После выхода романа «Молодая гвардия» имя Фадеева стало необычайно популярным. Писатель получал множество благодарственных писем от своих читателей, повсюду проходили читательские конференции, на страницах газет и журналов печатались статьи и рецензии, посвященные новому роману. За роман «Молодая гвардия» Фадеев получил Государственную премию первой степени. Роман был переведен па языки пародов СССР и многие иностранные языки. В театрах страны шли инсценировки романа, режиссер Сергей Герасимов готовил двухсерийный кинофильм.
В мире было тревожно. Война закончилась, но империализм по-прежнему нес и несет свободолюбивым народам угрозу и опасность новых войн. Защитить мирный труд советских людей, обеспечить строительство социализма и коммунизма, отстоять нашу счастливую жизнь, спасти великие культурные ценности, не дать погибнуть человечеству в пламени ядерной войны — этому благородному делу посвятили себя лучшие люди страны, в их числе и А. А. Фадеев.
В это время он стал генеральным секретарем Союза писателей СССР, был избран депутатом Верховного Совета СССР по Чкаловской (Оренбургской) области, назначен председателем Комитета по Государственным премиям.
Но главным содержанием послевоенной деятельности писателя стала борьба за мир во всем мире, за укрепление дружеских связей с народами зарубежных стран.
«Фадеев умел завоевывать друзей и умел быть другом,— вспоминает К. А. Федин. — Друзья его живут во всех наших братских советских республиках, живут повсюду в зарубежных странах — в среде писателей, художников, артистов. Кто помнит многолюдные международные встречи послевоенного десятилетия, тот знает эти дни и ночи, напролет отданные Александром Фадеевым вдохновенной и трудной работе по приобретению, по завоеванию новых и новых друзей нашему великому, трудолюбивому, труженическому советскому пароду».
Первую после окончания войны поездку за границу Фадеев совершает к своим старым друзьям. Он едет в Чехословакию на празднование 29-й годовщины Октября. Злата Прага приветливо встречает его. Великолепен Пражский Кремль — Градчаны. Тихо струит свои воды под старым Карловым мостом Влтава. Но самое главное — улыбки сотен друзей, братские рукопожатия и объятия.
Фадеев — желанный гость Праги. Он выступает перед писателями, творческой интеллигенцией, в рабочих коллективах. Он рассказывает 0 своей Родине, о советской литературе, говорит о давней дружбе народов-братьев.
«Русский народ и народы Чехословакии издавна связаны родственностью и близостью их национальных культур... — сказал Фадеев в одном из своих выступлений тех дней.— Теперь, когда наши народы сроднились кровью в великой освободительной войне, перед нами открываются еще более светлые перспективы культурного сближения и взаимного обогащения.
Будем же крепить и развивать нашу исторически сложившуюся культурную близость в интересах счастья и процветания наших народов!»
Год 1947-й. А. Фадеев в Англии в составе делегации Верховного Совета СССР. Здесь более сдержанный прием, чем в Чехословакии. Уже веют ветры холодной войны, но парод Англии помнит об огромном вкладе, внесенном Советской страной в победу над общим врагом. А к мнению народа правящим кругам приходится прислушиваться. Делегацию принимают официально-вежливо, устраивают в ее честь приемы и банкеты, показывают Букингемский дворец, ведут в здание парламента. Советские делегаты посещают могилу Карла Маркса на Хайгетском кладбище, возлагают венок к памятнику великому учителю рабочего класса.
Интересные встречи проходят между советскими делегатами и деятелями культуры Англии. Делегаты побывали на родине великого Шекспира и шотландского поэта Роберта Бернса. Огромную радость Фадееву и К. Симонову, который также был в составе делегации, доставила встреча с одним из старейших английских писателей Бернардом Шоу. В 1931 году Фадеев приветствовал Шоу в СССР, а теперь Шоу сердечно принял советских писателей. Вспоминая об этом, Константин Симонов писал:
Никогда не забуду этой аллеи, длинной, как жизнь,
одинокой, как старость.
Не забуду, как, выехав к повороту, мы увидели
с нежностью
и печалью,
как все еще
стоит у ворот он,
высоко
руку
подняв на прощанье.
Год 1948-й. В древнем Вроцлаве (в Польше)1, руины которого напоминали о недавней войне, собрались деятели науки и культуры из 45 стран, чтобы положить начало движению народов в борьбе за мир. Писатели А. Фадеев, М. Шолохов, Л. Леонов, И. Эренбург, А. Корнейчук, М. Турсун-заде, С. Вургун, А. Венцлова — в составе советской делегации. С докладом «Наука и культура в борьбе за мир, прогресс и демократию» выступает Александр Фадеев. Он призывает интеллигенцию вместе с народными массами бороться против зачинщиков «холодной войны». «Необходимо, чтобы голос прогрессивной интеллигенции звучал, как колокол, по всему свету в защиту мира и демократии»,— говорит Фадеев, обращаясь к залу, где собрался цвет мировой прогрессивной интеллигенции.
Фадеева избирают членом международного Комитета связи деятелей культуры, который начинает вести подготовку к открытию Всемирного конгресса сторонников мира.
Незаурядный организаторский талант, ораторские . способности, авторитет писателя-гуманиста выдвигают Фадеева в число руководителей одного из самых массовых общественных движений нашего времени.
Высокого роста, стройный, плечистый, с прекрасно сохранившейся молодой осанкой — таким видели его в те годы многочисленные сторонники мира в разных странах, на различных континентах.
Он производил впечатление человека, находящегося в расцвете духовных и физических сил, все было ладно и гармонично в нем, хотя тяжелая болезнь уже подтачивала его могучий организм. Простой, демократичный, жизнерадостный, не утративший с годами своего чудес-ного свойства весело и заразительно смеяться, Фадеев сразу же располагал к себе. Превосходный рассказчик, он великолепно читал стихи. Его прекрасная память хранила тысячи строк как стихов, так и прозы. Человек общительный, он любил дружескую беседу в тесном кругу, хорошо и задушевно пел русские и украинские песни, умел наслаждаться музыкой и очень любил театр. Не будучи оратором в полном смысле этого слова, обходясь без каких-либо особенных выразительных жестов и других приемов ораторского искусства, Фадеев покорял слушателей глубоким содержанием своих выступлений, железной логикой мысли, взволнованностью, эмоциональностью.
Голос писателя против империалистической агрессии в защиту мира и дружбы между народами особенно интенсивно звучал в 1949 году.
В феврале Фадеев приезжает в Париж и вместе с другими прогрессивными деятелями — сторонниками мира подписывает обращение ко всем демократическим организациям, ко всем сторонникам мира с призывом созвать Конгресс сторонников мира.
В марте А. Фадеев во главе советской делегации направляется в Нью-Йорк на Конгресс деятелей науки и культуры США в защиту мира. На Конгрессе писатель выступает с яркой речью. Он разоблачает поборников холодной войны, сеющих недоверие между народами, клевещущих на СССР и другие миролюбивые страны. Фадеев решительно отвергает обвинения в «национальной ограниченности», которые предъявляет буржуазная печать советским людям.
«...Наша любовь к советской культуре, к русской культуре предполагает уважение ко всему передовому и прогрессивному, что создала культура других народов, других наций»,— сказал он. Значительное место в своей речи писатель отвел советско-американским отношениям, заметив, что между народами России и США «добрые отношения имеют более давние традиции, чем отношения плохие», и подтвердил это конкретными историческими примерами. Посланец советского народа высказался за улучшение этих отношений, за широкий экономический и культурный обмен между обеими странами.
После окончания Конгресса Фадеев на многотысячном митинге в Мэдисон-Сквер Гардеи передал привет от советского народа миллионам простых людей Америки, создателям материальных и духовных ценностей, простым людям, знающим, что такое труд, жаждущим не войны, а мира и дружбы между народами.
Разъясняя суть и смысл миролюбивой внешней политики своей Родины, Фадеев сказал: «Наша страна — Советский Союз — стоит за мир и дружбу между народами потому, что мы, прежде всего, государство простых людей. Мы отстаиваем дело мира не потому, что мы слабы, а потому, что мы стремимся к тому, чтобы наши люди жили счастливо, и желаем этого народам всего мира».
Прогрессивные люди США поддержали А. Фадеева и других советских делегатов. Но официальные круги, стремившиеся к обострению отношений с СССР, были напуганы успехом сторонников мира. Пытаясь преградить путь правде о Советском Союзе, они запретили дальнейшие выступления советских делегатов и предложили им немедленно покинуть США.
В апреле 1949 года одновременно в Париже и Праге (ввиду того, что правительство Франции запретило въезд в страну ряду делегатов) проходит Первый Всемирный конгресс сторонников мира. Выступая на нем, Александр Фадеев говорил об усилении военной опасности, о том, что во имя мира и счастья людей деятели культуры независимо от их национальной и расовой принадлежности, от их политических и религиоз-ных убеждений должны возвысить «великий голос гуманизма, завещанного нам лучшими людьми каждой из наций, против поджигателей войны и против их певцов и подголосков».
Фадеева слушали и на многолюдных митингах в Париже. «Мы, советские люди, знаем, что такое война, и мы клянемся бессмертной славой Сталинграда, что мы не хотим войны»,— сказал Фадеев па митинге, организованном на стадионе Буффало, призвав своих слушателей поддержать предложение Советского правительства о подписании Пакта Мира между пятью великими державами.
В конце октября Фадеев снова в Европе, в Риме, на Второй сессии Постоянного комитета Всемирного конгресса сторонников мира, затем его слово о мире звучит на митинге итальянских трудящихся.
В марте 1950 года писатель в числе первых поставил свою подпись под Стокгольмским воззванием ко всем людям доброй воли. Это воззвание содержало требование запретить атомное оружие и объявить военным преступником правительство, осмелившееся применить это оружие.
В ноябре 1950 года в Варшаве на Втором Всемирном конгрессе сторонников мира Фадеев был избран членом Всемирного Совета Мира, вошел в состав его бюро как вице-председатель — представитель СССР. На этом посту писатель неустанно боролся за расширение движения сторонников мира, выступал против агрессивных действий империалистов в Корее и в других районах земного шара.
А. Фадеев был одним из видных организаторов советской литературы. Он много раз выступал с докладами на собраниях писателей и пленумах правления Союза писателей СССР, произнес речи на XIX съезде КПСС и Втором Всесоюзном съезде советских писателей. Все эти выступления были посвящены актуальным проблемам развития советской литературы и советской литературной теории и критики, способствовали успешному развитию советской литературы, преодолению всякого рода чуждых влияний и ошибок. Некоторые положения Фадеева не выдержали испытания временем, но общая целенаправленность его выступлений — борьба за идейность и художественность советской литературы и искусства — сохраняет свое значение и для нашего времени. Наиболее значительные выступления А. Фадеева в послевоенные годы — «Задачи советской литературы», «Задачи литературной теории и критики», «Белинский и наша современность», «О советской литературе», «Заметки о литературе».
«Советская литература развивается не изолированно,— напоминал Фадеев,— а как передовой отряд прогрессивной, демократической литературы мира, и мы выступаем здесь как пролагатели новых путей в борьбе с буржуазными влияниями».
Развивая ленинские взгляды на значение культурного наследия, считая, что советская литература — «законный наследник не только русской, но и западноевропейской и всей мировой классической литературы», Фадеев в послевоенные годы занимался углубленным изучением великого классического наследия и оставил весьма интересные, порой спорные, но всегда глубокие высказывания о классиках русской и мировой литературы.
Свои заметки, посвященные Белинскому, Пушкину, Тургеневу, Достоевскому, Чернышевскому, Чехову, Горькому, Бальзаку, Стендалю, Флоберу, Мопассану, Золя и другим писателям, а также небольшие очерки-эссе по вопросам живописи Фадеев назвал «Субъективными заметками» .
Фадеев охотно делился своим творческим опытом, помогал молодым писателям в их работе. В первую очередь для молодых литераторов предназначались такие статьи, как «Мой литературный опыт — начинаю-щему автору», «О романе «Разгром», «Работа над романом «Молодая гвардия», «Литература и язык», «Труд писателя».
Опыт советской литературы Фадеев стремился передать и прогрессивным зарубежным писателям. Он пропагандировал цели и задачи советской литературы, выступал перед широкими аудиториями во время зарубежных поездок, встречался и беседовал с писателями Чехословакии, Польши, Франции и других стран мира.
Кроме того, Фадеев изучал, анализировал творчество многих современных зарубежных писателей и высказывал интересные суждения о некоторых из них.
На протяжении почти двух десятилетий А. А. Фадеев стоял во главе советского литературного движения. Работе в Секретариате Союза писателей СССР он отдавал много труда, сил, энергии и времени.
Он читал рукописи и книги писателей и начинающих авторов, давал дружеские советы, критически оценивал их труд. Через его руки прошли тысячи писем и записок собратьев по перу. Во всем этом нужно было внимательно разобраться. Многие обращались к Фадееву с различными вопросами, зная, что он не откажет ни в участии, ни в содействии. Это был поистине титанический, упорный труд, стоивший Фадееву ненаписанных романов и повестей, но завоевавший ему признание и любовь товарищей.
«Если собрать написанные за эти десять лет сотням литераторов письма Фадеева об их книгах и рукописях, полные советов и предложений, блестящих и точных оценок и мельчайших частных замечаний, воз-никающих только тогда, когда рукопись читают, не жалея труда, времени и внимания, — писал К. Симонов в 1956 году,— то из этих писем, объемом иногда в чет-верть и половину печатного листа, за десять лет собралась бы большая книга в помощь начинающим, и отнюдь не только начинающим литераторам.
Можно собрать в книгу и то, что лежит в ящиках письменных столов у каждого из пас, товарищей Фадеева по его работе в Союзе писателей. Это десятки и десятки записок, часто писанных из больницы, с просьбой узнать, справиться, осведомиться о том, как издается рукопись такого-то или такого-то писателя, почему ее задержали, почему о таком-то забыли вспом-нить в годовщину его смерти, когда будет рецензия на такую-то книгу малоизвестного, но хорошего и далеко живущего писателя, и многие другие, разные — и большие и малые — литературные заботы, которые все вместе, если собрать их отраженными в записках и письмах, говорят не только о любви к литературе, по и о количестве повседневно отдаваемого ей времени».
Трудно переоценить ту большую работу, которую проводил А. Фадеев, помогая молодым писателям. Велики его заслуги в развитии литературы братских народов СССР.
Говоря о выдающихся успехах советской литературы, Фадеев в то же время строго и требовательно относился к себе и своим товарищам по Союзу писателей, будучи врагом зазнайства и похвальбы. «Мы не вправе еще сказать, что литература наша находится на уровне величия дел народных,— сказал он в речи на Втором Всесоюзном съезде писателей. —
...Многие недостатки нашей литературы... происходят оттого, что немало писателей плохо знают жизнь, оторваны от нее или изучают жизнь инертно, а мы должны видеть ее глазами страстных борцов за коммунизм», — говорил Фадеев, твердо веря, что «мы создадим литературу, достойную нашего великого народа и героического времени, в котором мы живем».
Характеристика энергичной, кипучей деятельности Александра Фадеева в послевоенные годы была бы далеко не полной, если не сказать о его большой работе как члена Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза и депутата Верховного Совета СССР.
Многим людям в трудную пору их жизни приходил па помощь депутат Фадеев. Об этом свидетельствуют сохранившиеся письма избирателей. Здесь и ходатайство по судебным делам, и даже просьба пенсионера прислать очки, и много других просьб, с которыми обычно обращаются к самым близким, надежным друзьям.
Но где бы ни работал А. А. Фадеев, он, советский писатель, стремился активно участвовать в строительстве Коммунистического общества, ибо «стремление к победе нового, объединяемого общим понятием — коммунизм, определяет собою цель, которой подчиняет свое творчество советский художник».
В послевоенные годы Фадеев продолжал работу над романом «Молодая гвардия». Мысленно он не раз возвращался к своей собственной юности. В его дневнике появляются записи, относящиеся к родному краю. Тоска по родине прорывается в его письмах дальневосточникам — в особенности к другу детства и юности Александре Филипповне (Асе) Колесниковой, с которой он начал переписку в 1949 году и продолжал до последних дней жизни. Это письма о первой любви, о друзьях-товарищах по гражданской войне, о родном чудесном крае, образ которого продоля?ает жить в его сердце. Это воспоминания человека, который с высоты своих пятидесяти нелегко прожитых лет оглядывается на прошлое, правдиво и вдохновенно рассказывает о своей жизни. Многие отрывки из писем — настоящая поэзия в прозе. Письма вошли в сборник «Повесть нашей юности».
В июле 1951 года А. Фадеев завершил работу над второй редакцией романа «Молодая гвардия». «Правда», «Литературная газета» и другие печатные органы выступили с рецензиями на новое издание.
В газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении писателя А. А. Фадеева вторым орденом Ленина «за выдающиеся заслуги в развитии советской художественной литературы и в связи с пятидесятилетием со дня рождения» (первым орденом Ленина А. Фадеев был награжден в 1939 году).
Фадеев не любил особенного внимания к своей личности, подчеркивания его заслуг, но все-таки под нажимом друзей юбилейный вечер состоялся. «Как важное событие, как радостный и долгожданный праздник, дружно и весело отмечали советские писатели пятидесятилетие со дня рождения дорогого друга... — вспоминает поэт Сергей Васильев... — В переполненном зале бок о бок с романистами и поэтами сидели, стояли, лепились друг к другу старые большевики и актеры, генералы и студенты, рабочие с завода «Серп и молот», колхозники из Подмосковья, бывшие партизаны с донбасской земли и из Приамурья, солдаты, библиотекари, учителя. Вся сцена и все проходы ломились от празднично настроенного народа».
Сотни теплых поздравлений были получены из разных городов страны и из зарубежных стран. С приветствиями выступили виднейшие советские писатели, деятели культуры других стран.
В ответном слове Фадеев сказал: «Спасибо, большое спасибо вам за честь, которую вы мне оказали. Я счастлив, что проходил и прохожу свой литературный путь вместе с вами, среди вас — моих славных боевых друзей!
Могу вас заверить, что я тоже ваш старый, верный товарищ. Я вас люблю, и я глубоко благодарен за то, что вы платите мне тем же.
Мы, советские писатели — и старые, и молодые, и те из нас, кто родились при советском строе, и те, кто уже свою сознательную жизнь начали при старом строе, все мы, как писатели, взращенные нашим совет-ским обществом,— дети советского народа, воспитанники нашей партии, великой партии большевиков. И это обстоятельство сделало из нас писателей нового типа».
Фадеев говорил о чувстве ответственности писателя перед партией и народом, о своих еще не решенных творческих задачах и дальнейших планах. В заключение он сказал:
«...Вся моя сознательная жизнь прошла в рядах партии. Я действительно только первые шестнадцать лет был беспартийным. Все лучшее, что я сделал,— на все это вдохновила меня наша партия. И я горжусь тем, что состою в нашей великой Коммунистической партии, и считаю это огромной честью для себя...
Я могу обещать вам, что до конца дней своей жизни я буду верен ее знамени!»
В праздновании пятидесятилетнего юбилея А. А. Фадеева в нашей стране и за рубежом ярко проявилась любовь миллионов людей к популярному писателю и общественному, деятелю.
Но Фадеев видел в этом не только свою личную заслугу. Позднее, в 1955 году, он писал: «Я храню особенную благодарность к писателям, творчество которых и прямые критические высказывания о всей моей ли-тературной работе оказали наибольшее влияние на мое развитие как художника,— к Либединскому, Сейфуллиной, Всеволоду Иванову, Леонову, Федину, Шолохову, В. Катаеву. Это не означает, что за жизнь свою я не получал и не получаю много полезного от других».
У Фадеева были большие творческие планы, но он уже не смог их реализовать. Тяжелая болезнь прогрессировала, отрывала его от работы. Месяцами заставляла лежать в больнице, лечиться в санаториях. А время шло, уходили здоровье и силы.
«Жизнь моя в последние годы сложилась крайне тяжело,— писал А. Фадеев одному из своих друзей в октябре 1955 года. — Я еще больше, чем прежде, загружен самой разнообразной работой. К тому же пишу новый большой роман о металлургах, который мне очень трудно дается. И плюс ко всему, стал тяжело болеть: каждый год 2—3 раза — и всякий раз по месяцу, по полтора — лежу в больнице: подкачало сердце, а главным образом печень; а в этом году приобрел новую затяжную и почти неизлечимую болезнь полиневрит — болезнь нервных окончаний, ударившую меня, главным образом, по ногам и по рукам. Болезни эти нехороши не только потому, что мешают мне жить,— они надолго вырывают меня из работы, работа за это время запускается, попадает в тяжелый прорыв, и, как только я поправляюсь, мне приходится с удвоенной-утроенной затратой сил и времени наверстывать упущенное, латать дыры и вновь заворачивать дела. Отсюда и получился такой безвыходный круг...»
По состоянию здоровья Фадеева в 1953 году освобождают от обязанностей первого секретаря Президиума правления Союза писателей СССР. Он не может из-за болезни участвовать в работе XX съезда КПСС.
Фадеев переживает трудную полосу жизни. Ударом для него явилась и смерть матери Антонины Владимировны (8 марта 1954 года), которой он еще совсем недавно писал:,«Родная ты моя, 12 сентября тебе исполняется 80 лет. Сколько ты пережила за это время и как мужественно все это вынесла. Даже трудно себе представить, что ведь ты была уже вполне сознательным человеком еще в прошлом веке! От всей души я обнимаю тебя, целую и благодарю за то, что именно ты — моя мать. Живи подольше. Благодаря тому, что ты есть, и мы с Таней * чувствуем себя помоложе».
* Татьяна Александровна Фадеева — родная сестра писателя, научный работник, живет в Москве.
Антонина Владимировна была для Фадеева самым дорогим, близким и любимым человеком. Он постоянно о ней заботился, выражал знаки внимания и сыновней любви, советовался с ней, был опорой в ее горе, когда она потеряла одного за другим двух сыновей **.
** Сын Владимир — инженер, трагически погиб — умер от заражения крови весной 1941 года; сын Борис — офицер Советской Армии, погиб смертью храбрых в 1942 году.
Рассказывая писательнице Л. Н. Сейфуллиной о своей матери, Александр Александрович говорил: «Ты сама увидишь, какая она хорошая. Она — замечательный человек, и если есть во мне что-то стоящее,— это только от нее. Мы в детстве рано стали самостоятельными, и к этому приучила нас мать».
Каково же было горе и отчаяние писателя, когда он, прикованный тяжелой болезнью к постели, не смог проводить в последний путь свою старую мать.
Болезнь Фадеева многие писатели воспринимали как большое несчастье для советской литературы, теплыми письмами старались его подбодрить.
«Дорогой мой друг, Саша! Просим тебя — все любящие и уважающие тебя люди — не болей! Не уходи от писательских дел»,— пишет Мариэтта Шагинян.
«...Мне сказали сегодня, что ты сильно болен и находишься в больнице,— пишет Михаил Исаковский.— Весть эта огорчила меня до крайней степени. Я очень люблю тебя и больно переживаю все твои несчастья. Но дело, конечно, не во мне, и я не это хотел сказать тебе. Я хотел сказать тебе, что ты бесконечно дорог всей нашей литературе, всей стране. Ты такой большой писатель, что такого другого у нас нет сейчас. Тебе нельзя болеть. Ты должен, как можно скорей, подняться, чего я тебе от всей души желаю».
Поэт Самуил Маршак передает Фадееву в больницу записку: «У тебя столько искренних друзей — известных и неизвестных,— и все они от души радуются, что ты родился на белый свет и существуешь».
В письме драматурга Бориса Лавренева говорится: «Желаю тебе, как можно скорее и полностью выздороветь и вернуться к своему рабочему месту».
Такие письма и записки (а их множество) в какой-то мере, конечно, помогали Фадееву бороться с болезнями.
Надеждой и утешением Фадеева в последние годы жизни в известной мере стал его новый роман. О его замысле он впервые сказал в речи на своем юбилейном вечере:
«Сейчас я хочу спеть песню о нашей черной металлургии, о нашем советском рабочем классе, о наших рабочих — младших и старших поколений, о командирах и организаторах нашей промышленности. Я хочу спеть песню о нашей партии, как вдохновляющей и организующей силе нашего общества».
В романе «Черная металлургия» писатель собирался поставить и широко осветить тему рабочего класса как ведущей силы социалистического общества и поднять ряд актуальных современных проблем.
В одном из своих писем 1955 года Фадеев сообщал: «Сейчас я работаю над новым большим романом о наших рабочих, занятых в металлургической промышленности, о молодых и старших поколениях рабочего класса нашей страны. Конечно, дело не обойдется без того, чтобы, кроме людей рабочих, показать в романе и наших крестьян-колхозников, и нашу интеллигенцию. Но главное место в этом романе я отвожу рабочим людям, трудовой героизм которых в нашей советской литературе изображен еще далеко не в полной мере.
Роман мой вполне современный: он охватывает период от 1951 года по 1954 год. Но в связи с судьбами отдельных героев я хочу показать и прошлое и заглянуть в будущее».
Четко определял А. Фадеев идею романа: «Индустриализация как основа перехода к коммунизму — политический смысл романа в этом...
Черная металлургия! Человек организует огненную стихию. Жаркое пламя в печах, в которых переплавляется, переделывается шихта — сырье, каким человек его получает от природы.
«Черная металлургия» — роман о великой переплавке, переделке, перевоспитании самого человека, превращении его из человека, каким он вышел из эксплуататорского общества — и даже в современных молодых поколениях еще наследует черты этого общества,— превращение его в человека коммунистического общества».
В романе «Черная металлургия» по замыслу писателя должна была отразиться борьба за мир во всем мире на современном этапе, показаны ведущие деятели этого движения. Обращался Фадеев и к прошлому, в частности ко времени, проведенному им в Московской горной академии, в которой учились некоторые герои его романа. Работая над ним, А. Фадеев почти каждый год приезжал в Челябинск и Магнитогорск и подолгу там жил.
«За это время я изучил жизнь, быт, производство 9-ти крупнейших металлургических заводов Востока и Юга страны, а также Москвы, проштудировал, по совету академика Бардина, 2 учебника металлургии, как следует, прочел немыслимое количество брошюр новаторов производства, изучил биографии таких крупнейших русских металлургов, как Аносов, Чернов, Павлов, Банков, Бардин, изучил биографии Дзержинского, Куйбышева, Орджоникидзе, которые будут показаны в моем романе,— сообщал Фадеев в одном из своих писем.
Я вложил в роман все лучшее из своего собственного жизненного опыта, все, что я передумал и перечувствовал за 50 лет своей жизни, в этом романе сейчас вся моя душа, все мое сердце».
Но сложность замысла и болезнь помешали писателю в осуществлении его плана. Ему удалось написать и опубликовать только несколько глав из этого большого и интересно задуманного произведения..
В романе много места отводилось молодым героям,
Фадеев очень любил детей, молодежь. У него росли два сына — Саша и Миша, к которым он был нежно привязан, заботился о них, учил их любить жизнь, труд, знания.
Сохранились письма Фадеева к сыновьям. «Поздравляю тебя,— пишет А. А. Фадеев старшему сыну Саше 14 декабря 1952 года в день его рождения. — Теперь ты уже парень взрослый, и, можно сказать, вся дальнейшая твоя жизнь в большей степени зависит от тебя самого, чем от воздействия других... Желаю тебе быть сильным, умным, правдивым, смелым, добрым, хорошим товарищем. Не вредно при этом быть еще че-ловеком знающим».
В другом письме, спустя несколько месяцев, А. А. Фадеев советует Саше больше заниматься физическим трудом, ссылаясь па опыт своего детства и юности, «больше приобщаться к самому корню советской жизни, к основе основ ее — к жизни миллионов рабочих, крестьян, интеллигентов, понимать и знать их труд и чувствовать себя неотъемлемой частью этой среды».
«Тебе давно уже необходимо приобщиться к прекрасной русской и мировой художественной классике, — пишет А. Фадеев 19 июля 1953 года,— читать и научные и политические книги и журналы. В Москве так много музеев, картинных галерей. Был ли ты, например, в Третьяковке или в Музее революции, в музее Ленина, в Зоологическом музее, в Политехническом...
Подумай надо всем этим как-нибудь вечерком... Да не раз подумай, и не два, и не три, а как следует! И претворяй это в жизнь. Иначе жизнь твоя будет тусклой, когда ты сам станешь работником».
А вот что писал Фадеев 14 августа 1953 года младшему сыну Мише: «Неужели тебе уже девять лет? Давно ли я взял тебя совсем-совсем крошечного из маминых рук и вынес в первый раз на улицу! Дневной свет брызнул тебе в глаза, и ты зажмурился и повернул головенку набок...
Тебя можно от всей души поздравить, потому что ты хорошо учился. Очень часто поздравляют мальчиков и девочек только за то, что прибавился один год их жизни, А какая в этом заслуга с их стороны? Ведь год за годом прибавляется и голубям, и корове Нелке, и Ральфу, и даже рыбам в пруду, а их никто не поздравляет!
Вот и я поздравляю тебя не за то, что тебе 9 лет, а за то, что ты и в этом году, как и в прошлом, хорошо учился. Желаю тебе здоровья богатырского! И хочу, чтобы ты вырос образованным, смелым и правдивым человеком. И хочу, чтобы ты был не балованным мальчиком. А вернее, чтобы баловался только чуть-чуть,— ну, не больше, чем полагается мальчику в девять лет!
Крепко тебя целую, мой хороший любимый сыпок».
И еще одна выдержка из письма к сыну: «Ты любишь Майн Рида, Джека Лондона, Стивенсона, Коная Дойля. Герои этих книг — сильные, смелые люди. Они преодолевают опасности, совершают необыкновенные подвиги, сражаются с врагами, покрывают колоссальные пространства в путешествиях, преодолевая усталость, бури, непролазные дебри, страшнейший мороз, высокие неприступные горы. Наверно, тебе нравятся эти герои? Наверно, ты хотел бы быть таким, как они?
Но для этого ты должен быть крепким, сильным, иметь запасы в теле, хорошие мускулы».
Дружба Фадеева с детьми, с молодежью особенно укрепилась после выхода в свет «Молодой гвардии». Читательские конференции, оживленная переписка с юными читателями способствовали этому. Случалось, школьники бывали в гостях у А. А. Фадеева. Летом 1950 года он устроил поездку в Москву группе детей из таежного села Чугуевки, учащимся школы, носящей имя писателя. В Москве произошли волнующие встречи и беседы земляков: всемирно известного писателя и юных дальневосточников.
Писали Фадееву школьники из разных стран мира, выражая свою любовь и благодарность за роман «Молодая гвардия», за его бесстрашных героев.
Незадолго до смерти Фадеев послал письмо ученикам одной из болгарских гимназий, последние строки которого звучат как призыв к школьникам и молодежи всего мира: «Желаю вам быть... сильными духом и телом, смелыми, преданными народу и коммунистическим идеалам. А для этого, прежде всего, чтобы вы хорошо учились».
Не удивительно, что многие из этих мыслей Фадеев собирался раскрыть в своем романе «Черная металлургия».
Он высоко оценивал вклад молодежи в дело строительства социализма, видя в ней будущее нашей страны и всего человечества. В набросках к роману он писал, что «наше время... рождает таланты, несущие в себе лучшие черты времени перехода от социализма к коммунизму, и притом в таком количестве, как никогда раньше». Конечно, он видел и недостатки у некоторой части молодежи. Он имел в виду тех, кто «гонится за рублем», кто «основной экономический закон социализма рассматривает только с точки зрения личпого благополучия». Он осуждал тех молодых людей, для которых при этом «вся духовная жизнь с ее этическими и эстетическими потребностями и идеалами остается за бортом». Взгляды Фадеева по всем этим вопросам полностью совпадают с нашими современными воззрениями на основные черты нового человека — строителя коммунизма, в котором глубокий, ясный ум сочетается с коммунистической идейностью, нравственной чистотой и физическим совершенством.
Большой разговор писатель собирался вести в романе о проблемах личного счастья. Он полагал, что неустроенность некоторых личных судеб и семейной жизни в среде молодежи «отражает объективные противоречия и трудности роста и формирования коммунистического человека». Вместе с тем он считал, что уже сегодня можно во многом исправить положение, воспитать полноценных людей, которые будут жить счастливо. Большая роль в этом, по мысли писателя, принадлежит литературе, которая должна показать, где те «внешние и внутренние враги» современного человека, которые так часто мешают его полному личному счастью».
Фадеев предполагал резко выступить против нерадивого отношения к труду, к общественной социалистической собственности, против пережитков прошлого в быту, против грубости и хамства, нетоварищеского отношения к женщине, неправильного воспитания детей, подростков и юношей, против тех, кто, не доверяя молодежи, сдерживает выявление и развитие ее творческих способностей и наклонностей.
Последняя книга, над которой работал А. А. Фадеев,— сборник избранных статей, выступлений, писем о литературе и искусстве. Он назвал ее «За тридцать лет».
Готовя книгу к печати, Фадеев еще раз пересмотрел все свои важнейшие высказывания по литературно-творческим вопросам с 1926 по 1956 год, провел редакторскую работу, написал краткие примечания к отдельным статьям и речам.
Обосновывая новаторский опыт советских писателей, Фадеев отмечал, что советская литература в целом — литература великого народа, которому первому удалось освободиться от цепей капитала и построить социалистическое общество. Это дало советской литературе не-обыкновенную возможность впервые в истории показать борьбу за новый, справедливый строй жизни и самую эту жизнь, характеры и отношения людей в условиях социализма и накопить тем самым известный художественный опыт, имеющий новаторское значение в мировом литературном процессе.
Важнейшим завоеванием советской литературы Фадеев считал социалистический гуманизм, органически ей присущий.
«Советская литература вслед за великим Горьким утверждает: «Человек — это звучит гордо»,— писал Фадеев. — Советская литература стремится восстановить в своем значении все истинные человеческие ценности. Она утверждает, что любовь к своему Отечеству и дружба между народами — это великие человеческие чувства, что любовь мужчины и женщины благородна и прекрасна, что имя матери священно, что жизнь дана человеку для труда и творчества».
Эти благородные идеи были присущи и творчеству самого писателя, которое согрето большой светлой любовью к людям труда.
Но гуманизм советской литературы — гуманизм высшего типа. Это не раз подчеркивалось писателем: «Старый гуманизм говорил: «Мне все равно, чем ты занимаешься,— мне важно, что ты человек». Социалистический гуманизм говорит: «Если ты ничем не занимался и ничего не делаешь, я не признаю в тебе человека, как бы ты ни был умен и добр».
Развивая горьковские традиции, Фадеев справедливо полагал, что подлинно положительный герой должен быть показан в труде, в деятельности на благо народа, что настоящая жизнь — это «деяние и творчество».
В сборнике «За тридцать лет» Фадеев обосновывал благотворное значение ленинского принципа партийности литературы, критиковал всякого рода враждебные нападки на этот принцип, проводившиеся якобы для защиты свободы творчества: «Наша Коммунистическая партия — это порождение самого народа, это его лучшая, наиболее передовая, сознательная, организованная часть,— писал Фадеев. — Советскую литературу вдохновляют великие идеи партии... Когда мы говорим о партийности советской литературы, мы имеем в виду тот исторический факт, что советские писатели, как партийные, так и беспартийные, признают правоту идей Коммунистической партии и отстаивают их в своем творчестве, и поэтому, естественно, признают руководящую роль партии в делах литературы».
Фадеев принадлежал к числу тех писателей, которые стремились понять и теоретически обобщить как свой творческий опыт, так и опыт всей советской многонациональной литературы. Именно поэтому он деятельно участвовал в определении и обосновании метода социалистического реализма на протяжении всей своей деятельности. В этих определениях он не был догматиком и, идя от жизни, от живого опыта литературы и искусства, проявлял широкое понимание этого метода, который предполагает самую разнообразную тематику и различные способы выражения мыслей и чувств, вплоть до фантастики, свободу индивидуального художественного творчества. Социалистическому реализму чуждо канонизирование отдельных жанров, видов, форм, темпераментов, манер, приемов. Социалистическому реализму свойственно могучее разнообразие. Он включает в себя эпос, лирику, драму, трагедию и комедию, сатиру и юмор, многотомный роман и очерк, поэму и эпиграмму, психологический роман и роман приключений, страстную революционную мечту и беспощадное «срывание всех и всяческих масок» с врага, мощный революционный пафос и трезвый анализ, борение страстей и веселый смех, величайшую жизненность и бесстрашный полет фантазии. Но он перестает быть социалистическим реализмом, полагал Фадеев, если не будет отвечать тем требованиям нового, социалистического гуманизма, который не выдуман людьми, а рожден самой жизнью, растет, развивается, крепнет и имеет реальные силы, чтобы противостоять всякому человеконенавистничеству и мракобесию. Фадеев признавал полезным и желательным, чтобы в социалистическом реализме как литературном направлении творчески соревновались различные течения, связанные идейной общностью, но отличающиеся друг от друга творческим почерком, разнообразием художественных форм.
Проблема революционной романтики была едва ли не одной из главных в теоретических высказываниях Фадеева. Он много раз возвращался к той мысли, что подлинное реалистическое изображение героя нашего времени возможно при том условии, если писатели будут давать характеры героев в развитии, отображать ростки будущего в настоящем, освещать путь в будущее, словом, отражать политический и духовный рост наших людей, показывать, какими они являются сейчас, какими будут и должны быть. К этому писателя обязывает наша быстро развивающаяся советская действительность. И революционная романтика — мечта о будущем, основанная на научно-философском предвидении, должна в связи с этим стать неизменной составной частью творческого метода советских писателей.
Фадеев считал, что жизнь выдвигает перед нашим писателем три главных требования.
Во-первых, идти в ногу с современностью, быть современником в подлинном смысле этого слова, то есть находиться на уровне передовых идей своего времени и жить одной жизнью с пародом.
Во-вторых, ясно и определенно видеть цель, во имя которой ты пишешь, которой подчиняешь самый замысел каждого твоего произведения.
И, наконец, в-третьих, понимать, что художественное творчество — это один из видов человеческого труда... А значит, писателю, так же, как и тем, кто работает во всех других областях труда, необходимо постоянно и настойчиво овладевать мастерством своего дела...
Книга Фадеева отстаивает идейную чистоту марксистско-ленинской эстетики, она направлена против чуждых, враждебных влияний в литературе и искусстве.
«Мы против «всеядности»,— писал Фадеев. — Пока существует враждебная идеология за рубежом, она будет проникать и к нам. Необходима беспощадная борьба со всякими проявлениями чуждой нам идеологии: нельзя врагу открывать лазейки». Он постоянно возвращался к этой мысли: «Надо, чтобы паша критика бесстрашно пошла в атаку на целый ряд современных буржуазных литературных «теорий», которые еще могут кое-кому нравиться, а на деле представляют собой распад мысли, уездный декаданс». Фадеев заботился, чтобы советская литературная молодежь хорошо разбиралась в такого рода «новаторстве», не увлекалась, не пленялась им, поняв, что «это якобы «новое» частенько является давно прожитым этапом, старым и глубоко чуждым нам явлением». Писатель ратовал за всестороннее эстетическое образование в школе, за воспитание молодежи на лучших образцах литературы и искусства.
Книга «За тридцать лет» вышла в свет уже после смерти писателя. С ее страниц Фадеев, опираясь на свой творческий опыт, на опыт советской, русской и мировой литературы, зовет любить искусство слова, преданно служить родной литературе, бороться за ее идейную глубину и высокое художественное мастерство, партийность и народность, за метод социалистического реализма, за тесную связь литературы с жизнью народа и служение делу коммунизма.
Это было последнее слово писателя в литературе, его своеобразное завещание.
* * *
Жизнь А. А. Фадеева оборвалась 13 мая 1956 года. Его смерть явилась тяжелой утратой для советской литературы, для нашего народа и всего прогрессивного человечества.
« Миллионы людей знали А. А. Фадеева как одного из талантливых советских писателей, автора любимых народом художественных произведений «Разгром», «Последний из удэге», «Молодая гвардия», активного советской культуры, видного деятеля.
Строителя движения сторонников мира,— писала «Правда» в эти 'скорбные дни. —Светлый образ Александра Фадеева, большого писателя-коммуниста, сохранится в памяти всех писателей нашей Родины. Он будет вечпо жить в сердцах читателей, его произведения будут помогать трудящимся в их борьбе за мир и социализм».
Сотни телеграмм со всех концов земли шли в Союз советских писателей от друзей А. А. Фадеева, потрясенных его смертью, выражавших свою скорбь: русских, французов, англичан, немцев, от представителей многих других национальностей.
«С глубокой тоской низко склоняю седую голову перед ясной памятью Александра Александровича Фадеева — настоящего писателя-коммуниста и настоящего человека,— писал в своей телеграмме украинский писатель Остап Вишня.— Пухом земля его белой голове и большому его сердцу».
«Он являлся лучшим неизменным другом грузинской литературы»,— писал Шалва Дадиани.
Гроб с телом Фадеева был установлен в Колонном зале Дома Союзов. Два дня тек людской поток. Звучала траурная музыка. К подножию гроба приносили все новые и новые венки. Низко склонялись знамена, обвитые черным крепом. Советские писатели, деятели искусства, представители советской общественности несли траурную вахту у гроба. В почетном карауле стояли члены Президиума Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, руководители партии и правительства.
16 мая 1956 года после полудня печальная процессия двинулась к Новодевичьему кладбищу — месту погребения выдающихся русских и советских писателей. Десятки тысяч людей провожали Фадеева в по-следний путь.
На кладбище состоялся торжественно-траурный митинг.
«Редко в каком другом писателе так тесно сплетены жизнь художника и жизнь революционера,— говорил о Фадееве, открывая траурный митинг, К. А. Федин.— Почти мальчиком беззаветно бросившись в битву с врагами коммунизма, он уже двадцати лет от роду по-рабочему, всерьез взялся за перо. С того момента весь добытый в огне опыт своей борьбы, все выстраданное знание жизни он стремился перелить в хорошо зримые фигуры рабочих, партизан, юношей и девушек, которых мы знаем по его ярким книгам...
Александр Фадеев был богато наделен чуткостью к искусству. Он ненасытно любил театр, музыку, живопись, любил человеческое и человечное слово.
У него была редкостная память па прекрасное: он держал в ней песни, стихи, прозу, он слово в слово мог повторять целые страницы из великих писателей, философов, политиков. Он знал множество книг по содержанию, толпы героев по имени, десятки литератур по их главным представителям. Весь этот мир его памяти не был библиотекой, из которой не берут книг, не был каталогом, затянутым паутиной. Этот мир был деятельной душой художника, живущего для народа.
Фадеев сумел завоевать друзей, исчисляемых не тысячами среди интеллигенции, а миллионами среди народных масс. Эти друзья — читатели его произведений, отличных, страстных, учащих борьбе за счастье всех народов. Вместе с нами друзья-читатели отдают Александру Фадееву долг благодарности и прощания».
Вслед за К. А. Фединым говорили писатели, представители общественности, выступили М. И. Губельман — бывший комиссар приморских партизан, боевой друг писателя — и Жора Арутюнянц — герой романа «Молодая гвардия».
«Мы, писатели Украины, Белоруссии, Грузии, Узбекистана, Казахстана, Латвии, Литвы, всех братских республик нашей Родины, с глубокой печалью в душе склоняем головы, прощаясь с тобой, любимый наш друг и товарищ», — сказал А. Е. Корнейчук, отдавая дань уважения и исполняя последний долг от имени многонациональной советской литературы.
Идут годы, но память о Фадееве живет в советской литературе.
Писатель С. С. Смирнов, вспоминая о Фадееве на Третьем съезде писателей СССР (1959), сказал: «Вспомните, скольких из присутствующих в этом зале он ободрил, поддержал, внушил им веру в свои силы. Вспомните, у скольких из нас, бывало, в час-два ночи раздавался звонок Фадеева, и Фадеев говорил человеку, который встал с постели: «Дорогой, простите, извините, но я только что прочитал Башу книгу — ото хорошо! Я поздравляю Вас с успехом!»
И человек этот потом, может быть, до утра не мог заснуть, он был счастлив. Ему хотелось работать больше, лучше и оправдать эти слова руководителя Союза, которые ко многому его обязывали!»
Сходные мысли высказал на Четвертом съезде писателей СССР (май 1967 года) Борис Полевой: «После Горького именно он (Фадеев) давал нам великолепные примеры действительно заинтересованного, умного, честного, глубоко партийного отношения к литературе и, в особенности, к росту писательской молодежи. Вот кто умел по-настоящему радоваться на-шим личным успехам, как успехам собственным, кто любил не себя в литературе, а самое литературу.
С какой любовью, с каким величайшим уважением все мы — лично знавшие Фадеева, работавшие с ним бок о бок — постоянно его вспоминаем и остро ощущаем, как его сейчас нам не хватает!..
Мне хочется призвать всех делегатов нашего съезда учиться... великой фадеевской способности и умению радоваться и помогать проявлению каждого нового подлинного таланта в литературе и искусстве, радоваться успехам друг друга и помогать друг другу, учиться неподкупной и требовательной фадеевской любви к литературе, развитию которой он самозабвенно отдал всю свою жизнь».
23 декабря 1971 года отмечалось 70-летие со дня рождения писателя. В Москве в Зале имени П. И. Чайковского на торжественное заседание, посвященное 70-летию со дня рождения-А. А. Фадеева, собрались лите-раторы, деятели культуры и искусства, представители общественности, молодые рабочие предприятий и строек столицы, студенты вузов, воины Советской Армии.
Открывая торжественное заседание, писатель Г. М. Марков сказал: «Широко отмечая эту дату, общественность страны, литераторы и читатели выражают свою глубокую любовь к выдающемуся писателю, автору «Разгрома» и «Молодой гвардии» А. А. Фадееву, чей могучий талант подарил нашей отечественной литературе произведения непреходящего художественного значения...
Произведения Александра Фадеева — это великое завоевание новой революционной литературы — литературы социалистического реализма. И сегодня мы по нраву можем назвать замечательного писателя классиком социалистической литературы. По масштабам своего дарования, по степени влияния на читателя, по силе воздействия на развитие современной литературы Фадеев стоит рядом с такими гигантами советской классики, как Горький и Маяковский».
Под аплодисменты собравшихся супруге писателя А. И. Степановой был вручен диплом и знак лауреата премии Ленинского комсомола, которой посмертно удостоен А. А. Фадеев за роман «Молодая гвардия».
В январе 1973 года в Москве на Миусской площади, перед районным Дворцом пионеров, в торжественной обстановке был открыт памятник А. А. Фадееву (скульптор В. Федоров). На гранитной площадке высится пятиметровая фигура писателя с книгой в руке. И здесь же рядом его герои: юные подпольщики из «Молодой гвардии» и партизаны из «Разгрома». И это глубоко символично. Ведь юность мира была главным героем всех его произведений, и самые яркие из них — бессмертные герои краснодонской «Молодой гвардии».
Мы всматриваемся в памятник, хранящий столь знакомые нам дорогие черты, и вспоминаем проникновенные фединские слова: «За трагической чертой, которая безжалостно и жутко отделила Александра Фа-деева от нас, он остается в нашем сознании прежним — веселым, красивым, пышущим красками жизни, со своими незабываемыми россыпями пронзительного звонкого смеха, другом, товарищем, прекрасным, та-лантливым писателем, певцом отважных и богатых душой советских людей».
