Не прошло и нескольких недель со дня приезда доктора Зорге в Токио, как он уже был на короткой ноге с тогда еще мало кому в Японии известным офицером рейхсвера - подполковником Ойгеном Оттом. То, что Зорге вышел именно на этого генштабиста, официально числившегося артиллерийским офицером и наблюдателем от рейхсвера в 3-ем артиллерийском полку японской армии, дислоцировавшемся в промышленном центре Нагоя, могло, на первый взгляд, показаться просто фантастическим везением. Однако, это знакомство носило отнюдь не случайный характер. Зорге, сумевший досконально разобраться в сущности определенных событий и их взаимосвязей, целеустремленно добивался контактов с Оттом.

В марте 1933 года Япония демонстративно вышла из Лиги наций, чуть более полугода спустя ее примеру последовала и Германия. Правящие круги обеих стран предполагали развязать себе таким образом руки для милитаризации экономики и общественной жизни и обеспечить возможность еще надежнее скрыть от мировой общественности подготовку к замышляемым ими завоевательным походам. Поэтому каждая попытка генштаба вермахта установить контакт с генштабом японской армии представляла огромный интерес для советской военной разведки. Посредничество Отта при установлении этих контактов придавало делу особый оттенок. Сорокачетырехлетний подполковник был хорошо известен и командованию Красной Армии, и Коммунистиче-ской партии Германии. Разумеется, их меньше всего интересовало то, что в свое время гвардейский лейтенант Отт лихо кружил в вальсе светских дам на придворных балах вюртембергского короля, исполняя обязанности штатного кавалера. Гораздо важнее было знать, что в начале первой мировой войны Отт служил вначале адъютантом в 6 5-ом полку полевой артиллерии вюртембергской армии, затем штабным офицером в кавалерийском дивизионе и, наконец, после окончания специальных курсов офицеров разведслужбы, быстро сделал карьеру, получив должность в генштабе кайзеровской ар-мии. Там он попал в непосредственное подчинение к полковнику Николаи, начальнику отдела Ш-Б - военной разведки германской армии. Это был тот самый Николаи, который в двадцатые годы принимал участие в подборе военных советников, направлявшихся в Китай. Он не только приобщил молодого Отта к разведывательной работе, но и сделал из него профессионального резидента агентурной сети, верную ищейку германского мили-таризма, салонного офицера, уверенно чувствовавшего себя в закулисных перипетиях большой политики и умевшего при необходимости влиять на ход тех или иных событий. Неудивительно, что Отт не оставил этого темного ремесла и после того, как разбитые кайзеровские войска бесславно вернулись в Германию, а сам Вильгельм II бежал в надежное место, предоставив немецкому народу нести на себе все бремя последствий войны.

Уже в 1923 году Ойген Отт снова объявился в генеральном штабе. Он носил погоны гауптмана и исполнял обязанности помощника майора Курта фон Шляй-хера. На двери служебного кабинета Отта красовалась табличка с таинственной надписью «И 1/Ш». И лишь посвященные знали, что капитан Отт теперь служил в 1-ом отделе, в основной группе «Внутренняя политика». Спустя три года отдел перешел в подчинение вермахта; Отт продолжал оставаться одним из ближайших помощников Шляйхера, вместе с которым поднимался по ступенькам служебной лестницы. В 1932 году Курт фон Шляйхер надел генеральскую форму. Служебное рвение Отта также принесло свои плоды: Шляйхер сделал его подполковником, шефом отдела вермахта в министерстве обороны рейха.

Таким образом, в период ожесточенных классовых столкновений в Германии Отт находился на «внутреннем фронте». В 1930 году Коммунистическая партия Германии выступила с «Программой национального и социального освобождения немецкого народа»; в ходе выборов в рейхстаг в ноябре 1932 года 5,9 миллионов трудящихся отдали свои голоса за кандидатов от Компартии, возглавляемой Эрнстом Тельманйм - на 1,3 миллиона больше, чем на выборах 1930 года. Авторитет партии с ее антифашистской про-граммой, отвечавшей жизненным интересам немецкого народа, рос на глазах. В этой ситуации крупная буржуазия Германии объединила все свои политические силы. В качестве основных орудий подавления выступлений рабочего класса германские монополисты рассматривали фашистов и рейхсвер. Генерал-лейтенант фон Шляйхер, начальник ведомства в министерстве обороны и доверенное лицо рейхсверовского генералитета, интенсивно занимался поисками путей налаживания сотрудничества с фашистами. Об этом сам он писал: «Я ... с осени 1930 года последовательно и настойчиво выступал за привлечение национал-социалистов к управлению государством». Так, например, в 1930 году он пытался оправдать действия трех офицеров рейхсвера, которые установили связь с главарем ульмских штурмовиков Пфеффером фон Заломоном и вели в армии открытую пропаганду гитлеровских идей, а также призывали к вооруженному мятежу против Веймарской республики.

Не ко всем вождям нацистов фон Шляйхер относился одинаково. Скорее всего, он и не подозревал, что его советник по политическим вопросам - верный слуга Гитлера, его доверенное лицо. Этого верного человека нацистов звали Ойген Отт. Втайне от многих генералов секретные службы рейхсвера уже давно сотрудничали с нацистским руковод-ством. Об этом в свое время позаботился еще отставной полковник Николаи, которого Гитлер, в благодарность за услуги, впоследствии вновь взял на службу и доверил ему в качестве прикрытия шпионской деятельности руководство «Институтом новой немецкой истории».

С помощью подполковника Отта Гитлер и его приспешники постоянно нахо-дились в курсе всех политических мероприятий рейхсвера. Заявление его генералов о том, что в возникшей в результате классовых боев 1932-33 годов ситуации армия не в состоянии «обеспечить поддержание чрезвычайного положения», должно быть, особо воодушевило фашистов. Этот вывод был сделан по окончании трехдневной «военной игры», проводившейся под руководством подполковника Ойгена Отта в министерстве обороны в присутствии представителей властей рейха, начальников полицейских управлений и командиров всех дивизий рейхсвера. Германская военщина, стоявшая на страже интересов монополий, встревоженная мощным размахом забастовки берлинских транспортников, поставила перед этим специалистом по гражданской войне и чрезвычайному положению, а также осведомителем Гитлера задачу проверить, способны ли вообще рейхсвер и полиция своими силами сдержать натиск революционного рабочего класса Германии. Теперь господам в черных фраках, сидевшим в креслах дирек-торов банков и концернов, стало совершенно ясно, что рейхсвер не в силах защитить их интересы без поддержки гитлеровских штурмовиков.

После ноябрьских выборов был сформирован новый кабинет министров. 2 декабря 1932 года финансовый капитал Германии и командование рейхсвера протащили своего временного протеже генерала фон Шляйхера в рейхсканцлеры. За день до этого по поручению того же Курта фон Шляйхера подполковник Отт выехал в Веймар на встречу с фюрером НСДАП - своим политическим идолом -с целью «побудить Гитлера к участию (нацистской) партии в предполагаемом кабинете Шляйхера». Фон Шляйхер предлагал Гитлеру пост вице-канцлера, а нацистской партии - соответствующее число министерских портфелей. Ойгену Отту, кроме того, было поручено добиться от нацистов согласия на сотрудничество с рейхсвером. По сегодняшний день неизвестно, что еще обсуждал подполковник Отт с Гитлером за закрытыми дверьми. Гитлер, пользовавшийся поддержкой определенных монополистических кругов, отклонил предложение стать вице-канцлером. И фон Шляйхеру пришлось уйти: 30 января 1933 года рейхсканцлером стал Гитлер. С этого момента в Германии начался период открыто террористической, фашистской диктатуры. Промышленные и финансовые магнаты, в особенности те из них, кто придерживался наиболее реакционных, наиболее шовинистических взглядов, безоговорочно поддерживали Гитлера. У немецкого народа были отняты все права. Де-сятки тысяч лучших сынов немецкого рабочего класса, тысячи активистов рабочего движения были брошены в застенки С А. В соответствии с планами новых властителей и тех, кто стоял за их спиной, а также не в меру ретивых генералов рейхсвера в Средней Европе разгорался новый очаг военной опасности.

Поднаторевший в делах тайных служб офицер генштаба Ойген Отт справился с возложенной на него внутриполитической миссией, причем, с точки зрения германских империалистов, настолько хорошо, что Гитлер, его советник полковник Николаи и командование рейхсвера доверили ему новое важное задание: представлять интересы германских милитаристов в далекой Японии. Доверие Гитлера, хорошо знавшего Отта, выразилось не только в этом назначении. Генерал фон Шляйхер стал слишком часто выражать несогласие с некоторыми аспектами политики Гитлера, и поэтому 30 июня 1934 года эсэсовцы застрелили его прямо за рабочим столом. Что касается Отта, то он еще в том же году был произведен в полковники и направлен в Токио в качестве германского военного атташе. Но еще до этого назначения подполковнику Отту предстояло выполнить ряд специальных заданий гитлеровского режима на Дальнем Востоке.

И нацисты, и рейхсвер горели желанием обрести в Азии военных партнеров для совместных действий против первого в мире социалистического государства. Еще в начале тридцатых годов полковник в отставке Николаи вел переговоры о возможности такого сотрудничества с шефом секретной службы японской армии генералом Накама. Тайные службы Японии и Германии достигли предварительного соглашения о налаживании сотрудничества на взаимовыгодной основе. Японская разведка обещала предоставление определенной шпионской информации о Дальнем Востоке, в особенности об азиатских регионах Советского Союза, в то время как рейхсвер предлагал японцам помощь всюду, где их агенты - в силу характерной внешности - не могли дей-ствовать незаметно. Предполагалось осуществлять обмен информацией по проблемам политики, военного дела и по некоторым аспектам экономики.

Это соглашение опиралось на традиционное сотрудничество между' генштабами вооруженных сил обеих стран, основы которого были заложены еще в 1883 году. Особенно много усилий в деле его расширения приложил генерал-майор кайзеровской армии, впоследствии профессор, доктор филологии Карл Хаусхо-фер, находившийся до первой мировой войны в Японии в качестве военного советника. Еще с тех времен он знал Кацуи Дебуси, тогдашнего директора отдела стран Азии в министерстве иностранных дел. Теперь же Хаусхофер уже в течение более десяти лет преподавал дисциплину, именовавшуюся геополитикой. Эта псевдонаучная теория намеренно преувеличивает значение географических факторов, утверждая, что политика той или иной страны определяется величиной и расположением ее территории, наличием по-лезных ископаемых и ее почвенной структурой. Рейхсвер и нацисты с одинаковым рвением способствовали насаждению этой лженауки, видя в ней идеологическую базу для развязывания новых грабительских войн и обоснование «необходимости» перераздела мира в пользу германского империализма; свое окончательное воплощение она находила в презрении к людям и расовой ненависти. Случилось так, что именно признанный лидер германских геополитиков, отставной генерал-майор Хаусхофер, поселившийся теперь на берегу озера Аммерзее в Верхней Баварии, оказал доктору Зорге значительную услугу. Дело было так. Как уже упоминалось, министерство обороны рейха намеревалось направить подполковника Отта в качестве офицера-посредника в Японию. Соответствующими рекомендациями мог снабдить его и полковник Николаи, но никто лучше Хаусхофера не мог дать ему в срочном порядке необходимый минимум сведений о японской армии и о Японии вообще. В недалеком прошлом этот Хаусхофер поручил одному из своих ассистентов, тогдашнему личному секретарю Гитлера, Рудольфу Гессу написать для рейхсвера исследование о японских методах шпионажа; в итоге получился внушительный материал объемом в сто тридцать две страницы. Отту хотелось узнать обо всем этом побольше. Консультации проходили в изрядной спешке, так как Отту необходимо было прибыть в японский генеральный штаб уже в июне 1933 года.

Едва за Ойгеном Оттом успела закрыться дверь кабинета Хаусхофера в Мюнхенском университете, как в нее постучал Рихард Зорге. Он хорошо подготовился к этой встрече. Еще в ходе тщательной подготовки к выполнению задания он обстоятельно изучал и публикации Хаусхофера. Ему было известно увлечение профессора Японией и специальными проблемами Дальнего Востока, кроме того, Зорге не без оснований мог рассчитывать на интерес профессора к его обширным знаниям проблем Китая. Зорге обратил внимание на то, что профессор Хаусхофер в своем журнале начиная с 1927 года неустанно ратовал за создание военного союза между Германией, Японией и Италией. Должно быть, Зорге задал Хаусхоферу вопрос, не заинтересован ли он в специальных статьях по проблемам Японии и Китая для своего журнала «Цайтшрифт фюр геополитик». О результатах переговоров доктора Зорге с профессором Хаусхофером в 1933 году нам написал Курт Фовинкелъ, ставший впоследствии главным редактором этого журнала:

36 Письмо автору от 29 сентября 1964 г. Издательство Фовинкель распространяет в ФРГ литературу милитаристского и реваншистского содержания.



KURT VOWINCKEL VERLAG

«... Мне известно лишь, что Зорге сообщил профессору Хаусхоферу о своей предстоящей длительной командировке в Японию и выразил готовность присылать оттуда статьи для «Цайтшрифт фюр геополитик». Поскольку Хаусхофер по-прежнему ощущал себя прочно связанным с Японией, и поскольку мы придавали большое значение работе специалистов на месте событий, он с радостью принял это предложение ...

Я полагаю, что Зорге говорил на эту тему с профессором Хаусхофером в Мюнхене. Вероятно, они обсуждали и круг тем, вызывавших у нас заинтересованность в таком сотрудничестве ... Лично я видел Зорге до его отъезда всего один раз ... Мы рассма-тривали Зорге прежде всего как корреспондента в Японии, обладающего специальными знаниями в области экономики ...»



Уже по первым статьям Рихарда Зорге, вскоре появившимся в «Цайтшрифт фюр геополитик», можно судить о том, какие темы обсуждались в ходе его переговоров с профессором Хаусхофером. Статьи назывались «Преобразования в Маньчжоу-Го»и «Японские вооруженные силы. Их положение. - Их роль в политике Японии. - Военно-географические следствия». Ничего не подозревавший главный геополитик, скорее всего, не только проинформировал Зорге о целях вояжа подполковника Отта, но и - как явствует хотя бы из заголовков статей - согласился с предложенными Зорге направлениями его будущей журналистской работы в Японии, которые позволяли ему, ссылаясь на рекомендации генерал-майора в отставке Хаусхофера и других авторитетов, с полным основанием вести дискуссии на эти темы с экспертом рейхсвера Оттом, не опасаясь вызвать у последнего каких-либо подозрений. А чтобы развеять последние сомнения, Зорге запасся рекомендательным письмом старого вояки, известного автора передовых статей в либеральной «Теглихе рундшау» доктора Целлера. В письме своему закадычному другу и фронтовому товарищу Отту Целлер рекомендовал Зорге как «полностью заслуживающего доверия как в политическом, так и в человеческом плане».

В то время, когда доктор Зорге еще только собирался отправиться в Японию, подполковник Отт уже развернул там энергичную деятельность. Командование японской армии предоставило ему квартиру в отдаленной казарме артиллеристов, с тем чтобы он мог без помех заниматься изучением материалов, не привлекая внимания общественности. Это соответствовало и пожеланиям самого Отта.

Помимо деятельности офицера-посредника, Отт готовил для командования рейхсвера анализ структуры и организации секретной службы японской армии, с целью накопления опыта антисоветской шпионской деятельности. Предъявленные им рекомендации уже открыли перед ним многие двери в японском генштабе, вынужденном предоставлять Германии ответные услуги. В Маньчжурии Отт приобрел нового друга - генерала шпионской службы Кендзи Доихара, владевшего тринадцатью языками и диалектами; агенты последнего пытались проводить операции против Советского Союза на его границе с Маньчжурией. Доихара тут же свел его с одним полковником раз-ведывательной службы, отлично говорившим по-немецки, которому вменялось в обязанность отвечать на вопросы Отта и предоставлять ему требуемые материалы. Этого сорокасемилетнего полковника звали Хироси Осима.

На вопрос, откуда у Осима были такие прекрасные знания немецкого языка, могут дать ответ некоторые биографические данные его отца: последний в 1896 году проходил курс обучения в одном из вюр-тембергских артиллерийских полков, а впоследствии еще дважды направлялся в Германию с целью изучения современных методов ведения военных действий. Во время первой мировой войны он занимал пост военного министра в правительстве Японии. Отт поддерживал дружеские отношения и со всем семейством Осима, в котором главенствовал все еще бодрый для своих семидесяти шести лет генерал. Основу этой дружбы составляли общие воспоминания о Вюртемберге, преклонение перед германским милитаризмом, обоюдный интерес к пшионской работе и общность стремления использовать инструменты войны в политических авантюрах.

На одном из секретных совещаний дивизионных командиров японской армии и офицеров главного штаба ВМС Отт познакомился также с адмиралом Суэцугу; эта дружба стала для него по-настоящему полезной лишь с назначением Нобумаса Суэцугу в 1937 году на пост министра внутренних дел Японии. Благодаря своим обширным личным и служебным связям, подполковник Отт получал немало информации. Кстати, сам Отт впоследствии охарактеризовал Осима как «человека, входящего в ядро японской военной камарильи, и поэтому очень хорошо информированного обо всем, что касается военных и их планов».

Однако, вся эта информация страдала односторонностью, поскольку целиком исходила от представителей сухопутных и военно-морских сил Японии. Хотя Отт, чьи возможности анализа военных проблем были довольно ограниченны, и прекрасно ориентировался во всех интригах, а также имел хороший контакт с японским армейским командованием, все же, по причине слабого знания японского языка, до некоторой степени пребывал в изоляции. К целому ряду проблем он не мог даже подступиться и сам отдавал себе в этом отчет. Поэтому приезд доктора Зорге и их «случайное» знакомство стали для подполковника Отта подарком судьбы, ему даже не приходило в голову заподозрить в нем разведчика Красной Армии. Отсюда следует, что этот генштабист не имел никаких оснований отказываться от общества Зорге. Вскоре они в разговорах уже обменивались мнениями о событиях в Германии, обсуждали проблемы Дальнего Востока, непринужденно болтали о личных делах, проводили время за шахматной доской.

Вторая встреча Зорге с Оттом ознаменовалась сюрпризом. Отт с гордостью представил свою супругу Хельму, дочь адвоката и государственного деятеля доктора Роберта Бодевига, родом из городка Ланштейн. Хельма Отт чувствовала себя в Японии отрезанной от мира и глубоко несчастной и не скрывала этого. Случаю было угодно свести в прошлом Рихарда Зорге с нынешней супругой офицера Хельмой Отт. Оба тотчас же вспомнили Франкфурт-на-Майне: в те времена Хельма была замужем за архитектором, руководителем ячейки КПГ. Рихард и теперешняя фрау Отт встретились тогда на шумной вечеринке в компании людей искусства, пили вино,- пели застольные песни и Хельма до упаду танцевала с молодым симпатичным доктором. С тех пор они больше не виделись. Хельма Отт в то время симпатизировала политическим взглядам друзей ее мужа, но о партийной работе Зорге не знала ничего. Теперь в лице доктора Зорге она встретила земляка, с которым можно было мило поболтать, приятного гостя на вечеринке, прекрасно умеющего поддержать компанию. С этого дня она старалась почаще приглашать его в свой дом и всячески воздействовала на мужа, даже настаивала на том, чтобы Зорге вошел в круг их ближайших друзей. Так завязалось знакомство двух абсолютно противоположных личностей. Классовые позиции разделяли недальновидного рейхсверовского офицера и борющегося коммуниста. По одну сторону - Отт, шовинист и интриган, фашист, ярый враг коммунизма и немецкого рабочего класса, доверенное лицо секретных служб гитлеровцев, поджигатель войны, злейший враг всех миролюбивых народов, по другую - доктор Зорге, закаленный в классовых боях пролетарский интернационалист, беспощадный противник империализма и милитаризма, интеллигент-антифашист, отважный разведчик Красной Армии, последовательный борец за мир и общественный прогресс человечества. Тем не менее, каждый из них многого ожидал от этой «дружбы», хотя и по совершенно разным причинам. По этому поводу Ойген Отт впоследствии писал: «Для меня было сложно вести наблюдение и составлять рапорты о состоянии и обучении японской армии: все происходившее в ней было словно отгоро-жено железным занавесом. Я не имел времени заняться японским языком, поэтому был особенно рад знакомству с Зорге, языковые познания которого облегчали ему контакт с японцами и получение от них информации». И все же, несмотря на «дружеские» взаимоотношения и зависимость Отта от помощи Зорге, несмотря на то, что подполковник германского генштаба и не подозревал, что имеет дело с советским разведчиком, профессия обязывала его проявлять минимум доверия. Как впоследствии признавал сам Отт, он даже приставил к Зорге шпиков. «Иногда на него что-то находило, - писал Отт о Зорге, - и он на время исчезал; по моему поручению за ним месяцами велась слежка».

Но для Рихарда Зорге - мастера конспирации - все это не представляло сложностей. Спустя четыре месяца после прибытия в Иокогаму, еще до того, как он сообщил в Москву: «Я думаю, что достаточно хорошо знаю каждого шпика в отдельности и все их методы. Кажется, мне удается водить их всех за нос», ему стало ясно, что и Отта удалось окончательно провести. При этом силы обоих были явно неравны. Отт мог в любой мо-мент рассчитывать на помощь японцев, гарантированную ему в официальном порядке. Благодаря тесным связям с шефом всемогущей кемпейтай он получал также информацию, собранную ее обширной агентурой. Кроме этого, он располагал практически неограниченной поддержкой германского посольства. Но несмотря на это и сам Отт, и все его союзники в этой схватке с доктором Зорге оказались, в конечном счете, на лопатках. Советский разведчик с каждым днем все больше подчинял себе посланца германских империалистов и милитаристов. Таким путем Зорге не только до конца рас-крыл многие каналы фашистской разведки в Европе и Азии, но и - используя связи Отта - глубоко проник в недоступный для иностранцев, широко разветвленный аппарат японских тайных служб.

Три нижеследующих примера позволяют судить о том, какую пользу для своего дела сумел извлечь доктор Рихард Зорге из общения с Ойгеном Оттом.

В течение последующих лет Отт часто приглашал Зорге на свою помпезную виллу, расположенную на берегу моря в тридцати километрах к югу от Токио. В целях максимального засекречивания процесса расширения японского военного флота от национальной и мировой общественности кемпейтай установила строжайший запрет на фотографирование во всех соответствующих районах береговой полосы. Однажды агенты кемпейтай заметили, как Зорге сфотографировал своей «лейкой» интересовавший его объект. Но прежде чем японцы успели что-либо предпринять, Зорге перемотал пленку обратно в кассету и отдал ее стоявшему рядом Отту. Тот предъявил агентам удостоверение, свидетельствовавшее о его дипломатической неприкосновенности - и кассета благополучно осталась в кармане его брюк-гольф. У Зорге же полицейские не смогли обнаружить ничего предосудительного. Более того, Отт представил Зорге как своего «помощника» (на самом же деле все было как раз наоборот), взяв его, тем самым, под защиту. Сегодня просто трудно себе представить, что самый высокопоставленный в то время в Японии офицер разведки фашистского вермахта помог находчивому советскому разведчику уберечь от японских агентов фотопленку со снимками важных объектов!

Д-р Клаус Менерт, разоблаченный секретной службой военно-морского флота США после второй мировой войны матерый агент управления разведки и контрразведки при верховном командовании вермахта, в 1936 году посетил Отта по делам службы и был немало удивлен его неограниченным доверием к Рихарду Зорге на протяжении всех трех лет пребывания последнего в Токио. В своих мемуарах Менерт по этому поводу писал: «В один из дней нашего с Энид (супруга Менерта, родом из Беркли, США - Ю.М.) пребывания в Токио мы получили от супругов Отт приглашение на завтрак. Появился еще один гость. «Мой друг Рихард Зорге», -представил его Отт. Когда мы затем на-правились в кабинет хозяина дома, чтобы побеседовать о ситуации в Японии, о про-исшедшем несколько недель назад мятеже «молодых офицеров», о моих ночных разговорах в Маньчжоу-Го и о Германии, Зорге снова был с нами. Отта я знал с детства ... С ним я мог говорить в открытую. Но Зорге? Разумеется, мне было известно это имя; его опубликованные год назад в «Цайтшрифт фюр геополитик» статьи - одна о Маньчжоу-Го, другая о вооруженных силах Японии - оказали мне действенную помощь в ходе под-готовки к поездке в Восточную Азию. Однако его присутствие сковывало меня. Он, должно быть, почувствовал это, так как вскоре ушел. «Зорге - отличный знаток Японии, - сказал Отт, когда мы остались наедине, - и мой близкий друг, заслуживающий абсолютного доверия».

Зорге присоединился к нам и во время одной из воскресных прогулок в окрест-ностях Токио. Но я уже перестал относиться к нему с недоверием. Зорге был отлично информирован и превосходно умел рассказывать. В один из последующих дней состоялась еще одна прогулка: на этот раз Зорге составил компанию нам с Энид. Мы побывали в нескольких японских деревнях, где Энид много фотографировала; Зорге, работавший в то время над статьей о сельском хозяйстве Японии, блистал своими познаниями ... И впоследствии мы с ним неоднократно встречались, помимо прочего также и в обществе военных атташе Кречмера, Венне-кера и Гронау - для него были открыты все двери. Почти все предоставляли Зорге различную информацию в обмен на интереснейшие сведения, получаемые от него.

Когда я в июне 1941 года вновь приехал в Токио (проездом с Гавайских островов в Шанхай), Отт уже был послом. Где бы я ни виделся с ним - в его служебном кабинете или в резиденции посла - почти всегда при нем находился Зорге; был он вместе с нами и на очередной прогулке, на этот раз к озеру Хаконе, откуда открывался великолепный вид на гору Фудзи».

Уже упоминавшийся Фридрих Зибург, много путешествовавший по Японии, как-то раз, говоря о своем знакомстве с Зорге, заметил: «Если в течение тех месяцев, что я провел в Токио, в мире происходило что-то особенное - будь то в Европе, в Японии или в зонах ее влияния, (будущий) посол Отт обычно тут же вызывал Зорге ... Зорге являлся не только очень близким личным другом посла: он представлял собой важнейший для Отта источник информации. Последний ранее даже командировал его за свой счет на азиатский континент, где Зорге изучал развитие японской экспансии и анализировал шансы Японии в войне с Китаем». В аналогичном плане высказывался и д-р Зете, обрабатывавший в редакции «Франкфуртер цайтунг» материалы, присылаемые Зорге из Японии; 1 декабря 1964 года он писал автору: «Я не помню, кто финансировал его поездки; думаю, что не мы; вероятно, посольство» (в Токио).

Как видим, Отт полагался на способности доктора Зорге и в деле сбора информации. Следствием этого стало и то, что многие из его продолжительных поездок оплачивались из бюджета германского посольства в Токио, то есть, в конечном итоге, проводились за счет противника. Тем не менее, однако, все результаты разведывательной работы Рихарда Зорге получал только московский Центр. Отту доставалась лишь кое-какая второстепенная информация и некоторые страноведческие и этнографические материалы общего характера. Но даже этого материала было достаточно, чтобы зависимость Отта от помощи доктора Зорге становилась все сильнее. В скором времени он уже отправлял почти все свои рапорты в Берлин только после предварительного обсуждения их с доктором Зорге. Характер заданий, даваемых Отту из Берлина, и поступавшие оттуда запросы давали доктору Зорге возможность без труда распознать круг особых интересов германского генштаба, фашистской разведки, а позднее - и ведомства внешних сношений и на основе этого сделать соответствующие выводы в ходе выполнения разведывательного задания.

Рапорты Отта, составленные с помощью Зорге, удостоились самой высокой оценки центральных органов в Берлине. Непосредственные плоды этого успеха пожинал Отт, косвенные - тот, кто его использовал: доктор Зорге. Карьера Отта, сделанная вдали от. фатерланда, может по праву считаться уникальной. В качестве поощрения за уже упоминавшийся специальный доклад о японской военной разведке и ее антисоветских акциях уже в апреле 1934 года Отт получил погоны полковника и назначение военным атташе при посольстве Германии в Токио. Инициатива при этом исходила от Гитлера, а приказы о присвоении звания и о назначении подписал тогдашний военный министр рейха фон Бломберг. Так Отт стал одним из девятнадцати с особой тщательностью отобранных атташе, распределенных в качестве профессиональ-ных шпионов по всем континентам и вскоре перешедших в подчинение к новому шефу военной разведки фашистского германского вермахта адмиралу Канарису.

Лично вызванный в 1936 году в Бад Киссинген на «маневры Гинденбурга» в качестве наблюдателя и военного советника полковник Отт проинформировал верхушку гитлеровского военного аппарата об усиленной подготовке к войне и о стратегических целях японской армии. Нацисты в то время уже готовили почву для заключения антисоветского военного союза с Японией.

Не прошло и нескольких месяцев, как Отт уже принимал поздравления по случаю внеочередного присвоения ему чина генерал-майора, кстати, самого высокого, на который могли вообще рассчитывать.

Все германские военные атташе подчинялись секретному военному ведомству разведки за границей и контрразведки, которое в результате систематического расширения было преобразовано в шпионско-диверсионное управление разведки и контрразведки (абвера) при верховном командовании гитлеровского вермахта. На должности военных атташе выдвигались исключительно офицеры генерального штаба, имеющие большой опыт разведывательной работы. В их обязанности входило предоставление отчетов управлению разведки и контрразведки. Один из бывших офицеров генштаба охарактеризовал деятельность этих атташе следующим образом: «Их разведорганами являлись, в первую очередь, германские военные атташе. Ведомство под руководством вице-адмирала Бюркнера, естественно, поддерживало тесный контакт с министерством иностранных дел ... То, что адмирал Канарис мог привлекать германских военных атташе в зарубежных странах к разведывательной деятельности, существенно облегчало управлению разведки и контрразведки постоянное составление обзоров ситуации в мире.» См.: Reile, Oscar. Geheime Ostfront - die deutsche Abwehr im Osten 1921-1945.- Munchen; Wels, 1963.- S. 455. военные атташе, да и то в исключительных случаях. И это был далеко еще не предел карьеры Отта. О его дальнейшем продвижении по служебной лестице теперь заботились главные нацистские бонзы: его «фюрер» и рейхсканцлер Гитлер, генерал-полковник Кейтель, начальник отдела вермахта в министерстве обороны рейха и обергруппенфюрер СС, шеф ведомства внешних сношений Иоахим фон Риббентроп. Об этом неопровержимо свидетельствует один из уцелевших документов. Кейтель писал:

«Берлин, 17 марта 1938 г.

Глубокоуважаемый господин фон Риббентроп!

По случаю доклада у фюрера я заговорил с ним о личности нынешнего военного ат-таше в Токио, генерал-майора Отта, тем более, что верховное командование сухопут-ных сил уже неоднократно ставило передо мной вопрос об использовании генерал-майора Отта на более высокой командной должности в войсках в фатерланде. В связи с тем, что генерал-майор Отт, будучи ближайшим сотрудником генерала фон Шляйхера, пользовался неограниченным доверием последнего, он не по своей вине попал в поли-тически двусмысленное положение. В ходе моего доклада фюрер затронул вопрос воз-можного использования генерал-майора Отта, учитывая его успехи, на самостоятельной дипломатической должности и просил меня обратиться в соответствующие внешнеполитические инстанции на предмет обсуждения этого вопроса с ним лично.

Если Вы, как министр иностранных дел, склонны поддержать эту инициативу фюрера об использовании генерал-майора Отта на дипломатической службе, то следовало бы вызвать сюда генерал-майора Отта, с тем чтобы фюрер, согласно его желанию, мог лично с ним побеседовать. Хайль Гитлер! Преданный Вам Кейтель».

Гитлер, придя к власти, не забыл бывшего доверенного человека нацистов в ко-мандовании рейхсвера: во время одного из приемов он приветствовал Отта словами: «Рад видеть вас снова, мы ведь знакомы по Веймару». Кейтель хвалил Отта как специалиста по Дальнему Востоку, и Риббентропу предстояло теперь сделать из генерала посла, как этого желал Гитлер. Так головокружительный взлет по служебной лестнице привел генерала вермахта в дипломатический корпус.

Прошло всего шестнадцать дней с момента написания Кейтелем письма Риб-бентропу, как Гитлер в Берлине уже пожимал руку Отта, именовавшегося отныне Чрезвычайным и Полномочным послом Германского рейха в Японии. Время вызова Отта в Берлин и та спешка, с которой он был сделан, имели две причины.

Во-первых, в связи с ростом интенсивности военных приготовлений Германии Гитлер обновлял дипломатическую службу «свежими» кадрами из самых надежных фашистов. Обергруппенфюрер СС фон Риббентроп сменил барона фон Нейрата на посту министра иностранных дел. В заместители себе он выбрал брига-дефюрера СС барона фон Вайцзеккера, а на должности послов во всех важных для Германии странах отныне должны были назначаться лишь абсолютно бездумные исполнители воли фюрера.

Во-вторых, новое назначение даже для самого Отта было настолько неожиданным, что он пришел к выводу: «Мое назначение было задумано как прецедент, позволяющий сделать то же самое с Осимой».

Гитлер собственноручно прикрепил к мундиру Отта, до сих пор не состоявшего ни в какой партии, нацистский партийный значок.

Гитлер и в самом деле придавал чрезвычайно большое значение тому, чтобы ярый антикоммунист генерал-майор Осима, закадычный друг Отта, с 1934 года занимавший должность военного атташе при посольстве Японии в Берлине, стал послом. В основу создаваемой военной оси Берлин-Токио лег антикоммунизм. Этот военный союз пользовался существенной поддержкой со стороны тайных служб Германии и Японии, находившихся под контролем наиболее реакционных политических и военных сил. То, о чем совещались в 1933 году Отт и Осима в одной из курительных комнат военного министерства в Токио, стало одним из первых камней в фундаменте антисоветского сговора между фашистским вермахтом и японской императорской армией.

В середине 1938 года Осима по поручению императорского кабинета вел по этому поводу переговоры с министром иностранных дел рейха. Проект военного соглашения о сотрудничестве в области шпионажа, с которым Осима прибыл на Вильгельмштрассе, был затем в переработанном виде представлен обергруппен-фюреру СС Риббентропу. Огонь войны не коснулся обоих этих документов: сегодня они хранятся в Лондонском государственном архиве.

Проект соглашения, представленный японским военным атташе в Берлине, генерал-майором Осимой, от 28 июня 1938 г.:

«Совершенно секретно!

Руководствуясь духом Антикоминтерновского пакта от 25 ноября 1936 года, германский вермахт (за исключением военно-морского флота) и японские вооруженные силы пришли к соглашению в следующем:

1. Обе Стороны будут обмениваться поступающей информацией о русской армии и о России.

2. Обе Стороны будут сотрудничать в проведении подрывной работы против Рос-сии.

3. Обе Стороны не реже одного раза в год будут проводить совместное совещание с целью облегчения проведения вышеупомянутого обмена информацией и подрывной работы, а также с целью особо подчеркнуть дух дополнительного протокола к Антикоминтернов-скому пакту.

Совместное совещание намечено провести в ... году. Место его проведения, участ-ники и повестка дня будут предварительно согласованы обеими Сторонами».

Переработанный проект, представленный заместителем министра фон Вайцзеккером министру иностранных дел рейха фон Риббентропу:

«Совершенно секретно!

Руководствуясь духом Антикоминтерновского пакта от 25 ноября 1936 года, германский вермахт (за исключением военно-морского флота) и вооруженные силы Японии пришли к соглашению в следующем:

1. Обе Стороны будут обмениваться информацией генеральных штабов о русской армии и о России.

2. Обе Стороны будут сотрудничать в оборонной работе против России.

3. Обе Стороны будут не реже одного раза в год проводить совместное совещание с целью облегчения вышеуказанного обмена информацией и оборонной работы, а также с целью дальнейшего продвижения к осуществлению поставленных в рамках Антикоминтерновского пакта целей в той степени, в какой они затрагивают интересы вермахта.

Совместное совещание предусматривается проводить, как правило, ежегодно в феврале. Место проведения совещания, его участники и повестка дня будут пред-варительно согласованы между обеими Сторонами».

Обе стороны настоятельно подчеркивали свою приверженность к так называемому Антикоминтерновскому пакту, заключенному между Германией и Японией 25 ноября 1936 года. На условиях этого пакта, являвшего собой фашистскую программу борьбы за мировое господство, базировался целый ряд различных специальных соглашений. Исследуя некоторые закулисные аспекты Антикоминтерновского пакта, американский специалист по разведке Курт Райесс пришел к следующему выводу: «В ноябре 1936 года Япония и Германия заключили Антикоминтерновский пакт. В дипломатических кругах в то время считали, что он, главным образом, является результатом усилий Отта и Осимы, вскоре после этого произведенного в генерал-лейтенанты. Помимо официального текста этот пакт содержал и целый ряд секретных условий, касающихся вопросов со-трудничества в области военных акций и шпионажа».

И конечно не случайно Хироси Осима спустя несколько недель после описанного визита на Вильгельмштрассе был назначен послом императорской Японии в Берлине.

Отт в Токио и Осима в Берлине не только действовали в одинаковом направлении; оба, разумеется, постоянно получали от своих правительств из первых рук информацию политического и военного характера.

Кроме этого, Гитлер еще несколько раз принимал своего посла Отта для личного инструктажа; в последний раз - незадолго до вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, а именно 29 марта 1941 года в берлинской Новой рейхсканцелярии.

Этот краткий экскурс в те сферы политики, в которых империалисты замышляли нападения, устраивали милитаристские сговоры и планировали блицкриги против других народов, дает возможность в полной мере оценить, какое, большое значение имел Отт как источник информации для доктора Зорге в течение долгих восьми лет его работы в Токио. Насколько откровенным был ничего не подозревавший Отт с Рихардом Зорге описывал бывший начальник отдела министерства Хельмут Вольтат, много лет возглавлявший «Делегацию по экономическим переговорам в Восточной Азии»: «Посол относился к Зорге как к пресс-атташе посольства. Он регулярно обменивался с господином Зорге самой секретной информацией ... Как посол, он с самого начала войны доверил господину Зорге ведение военного дневника посольства».

Сознание своей политической ответственности, идейная убежденность и ини-циатива, перспективное мышление, безошибочное знание людей, энциклопедические познания, высочайшая бдительность и железное самообладание революционера обеспечили доктору Зорге возможность предоставлять Центру в Москве уникальную по важности информацию о тщательно скрываемых махинациях империалистических агрессоров. Бывший посол Отт, после войны обосновавшийся в ФРГ, еще и в 1951 году не переставал удивляться по этому поводу и, по-прежнему пребывая в растерянности, заявлял: «Дело Зорге просто ошеломило меня. В течение всех этих лет я ни секунды в нем не сомневался ... Как бы там ни было, я по сей день не могу понять, как у него хватало сил на эту игру».

История и современность постоянно дают нам примеры того, что коммунисты всегда были и остаются способными на сверхчеловеческие усилия, что они отдавали и отдают в бесчисленных случаях все, даже жизнь, если речь идет о прогрессе человечества, о сохранении мира. И потому нет нашей вины в том, что Отт и ему подобные узколобые генералы не сделали никаких выводов из своих прошлых поражений на самых разных фронтах и не хотят их делать и поныне.