| 36 |
Расхват отшагнул вправо, потом влево, глядя то на Савелия, то на фельдшера, потом опять приблизился к миске... Но ел теперь, как показалось Савелию, осторожно, будто пробуя на вкус каждый глоток...
А фельдшер через некоторое время вновь подал знак Савелию. И тот опять, теперь здоровой левой рукой, не забинтованной и не смазанной вонючей мазью, просунула кастрюлю через квадратное окошко в дверце, вылил из нее в миску все остальное, решив, что собака не узнает его. И, обиженный, даже кастрюлю оставил рядом с миской.
Расхват на этот раз уже не отстранился, посмотрел на фельдшера и, уловив его одобрительный взгляд, принялся есть. Однако, к удивлению фельдшера, по-щенячьи| поскуливал и повиливал хвостом.
После кормления, когда Расхват вылизал и кастрюлю, и миску, фельдшер застегнул поводок на его ошейнике.
Попрощавшись со сторожем, они втроем вышли во двор, где под навесом, огороженном с трех сторон от ветра, их поджидали одноглазая колхозная лошадь в оглоблях розвальней и корова.
А Расхват сразу же заметался на поводке, требуя давно не испытанной свободы. Но Савелий неожиданно скомандовал:
- Рядом! Рядом, Расхват! - И, к удивлению фельдшера, Расхват послушно вспрыгнул за ним в розвальни:
Лошадь при этом дернулась, кося единственным глазом на собаку.
- Стоять, Буланка! - приказал Савелий, подойдя вплотную к лошади, чтобы проверить упряжь и взята вожжи.
- Поедем... - сказал фельдшер. - Довезешь меня до дому. - И привязал петлей поводок Расхвата к переду саней.
Но Савелий проверил еще, как закреплена веревка на коровьих рогах, потом уж вывел со двора весь свой необычный экипаж и некоторое время шел рядом с розвальнями.
- Садись, - потребовал фельдшер, видя, что Расхват проявляет явное беспокойство, повизгивая, норовит соскочить с саней. Савелий подсел сбоку, оставив ноги в валенках опущенными через разводье, так что время от времени, когда розвальни кренились, он бороздил валенками снег.
Расхват ткнулся мордой в спину Савелия, когда тот усаживался, и негромко радостно залаял, как бы говоря: "Неужели не понимаешь, я узнал тебя!" И, взъерошив солому, устилавшую дно розвальней, вскинул передние лапы на плечи Савелия, пытаясь лизнуть его в щеку.
- Ну, вот видите, - заключил фельдшер, в голосе его звучало недовольство собакой, - пес немного уже и обвыкся с вами, с обстановкой. Вы его не трогайте. Ну, попросту не обращайте на него внимания - так оно будет лучше для него... Да и для вас - тоже спокойней. А там либо мальчонку позовете распорядиться им, либо своего пастуха... Собака сильная, породистая и с чувством достоинства, так что отношение к ней требуется особое... - Фельдшер помолчал немного, потом, уже па подъезде к своему дому, заметил: - А возвращение ваше в деревню поздноватым, однако, получится...
- Да, малость запозднился я... - согласился Савелий.
- Послушайте, а вы не тот ли самый пастух, которого покусали волки? - спросил фельдшер.
- Он самый, - нехотя подтвердил Савелий.
- Теперь понятно... - протянул фельдшер, хлопнул на прощание Савелия по плечу и соскользнул с розвальней.
А фельдшер через некоторое время вновь подал знак Савелию. И тот опять, теперь здоровой левой рукой, не забинтованной и не смазанной вонючей мазью, просунула кастрюлю через квадратное окошко в дверце, вылил из нее в миску все остальное, решив, что собака не узнает его. И, обиженный, даже кастрюлю оставил рядом с миской.
Расхват на этот раз уже не отстранился, посмотрел на фельдшера и, уловив его одобрительный взгляд, принялся есть. Однако, к удивлению фельдшера, по-щенячьи| поскуливал и повиливал хвостом.
После кормления, когда Расхват вылизал и кастрюлю, и миску, фельдшер застегнул поводок на его ошейнике.
Попрощавшись со сторожем, они втроем вышли во двор, где под навесом, огороженном с трех сторон от ветра, их поджидали одноглазая колхозная лошадь в оглоблях розвальней и корова.
А Расхват сразу же заметался на поводке, требуя давно не испытанной свободы. Но Савелий неожиданно скомандовал:
- Рядом! Рядом, Расхват! - И, к удивлению фельдшера, Расхват послушно вспрыгнул за ним в розвальни:
Лошадь при этом дернулась, кося единственным глазом на собаку.
- Стоять, Буланка! - приказал Савелий, подойдя вплотную к лошади, чтобы проверить упряжь и взята вожжи.
- Поедем... - сказал фельдшер. - Довезешь меня до дому. - И привязал петлей поводок Расхвата к переду саней.
Но Савелий проверил еще, как закреплена веревка на коровьих рогах, потом уж вывел со двора весь свой необычный экипаж и некоторое время шел рядом с розвальнями.
- Садись, - потребовал фельдшер, видя, что Расхват проявляет явное беспокойство, повизгивая, норовит соскочить с саней. Савелий подсел сбоку, оставив ноги в валенках опущенными через разводье, так что время от времени, когда розвальни кренились, он бороздил валенками снег.
Расхват ткнулся мордой в спину Савелия, когда тот усаживался, и негромко радостно залаял, как бы говоря: "Неужели не понимаешь, я узнал тебя!" И, взъерошив солому, устилавшую дно розвальней, вскинул передние лапы на плечи Савелия, пытаясь лизнуть его в щеку.
- Ну, вот видите, - заключил фельдшер, в голосе его звучало недовольство собакой, - пес немного уже и обвыкся с вами, с обстановкой. Вы его не трогайте. Ну, попросту не обращайте на него внимания - так оно будет лучше для него... Да и для вас - тоже спокойней. А там либо мальчонку позовете распорядиться им, либо своего пастуха... Собака сильная, породистая и с чувством достоинства, так что отношение к ней требуется особое... - Фельдшер помолчал немного, потом, уже па подъезде к своему дому, заметил: - А возвращение ваше в деревню поздноватым, однако, получится...
- Да, малость запозднился я... - согласился Савелий.
- Послушайте, а вы не тот ли самый пастух, которого покусали волки? - спросил фельдшер.
- Он самый, - нехотя подтвердил Савелий.
- Теперь понятно... - протянул фельдшер, хлопнул на прощание Савелия по плечу и соскользнул с розвальней.
| << Назад | Вперёд >> |