Николай Леликов
"ЧЕРНЫЙ" - ИВАН БУГАЙЧЕНКО

   Связные из Тернополя не появлялись третью неделю. Но Черный не терял надежды и упорно ждал. Чтобы зря не пропадало время, знакомился с жителями Андреевки, прощупывал почву для создания подпольной группы.
   На первую операцию шли вдвоем с Ольгой. Болотом подобрались к железнодорожной насыпи. Работали быстро. Потом отползли в сторону и залегли на опушке. Поезд показался через час. Взрыв, пламя, под откос полетели вагоны...
   Но Черный был недоволен.
   - Нужна группа, обязательно группа, - говорил он Ольге. - В одиночку ничего не сделаешь.
   Связных все не было...
   Второй эшелон пустили под откос тоже вдвоем.
   - Что ж, сами попытаемся пробраться в Тернополь, - сказал Черный.
   - И не думай, - запротестовала Ольга. - А если тебя узнают? Ведь тогда конец!
   - Я должен создать группу.
   До города не добрались. Человек с белой повязкой на рукаве доставил их в жандармерию.
   - Фамилия?
   - Черный.
   - Партизан?
   - Нет, шел наниматься на работу.
   - Врешь!
   Очнулся в камере. Рядом сидел человек в рваной шинели, вроде военнопленный, и на чем свет стоит ругал немцев. Черный же отозвался о "новом порядке" с похвалой. Оказалось, не ошибся.
   - Шель на работа? - добродушно усмехнулся допрашивавший унтер. - Это карашо. Теперь ты дольжен идти Умань. Я тебе буду помогать, вот записка для комендатура. Ты есть свободен.
   Эти двое не были очень уж подозрительными. Все же в записке унтер просил коменданта допросить их, а потом расстрелять, если ни в чем не сознаются. Он остался доволен таким остроумным решением вопроса и предвкушал, как за ужином расскажет эту забавную историю приятелям.
   Ему было невдомек, что безобидный на вид человек, над которым он собрался так своеобразно "пошутить", первый секретарь Каменец-Подольского обкома комсомола и член ЦК ЛКСМУ Иван Бугайченко, специально направленный под вымышленной фамилией Черный для подпольной работы. Не предполагал унтер, что этот "крестьянин" сумеет прочесть его записку.
   После случившегося раздумали идти в Тернополь. Решили податься на Житомирщину, в Радомышльский район, к родителям Ольги.
   Вскоре по селу Осычки разнеслась весть: вернулась к Севрукам их дочь Ольга и мужа с собой привела. Ладный казак, чернобровый. Повезло девке: кому война, а кому сладкое житье.
   Старый Севрук в годы коллективизации был раскулачен. При немцах ходил в почете. Черному дали место весовщика в "общественном хозяйстве". Старик даже мысли не допускал, что приехавший с дочерью человек вовсе ему не зять, а самый что ни на есть "красный".
   По соседству с Севруками жил безногий студент Киевского университета Николай Торинский. С ним первым сошелся Черный. Задача была сформулирована четко: нужны надежные люди. На следующий день Николай отправился к Александру Ивановичу Осадчему. Уж кто-кто, а директор школы должен хорошо знать людей.
   Поздно ночью лесом из Осычек в соседнюю Дубовку шли трое: Черный, Осадчий и Иван Опалько "были приглашены на именины" к Василию Блоцкому. На столе - стаканы, бутыль с самогоном, дымящаяся картошка. Таким было первое собрание подпольной комсомольской организации.
   Действовать начали быстро. Опалько достал приемник. Скоро в округе из рук в руки стали передаваться листовки. "Не верьте фашистским провокаторам. Москва не сдана и не будет сдана. Гоните, бейте ненавистных захватчиков, не сидите сложа руки!"
   Вернувшийся из "очередной командировки" Опалько передал Черному письмо от "дяди Гриши" (конспиративная кличка секретаря Житомирского подпольного обкома партии Г. И. Шелушкова):
   "Руководящий центр удовлетворен вашей работой. Подпольные группы в селах - дело хорошее. Их нужно создавать и дальше. Распространение листовок продолжайте. Однако не следует забывать и о партизанском отряде. Открытая борьба - это наша помощь фронту".
   Ох, как понимал это Иван! Под его руководством собралось уже около ста пятидесяти человек. Но для открытой борьбы необходимо оружие.
   
   ...Полицай Пилькевич нес охрану возле управы села Дитынец. Вдруг из темноты появились три тени. Момент - и выбита винтовка, связаны руки, во рту кляп.
   Обезвредив часового, Черный, Корниенко и Давыдов бесшумно проникли в управу, собрали все оружие, перерезали телефонный провод.
   Были разоружены управы и в соседних селах. У подпольщиков уже скопилось 34 винтовки, 3 автомата, более полусотни гранат. Переход в лес назначили на 30 декабря 1942 года. Но агент гестапо Коваленко выдал их раньше того заветного дня...
   В фашистских застенках люди седели, сходили с ума. Иван выстоял. Две недели пыток - и лишь презрительная улыбка на окровавленных губах. Для гитлеровцев он так и остался Черным.
   Его вывели во двор жандармерии. Столкнули в яму. Офицер отдал команду людям с лопатами. Его похоронили заживо...
   В день 20-летия Победы Ивану Бугайченко посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.