О героях-летчиках, бомбивших в августе сорок первого года Берлин, в свое время долго не утихала слава. Ими гордились и восхищались, их портреты помещались на первых полосах газет, каждому хотелось с ними встретиться, поговорить.

И произошло это совершенно случайно. В один из зимних вечеров в блокадном Ленинграде я решил навестить приятеля, который жил в то время на Васильевском острове. Я застал у него капитана в авиационной морской форме с Золотой Звездой на груди. Лицо его показалось мне знакомым. Но я не мог сразу вспомнить, где видел капитана. Только когда мой приятель сказал, что это авиационный штурман Петр Ильич Хохлов, сообразил: его портрет был напечатан в «Правде», «Красной звезде» и «Ленинградской правде».

Хохлов, как и его товарищи по полетам в логово фашистов, был в то время в зените славы. Но, несмотря на это, вел себя просто и скромно, не было в нем и тени самолюбования.

Мне, конечно, не терпелось разузнать у Хохлова подробности полета на Берлин. Вряд ли, подумал я, представится когда-либо столь удобный случай. И Петр Ильич, узнав, что я журналист, подробно рассказал об этой операции.

Что такое август 1941 года?

Третий месяц войны. Враг всюду наступал, теснил наши войска. Гитлеровская грабь-армия была уже под Смоленском, Ленинградом и Таллином. Фашистские пропагандисты на все лады трубили о том, что советская ударная авиация уничтожена, что угроза бомбовых ударов по Берлину со стороны советской авиации отпала. Кроме того, немцы к тому времени сильно прикрыли воздушные подходы к своей столице.

Вести советские бомбардировщики в логово фашистов было поручено командиру первого минно-торпедного полка Краснознаменного Балтийского флота полковнику Е. Н. Преображенскому и ведущему штурману полка П. И. Хохлову — опытным и уже закаленным в боях людям.

Хохлов, например, имел уже 52 вылета. В первые недели И месяцы Отечественной войны он участвовал в полетах по уничтожению противника на переправах через Западную Двину в районе Двинска, в разгроме крупного конвоя вражеских войск в Рижском заливе. Не раз бывал в полетах для минных постановок на подходах к военно-морским базам противника и на его коммуникациях. Летал на разведку кораблей в море. «Петр Ильич — человек надежный,— говорил командир полка,— с ним я готов лететь куда угодно, хоть к черту в пекло».

И вот теперь предстояло лететь именно «к черту в пекло».

Полк был перебазирован из-под Ленинграда на аэродром на острове Эзель (Сааремаа).

— Августовская ночь на Балтике,— говорил Петр Ильич,— короткая, длится около шести часов. Поэтому вылетать надо было в светлое время, чтобы к южному берегу Балтийского моря подлетать в темноте.

Экипажи произвели взлет и легли на курс вдоль Балтийского моря на Штеттин, а затем на Берлин. Ночь была лунная. Летели выше облаков. На лунных дорожках, на воде было много теней от облаков, что затрудняло определение береговой черты, но советским летчикам вдруг помогла противовоздушная оборона противника. На берегу появились н замигали прожекторы. Немцы спутали советских летчиков со своими. В районе Штеттина им предлагали посадку, включили ночной старт.

Вот и Берлин — фашистское логово! У Хохлова учащенно забилось сердце. Гитлеровцы настолько были уверены в своей неуязвимости, что даже не выключали на ночь уличное освещение. Это облегчило поиск объектов, на которые предстояло сбросить бомбы.

— В момент сбрасывания тяжелых бомб,— вспоминал Петр Ильич,— меня охватили радость и чувство ликования. Наконец-то, фашисты, мы добрались до вас! В то же время не покидало и напряжение, так как нарастала опасность. Когда в городе ярко вспыхнули взрывы и начались пожары, немцы спохватились, выключили электрический свет. Потянулись ввысь лучи сотен прожекторов, начали стрелять зенитные орудия, стали подниматься в воздух аэростаты.

Отбомбившись, экипажи, ведомые Преображенским и Хохловым, легли на обратный курс. Преображенский вёл самолет умело и смело, летели напрямик, что называется, напролом, хотя это было и рискованно. Еще находясь над Берлином, Преображенский протянул радисту записку с текстом для передачи на остров Эзель: «Мое место — Берлин. Задача выполнена. Возвращаюсь на базу!»

В тот же день на предприятиях Ленинграда прошли митинги по поводу успешного налета на Берлин. Урон, причиненный нашими летчиками фашистам, был ощутим. Уничтожены или сильно повреждены сортировочная станция Силезского вокзала, банк, биржа, промышленные районы Шпандау и Лихтенфельд, склады боеприпасов.

Налеты на Берлин с острова Эзель производились несколько раз, в пяти из них участвовал флагманский штурман Петр Ильич Хохлов.