"1. Командованию отряда имени Ворошилова к 12.00 19 марта представить объединенному штабу подробную дислокацию и систему охраны железной дороги на участке Калинковичи - Речица, выяснив при этом слабые места охраны.
2. Установить отрядам следующие задания по подрыву вражеских эшелонов на вторую половину марта: а) отряду имени Ворошилова-два эшелона; б) "Большевику"-два; в) Чапаева и Щорса - по одному".
Приказ требовал также установить постоянное дежурство групп подрывников, регулярно посылать их на железную дорогу, наносить удары в любое время суток, действовать на самых разных участках.
Последний параграф приказа гласил: "Командирам и комиссарам отрядов просмотреть вновь состав диверсионных групп, обеспечить их партийно-комсомольским влиянием, выделяя в диверсионные группы наиболее смелых, инициативных, предприимчивых товарищей". Приказ подписали Кожар и Барыкин.
Партизанская разведка держала под наблюдением все важнейшие узлы и магистрали противника. Командир вновь созданного при штабе соединения спецотряда имени Кирова Виктор Шитман доложил: по железной дороге в восточном направлении следует эшелон, груженный... тюками сена. Барыкин насторожился: зачем гитлеровцам сено, да в таком количестве? Решили кавалерию применить? И он спросил:
- А лошади... где?
- Лошадей... нет.
- Тогда "опрокиньте" этот эшелон!
"Опрокинули". Словно детские кубики, летели подброшенные взрывом тюки прессованного, туго увязанного проволокой сена. А из-под них падали под откос танки, самоходки какой-то необычной конструкции. Оказалось, гитлеровское командование отправляло на фронт новые танки - "тигры" и "пантеры", самоходные орудия "Фердинанд", чтобы взять реванш за поражение под Сталинградом, и принимало меры к тому, чтобы оснастить войска для готовящегося сражения на Курской дуге. Сведения о танках и самоходках, сброшенных под откос, в тот же день передали по радио в Москву. Операция "Сено" надолго запомнилась партизанам. На войне не может быть мелочей, из каждого факта, события, а тем более операции нужно уметь делать правильные выводы. Выводы, сделанные штабом в его мартовском приказе по соединению об усилении диверсий на железных дорогах, стали краеугольными в боевой деятельности партизан. Битва на рельсах разгоралась.
Барыкин записывает в дневнике: "В апреле хорошо, активно работали отряды на железной дороге, сброшено тридцать поездов. От Центрального штаба мы уже получили благодарность и одобрение за активную диверсионную работу".
В мае на участке Василевичи - Речица подрывники соединения спустили под откос один за другим четыре эшелона, а Барыкин все с той же присущей ему пунктуальностью отметил в дневнике: "Наши хлопцы и в этом месяце хорошо поезда валяют. На 15 мая уже есть около тридцати штук. Фашисты бесятся".
И далее он приводит такую "статистику": "Большевик" в апреле взорвал 10 поездов, за первую половину мая - 13. Отряд имени Ворошилова в апреле - семь, в мае - шесть. Имени Чапаева - пять и пять. Но были, как говорил Емельян Игнатьевич, и отстающие. Отряды "За Родину" и "Мститель" за два месяца пустили под откос всего только четыре эшелона. Имени Железняка в апреле - три, имени Щорса - столько же. Свой анализ Барыкин заканчивал так:
| << Назад | Вперёд >> |