| 15 |
Кобель поджимал хвост и оказывался у левой Петькиной ноги. Тогда опять ласково, даже радостно немножко, со светлым выражением на лице Петька повторял:
- Хорошо, Расхват... Хорошо...
Так и на этот раз, проделав большой круг и убедившись, что собака идет рядом, слушаясь команды, Петька наконец отстегнул поводок от ошейника и, сделав рукой движение, как будто отбросил что-то, разрешил:
- Гуляй!
Эту команду Расхват выполнял всегда чисто и, можно сказать, почти с первого дня - без принуждения.
Оглянувшись на Петьку, он пустился через поле вниз, к ручью, легко, без напряжения перемахнул через него и помчался по лугу, делая круг за кругом...
Петька не только тренировал собаку, но и тренировался сам...
Родилась у него и день ото дня укреплялась в голове мысль, которую он пока не решался поведать даже своему лучшему другу Сережке...
Фронт не совсем остановился: где-то справа и слева от Петькиной деревни Подлесовки с тяжелыми боями наши войска все-таки отвоевывали у фашистов населенный пункт за населенным пунктом... Однако то, что стремительное наступление временно затормозилось, подстегивало Петьку. Скрывая свои тайные думы ото всех, он решил, обучив как следует Расхвата, бежать с ним на фронт - в разведку. Тогда, думал Петька, начнется последнее, безостановочное - до самого Берлина - наступление! Фронтовики, безусловно, примут их в свои ряды, только взглянув на Расхвата и проверив самого Петьку.
Потому-то Петька и себе на тренировках не давал спуску: прыжки, бег, выжимание тяжестей (камней, коряг), ползание по-пластунски, метание "гранат" - всего, что годилось на это и попадалось под руку... А верный Расхват, играя мускулами, носился при этом вок-руг него как очумелый...
Только закончив собственные тренировки, Петька опять властно подзывал:
- Расхват, ко мне! - И стоял, оглядывая луг.
Разыгравшийся Расхват первое время не очень-то реагировал на его приказ и даже старался делать вид, будто ничего не слышит.
И тогда уж с нотками угрозы в голосе Петька повторял еще раз:
- Ко мне, Расхват! - И резко опускал руку с высоты своего плеча к ноге.
Будто ударившись о невидимую преграду, Расхват сначала затормаживал бег, затем, поколебавшись мгновение, круто поворачивал и бежал к Петьке...
Собачьи раздумья и колебания от тренировки к тренировке становились все короче, а смена своего неукротимого бега в самых неожиданных направлениях на единственное, требуемое - все четче и стремительней.
- Хорошо, Расхват... Хорошо...
Так и на этот раз, проделав большой круг и убедившись, что собака идет рядом, слушаясь команды, Петька наконец отстегнул поводок от ошейника и, сделав рукой движение, как будто отбросил что-то, разрешил:
- Гуляй!
Эту команду Расхват выполнял всегда чисто и, можно сказать, почти с первого дня - без принуждения.
Оглянувшись на Петьку, он пустился через поле вниз, к ручью, легко, без напряжения перемахнул через него и помчался по лугу, делая круг за кругом...
Петька не только тренировал собаку, но и тренировался сам...
Родилась у него и день ото дня укреплялась в голове мысль, которую он пока не решался поведать даже своему лучшему другу Сережке...
Фронт не совсем остановился: где-то справа и слева от Петькиной деревни Подлесовки с тяжелыми боями наши войска все-таки отвоевывали у фашистов населенный пункт за населенным пунктом... Однако то, что стремительное наступление временно затормозилось, подстегивало Петьку. Скрывая свои тайные думы ото всех, он решил, обучив как следует Расхвата, бежать с ним на фронт - в разведку. Тогда, думал Петька, начнется последнее, безостановочное - до самого Берлина - наступление! Фронтовики, безусловно, примут их в свои ряды, только взглянув на Расхвата и проверив самого Петьку.
Потому-то Петька и себе на тренировках не давал спуску: прыжки, бег, выжимание тяжестей (камней, коряг), ползание по-пластунски, метание "гранат" - всего, что годилось на это и попадалось под руку... А верный Расхват, играя мускулами, носился при этом вок-руг него как очумелый...
Только закончив собственные тренировки, Петька опять властно подзывал:
- Расхват, ко мне! - И стоял, оглядывая луг.
Разыгравшийся Расхват первое время не очень-то реагировал на его приказ и даже старался делать вид, будто ничего не слышит.
И тогда уж с нотками угрозы в голосе Петька повторял еще раз:
- Ко мне, Расхват! - И резко опускал руку с высоты своего плеча к ноге.
Будто ударившись о невидимую преграду, Расхват сначала затормаживал бег, затем, поколебавшись мгновение, круто поворачивал и бежал к Петьке...
Собачьи раздумья и колебания от тренировки к тренировке становились все короче, а смена своего неукротимого бега в самых неожиданных направлениях на единственное, требуемое - все четче и стремительней.
| << Назад | Вперёд >> |