Никогда не забыть нам прощальный вечер. Мы говорили друг другу:
- Прощаться не будем, сестренки и братушки! Ведь мы неразлучны, мы всегда вместе.
...Вот и теперь, когда я сижу на откосе знаменитого Стодолищанского рва, они, мои братишки и сестренки, тоже сидят невидные рядом со мной, рассказывают о пережитом, испытанном. И мои земляки с Брянщины - В.Е.Кошелев, З.И.Гриневич, Л.А. Шашков, В.С. Антипов, проживающие ныне в Москве, Львове, Ростове-на-Дону, Донецке, рожденные в неволе майор из Сибири В.В.Кочубей, белорус С.Н.Шадер, москвич Л.Х.Бражков, кировоградец Ф.Ф.Мацук и поэт Володя Калиниченко и моя сестренка Зиночка, и Клавочка.
Они все со мной навсегда. И в Рябинках я мысленно был вместе с ними, и в Стодолище, и в Рославле, в Ершичах.
Не удалось мне в этот приезд встретиться с Тиной Федоровной Виноградовой. Незадолго до моего приезда она умерла в Минске, но похоронена, как и завещала, в Рославле, на Вознесенском кладбище, рядом с тысячами своих известных и безымянных побратимов.
Умирает, уходит от нас старшее поколение. Остаемся мы, их дети, чтобы успеть рассказать внукам и правнукам правду о фашизме.
Нет уже в живых Марии Макаровны Рябовой. Ей было 52 года, когда умерла. Не вернулся с фронта, погиб и ее муж Данила. Мой товарищ по лагерю, их сын Саша - Александр Данилович - много лет работал чекистом, теперь на пенсии. Надя Рябова в Кемерово преподает музыку. Там же, на заводе работает Ваня Рябов. Фрося, наша неза-бываемая нянечка, спасительница и утешительница Фрося Рябова. Боже мой, как идут годы! И она уже на пенсии. Двое взрослых детей, куча внучат. Там же, в Кемерово живет и пятый ребенок Рябовых - Митя, которому судьба помогла миновать нашей участи, не побывать в неволе.
Я вспоминаю, как это было. В рославльской тюрьме, когда женщин одну за другой водили на допросы, все они, сговорившись, решили, что нужно сохранить жизнь хоть одному из детей Макаровны. И Акулина Лобанова сказала ей:
- Макаровна! Боже упаси тебя общаться с Митей. Делай вид, что его не знаешь. Вон он сидит в углу камеры возле дедушки Анисима Илларионовича. Пусть там и остается. А ты не подходи. Мы на допросе сказали, что это мальчик - сирота. И не Митей, а Данилой назвали. Смотри, чтоб и другие твои дети не подходили к нему. Не дай Бог! А то прознают про наш обман немцы, не бывать нам в живых.
Нелегко было Марии Макаровне выполнить наказ Акулины. Следила издали за Митей, вздыхала, лила слезы. Но знала, что другого выхода нет. Только так можно было сохранить хоть одного из большой своей семьи.
Крепился и Митя. Конечно, ему хотелось подойти к маме, прижаться к ней, услышать ласковое, успокаивающее слово. Но дед Анисим, положив ему на плечо большую горячую ладонь, шептал:
- Потерпи, потерпи, малыш. Ты уже мужчина.
И Митя крепился, ничем не выдал своего родства с Марией Макаровной.
Макаровна следила за каждым движением остальных своих детей, чтобы не только немцы, но и незнакомые сокамерники не догадались, кто он для нее. Ведь и среди заключенных могли найтись люди, которые были готовы вырваться на свободу любой ценой, даже ценой предательства.
| << Назад | Вперёд >> |