В мае 1939 года меня утвердили заместителем начальника Главного управления шоссейных дорог НКВД СССР. В задачу этой организации входило строительство и эксплуатация дорог союзного значения. Помню, как в субботу 21 июня 1941 года мне пришлось докладывать в Московском комитете партии о проекте строительства кольцевой (обводной) асфальтобетонной дороги вокруг Москвы. Строительство такой дороги назрело давно, так как было жизненно необходимо соединить кольцом одиннадцать радиальных магистральных дорог, проходящих через столицу. Но воплотить в реальность этот план, а также завершить большие дорожно-строительные работы, намеченные в третьей пятилетке, ГУШОСДору не удалось. Началась Великая Отечественная война.
Во время массированного налета на Москву в ночь с 21 на 22 июля 1941 года несколько гитлеровских самолетов прорвались к центру и Кремлю. Две бомбы упали на территорию нашего управления, что на Софийской набережной против Кремля. Я в это время находился в штабе. Взрывная волна выбила в здании окна и двери. Я был контужен. Пришлось несколько дней пролежать в госпитале. Надо же было случиться, что я был еще раз контужен и во время налета на Москву 5 марта 1942 года, когда одна из бомб взорвалась в районе Чистопрудного бульвара.
Война все ближе подступала. На улицах Москвы появились первые беженцы из захваченных фашистами областей. В конце июля 1941 года начальника Автодорожного управления Красной Армии генерала З.И.Кондратьева, бригадного инженера В.Т.Федорова и меня вызвали в Генеральный штаб РККА. Начальник Генштаба К.Г.Жуков встретил нас весьма сухо и сурово. Он сказал: «Не могли кольцевой дорожный объезд вокруг Москвы сделать в мирное время, надо это срочно сделать во время войны и в весьма короткие сроки». На столе, к которому нас пригласил подойти Жуков, лежала большая карта Москвы.
— ГКО принял решение о необходимости срочной постройки временной кольцевой дороги с тем, чтобы направлять и войска и беженцев в обход Москвы. Срок — один месяц. Людьми и техникой поможем. У меня все. Вопросы?
Вопросов с нашей стороны не последовало.
Выйдя из Генштаба, мы закурили, обдумывая приказ.
— Товарищ генерал, — обратился я к З.И.Кондратьеву, — перед самым началом войны, 21 июня, я докладывал на бюро горкома ВКП(б) о проекте строительства кольцевой автомобильной дороги вокруг Москвы. Этот проект с небольшими замечаниями был одобрен. В следующем году намечали начать строительство.
— Я об этом помню. А где взять людей, материалы, инструменты, технику? — спросил В.Т.Федоров.
— Надо подключить Союздорпроект и срочно сделать упрощенный проект кольцевой трассы. Если за ночь набросать схему, то за двое суток можно будет сделать самый простой проект. На строительство придется бросить всех наших людей и подключить местное население, — предложил я.
— Дельное предложение, — сказал Кондратьев. — Союздорпроект в твоем подчинении, значит надо ехать к тебе. Карта Подмосковья у тебя есть? — спросил он у Федорова и, получив утвердительный ответ, пошутил: «Тебе и карты в руки. Будешь начальником строительства этой дороги. Лично будешь за нее отвечать!».
Уже через десять минут мы вошли в кабинет В.Т.Федорова. Срочно был вызван начальник Союздорпроекта С.А.Кубасов. И мы все склонились над крупномасштабной картой Московской области. Мнение у всех одно: соединить все имеющиеся части будущего кольца и подходы к радиальным трассам, через Москву-реку и через канал Москва-Волга перекинуть наплавные мосты. Часа через два на карте стали вырисовываться контуры изломанного кольца.
— А что если возникнет «пробка» на дороге или немцы разбомбят хоть небольшую переправу? — спросил Федоров.
— Надо делать обходы на особенно узких участках. Простейшими средствами продублировать мосты и переправы.
— Захар Иванович, — сказал Федоров, обращаясь к Кондратьеву, — я думаю, что Засова надо сделать моим заместителем и на строительстве кольца.
— Я так и предполагал. Действуйте! — приказал Кондратьев и добавил: — На счету у нас каждая минута.
Прийдя к себе в кабинет, я прикорнул прямо на диване, но уже через час меня разбудил телефонный звонок. Говорил Федоров:»
— Иван Алексеевич, я связался с Моссоветом, с товарищем Прониным и договорился насчет гражданского населения нам в помощь, а также насчет материалов. Они подготовили решение по городу, чтобы послезавтра народ был на трассе. Товарищ Яснов возглавит эту работу. Всех наших гушосдоровцев бросим на строительство. Подумай, кого из опытных инженеров поставить во главе участков в каждом районе. Материалы, особенно арматуру, разрешили взять со строительства Дворца Советов. Я буду осуществлять общее руководство, а на месте уж командуй ты сам. Счастливо, Иван Алексеевич!
Я решил пройтись пешком, подышать свежим воздухом. «Людей надо много, — не давала покоя мысль, — одними гушосдоровцами не справиться. Где их брать?» .
Пройдя с Софийской набережной на Болотную площадь (ныне площадь Репина), я увидел машины, между которыми под открытым небом прямо на земле стояли, сидели и лежали люди, пыльные и грязные, многие перебинтованные.
— Товарищ военинженер, разрешите обратиться, — шагнул на-встречу мне высокий мужчина.
— Лихтинов? — обрадованно спросил я, узнав начальника уп-равления шоссейными дорогами Белоруссии, с которым был дружен с довоенной поры. — Давно здесь? Почему не позвонил?
— Да мы только прибыли, — Лихтинов усталым движением провел рукой по волосам. — Пробивался к вам, но дозвониться не смог.
— Дела у нас очень серьезные. Тяжелое положение. Но здесь не место для разговора. Пошли ко мне. Ну, расскажи, как добрались?
— Очень трудно было. Нам же срочно пришлось эвакуироваться. Фашисты быстро насели на нас. В грузовики, какие на ходу, еле успели погрузить семьи, кое-какие пожитки и тронулись. Да дороги такие, что не разгонишься. Еще беженцы. Немецкие самолеты сотнями шли на восток. Как заметят наши машины, так и начинали бомбить.
— Много раненых?
— Есть и раненые и убитые. Да не только под бомбежкой гибли. Николая Комкова, прораба, помните? Под Крупками пошли в объезд, на шоссе был затор. Николай в головной машине ехал. Вдруг дает сигнал остановиться. Подбегает ко мне — «Даниил Петрович, говорит, — там впереди что-то странное творится. Наши же машины обстреливают. Я возьму пару ребят, сбегаем, проверим, что там такое» . Следим за ними. Бегут они влево к лесочку, откуда стрельба доносится — им навстречу люди в красноармейской форме. Только перекинулись несколькими словами, наши еще подойти к ним не успели, как «красноармейцы» открыли стрельбу в упор. Погиб Николай, да и нам всем не поздоровилось бы. Мы же практически безоружные ехали. А с другой стороны, к нашей колонне еще человек двадцать бегут, впереди — лейтенант, пистолетом машет. Страшно, не знаю, что делать. В машинах ведь дети, женщины, старики. Уповаю только на судьбу. Лейтенант подбегает ко мне: «Что там за стрельба?» . «Да вот пошли наши ребята узнать, в чем дело, а их эти гады, наверное, фашисты переодетые, — в упор!» — говорю, а у самого, верите, поджилки трясутся и пот прошиб, ведь не знаю эти-то наши или тоже переодетые. Смотрю, те, которые в наших стреляли, в лес уходят. Лейтенант со своими людьми — за ними. Стрельба. Постояли мы с полчасика, чтобы успокоиться. Тронулись. Где-то километра через три лейтенант и его красноармейцы пленного ведут. Притормозили. «Точно, фашисты переодетые — десантники» , — крикнул лейтенант. «Звать-то тебя как? — спрашиваю. «Скульков Евгений Владимирович!» . «Век тебя, лейтенант, помнить будем, вовремя ты подоспел! А то бы нам не сдобровать!» . Вот так и добирались до Москвы. Еще и месяца не прошло с начала войны, а горя хлебнуть большого уже успели.
— Война есть война, ничего не попишешь... В Москву уже до-брались гушосдоровцы с Украины, из Литвы, Латвии, Эстонии. Им тоже несладко пришлось. У украинцев тоже десант был в самом начале войны, и там фашисты в нашу форму переоделись, но пограничники «раскусили» их и расстреляли прямо в воздухе. Давай перейдем к делу. Перед ГУШОСДОРом поставлена задача — сделать за месяц кольцевую дорогу вокруг Москвы. На это дело надо отобрать лучших из всех прибывших к нам. С людьми у нас туго.
— А остальных куда, товарищ военинженер? Ведь с нами семьи, есть и раненые, и больные.
- Принято решение больных и раненых, семьи, невоеннообязанных дорожников эвакуировать из Москвы в Горький. Семьи устроят на жилье, раненых и больных определят в госпитали, дорожники — будут строить тыловую дорогу Горький — Казань. Так что о людях позаботимся.
Набрал номер телефона Федорова:
— Всеволод Тихонович, вот еще пополнение из Белоруссии прибыло. Лучших, как мы и договарились, отберем для строительства кольца.
— Это все правильно. А как там движется проект?
— Завтра к вечеру обещают проект полукольца, а послезавтра — остальную часть. Так что завтра и начнем работы, — закончил я, вешая трубку.
— Даниил Петрович, — обратился к Лихтинову, — займись сейчас своими людьми, а вечерком может удастся на часок вырваться ко мне домой, на Чистые пруды.
Поздно вечером позвонил Лихтинов.
— Нет, Даниил Петрович, домой вырваться не удастся, — сказал я. — Заскочи ко мне на службу, поговорим.
Учитывая сложность обстановки в Москве, а также важность зада-ния, на строительство кольцевой дороги ГУ-ШОСДОР бросил почти все наличные силы — более десяти тысяч дорожников и мостовиков. По решению Моссовета строить дорогу вышло и гражданское население, в основном женщины. На каждом участке обвода были созданы отряды дорожников, землекопов, плотников, но на строительстве было мало дорожной техники. Без механизации работ, даже при самом добросовестном труде, нам задание в срок не выполнить, — думал я.
Через уполномоченного Моссовета, заместителя председателя исполкома М.А.Яснова, я добился решения выделить для строительства тракторы, грейдеры, скреперы и катки. Вся эта техника была брошена главным образом на строительство новых участков «обвода» .
М.А.Яснов активно помогал строительству кольцевой дороги. Он разрешил использовать лесоматериалы для свай и прогонов мостов со склада, находившегося на берегу Химкинского залива канала Москва — Волга. С его помощью много дорожной техники удалось получить у Гордорстроя и в райдортрестах Москвы. Громадную помощь строительству кольцевой дороги Моссовет оказал привлечением людей.
В каждом из восьми дорожных участков ежедневно работало до трехсот женщин. Они выполняли вспомогательные работы: одер-новку откосов дорожного полотна, укрепление дорожного полотна, подсыпку и утрамбовку щебня на выбоинах. Этими бригадами руководил технический персонал районных дорожных трестов.
М.А.Яснов имел полномочия от Московского комитета партии, поэтому строители дороги оперативно решали возникавшие трудности, как, например, при сносе мелких жилых строений.
Для строительства кольцевой дороги ГУШОСДОР НКВД СССР создал организацию, которую возглавил начальник Московского дорожного треста В.И.Володин. Заместителем его по политической части был И.Е.Быков, бывший работник городского комитета ВКП(б). Штаб строительства размещался в школе, около Волоколамского шоссе, в поселке «Трикотажная».
Будущая кольцевая дорога была разбита на восемь участков. В соответстии с этим было создано восемь дорожных отрядов с личным составом около ста человек в каждом отряде. Главная задача — быстрее соединить радиальные московские дороги с кольцом обвода.
Первый участок должен был соединить шоссе Энтузиастов и Ярославское шоссе; второй участок — соединить дороги, ведущие в города Ярославль и Дмитров; третий — соединить Дмитровское и Ленинградское шоссе; четвертый — соединить Волоколамское и Можайское шоссе; шестой — соединить Варшавское и Калужское шоссе; следующий участок должен был соединить соединить Варшавское и Рязанское шоссе; и, наконец, последний участок замыкал кольцевую дорогу и соединял Рязанское и шоссе Энтузиастов.
Наиболее трудные участки работ были на преодолении водных преград. К примеру — на строительстве одного из мостов через канал «Москва-Волга» . 5 августа 1941 года там начались работы. Личный состав, транспорт, механизмы, кухня, мостовые элементы были сосредоточены в селе Бутаково. Неподалеку хранились материалы, рядом — стройдвор. Штаб находился тут же — в Бутаковском сельском совете.
Планировалось вести трехсменную работу. Наиболее сложная была операция — забивка свай. Для этой работы было создано несколько расчетов по 10—15 чел. в каждом. Их возглавили техники Смирнов, Тарасов, Дунев и инженер Валков, опытные мастера и плотники-монтажники: П.И.Федотов, КП.Сверчков, И.В.Сидоренко, М.В.Якобитский.
Старший прораб В.И.Корнев готовил и маркировал элементы моста. Их отправка к мосту производилась конной тягой.
Заранее готовились насадки, прогоны, крепления, сосредоточенные на обоих берегах. Тут же были подмости, «бабы», лодки и другие приспособления. Вот первая, шестиметровая свая, с закрепленной на площадке «бабой» , поддерживаемая расчалками, как каланча, поднялась на мелководье и под ударами «бабы» вонзилась в дно реки. На реке стало шумно. Удары по сваям гулко разносились над водой. Затем началась укладка элементов опор. Мост рос на глазах, наконец дотянулся до противоположного берега, и был сдан комиссии вовремя.
Споро шла работа и на других участках. А всего было построено 30 километров новых дорог, работа закончена в намеченные сроки и сдана Главному автомобильно-дорожному управлению Красной Армии.
Значение окружной Московской кольцевой дороги почувствовалось особенно в октябре 1941 года, когда она стала важным рабочим звеном при обороне Москвы. Рокадная, прифронтовая дорога, протяженностью 125 километров облегчала переброску войск, военной техники с одного фронтового направления на другое, помогала ускорить эвакуацию техники и людей.
За участие дорожников в битве под Москвой я, как и многие мои товарищи, был награжден орденом «Знак Почета».
Наряду с именами героев-пехотинцев, танкистов, летчиков, ар-тиллеристов, золотыми буквами вписанных в историю грандиозного сражения под Москвой, заслуживают быть отмеченными подвиги автодорожников, которые под огнем прокладывали и восстанавливали дороги, наводили мосты и переправы, помогая Красной Армии победить вражеские войска.
