной газеты, Анатолий Соф-ронов — в те годы рабочий завода «Ростсельмаш» — и многие другие.

Помню, прочитав рукопись одного небольшого рассказа, присланную из станицы Орловской Сальского округа, Фадеев бережно отложил ее на стопочку уже прочитанных перед тем рукописей, задумался и тихо произнес, будто декламируя чьи-то задушевные стихи:

— А думы-то... думы все комсомольские!.. Хорошо написано... с душой! А думы-то... думы-то все комсомольские... Чудесно! Откроем этим рассказом номер «Лавы» — пустим его самым первым.

Критики пишут, что Фадеев был певцом молодежи, певцом комсомола, молодой гвардии. «Поэма о молодежи» — так называется одна из глав книги К. Зелинского о Фадееве. «Юность мира — вот основная тема самых живых страниц фадеевской лирики и революционной романтики. Он был лиричен, когда писал о своих малых по возрасту, больших по чувству героях», — писал Константин Федин в своей статье, посвященной памяти Фадеева.