Николай Соколов
СЕМЬЯ

   ...В город ворвались фашисты. В этот день Иван возвратился поздно. Мать набросилась:
   - Где болтаешься? Не ровен час - пристрелят!
   Отец молчал. Сидел точно сыч, - брови насуплены, взгляд тяжелый, неподвижный, в пол уперся. Иван сбивчиво начал рассказывать о летчике, который, посадив горящий самолет за городом, отстреливался от наседавших гитлеровцев до последнего патрона...
   - Так, говоришь, погиб героем... Слышала, мать? Да слезы, слезы-то вытри! Не разводи мокроту. Россию немцу не одолеть. Зубы гнилые. В четырнадцатом тоже шли с музыкой...
   За ужином он, тяжело вздохнув, промолвил:
   - Эх, старая! А сыновья? Где-то они сейчас?..
   К началу войны старший сын Ивана Ивановича - Евгений - работал ветврачом где-то под Гомелем. Второй - Александр - механиком на одном из заводов Бобруйска. И надо же было ему перед самой войной уехать в командировку! Третий сын - Петр - учился в Минске на последнем курсе юридического факультета. Дочь Тамара была также далеко от дома, где-то на Брестчине. Дома остался лишь меньшой сын, Иван. Он только что перешел в девятый класс.
   В ненастную августовскую ночь нежданно-негаданно явился Александр, худой, обросший, угрюмый. Но через неделю он как-то вдруг преобразился, повеселел, шутить даже пробовал.
   - Тебе все хихоньки да хахоньки, - резко оборвал его однажды отец, - а люди вон гибнут. Сегодня опять пятерых красноармейцев повели на расстрел. Бить немца надо! А вы что делаете?!
   - А может, мы что-нибудь и делаем, - неопределенно ответил Александр.
   Отец лишь рукой махнул и, громко хлопнув дверью, вышел из комнаты. Каково же было удивление Ивана Ивановича, когда он случайно нашел под соломой на чердаке ручной пулемет и десятка два гранат. Тихо, чтобы не услышала мать, позвал Александра, спросил:
   - Кто принес?
   - Я.
   - Кто же так прячет, еловая твоя голова? - обругал отец сына и сам перепрятал оружие.
   С того дня Ивана Ивановича можно было часто видеть в крепости или где-нибудь за городом. Прихрамывая, тяжело опираясь на суковатую палку, он неторопливо ковылял к дому. Под полой плаща приносил то ствол винтовки, то несколько гранат.
   По вечерам, "поймав" Москву, братья от руки переписывали сводки Совинформбюро. Расклеивали и разбрасывали листовки по городу - всей семьей - и возвратившиеся после скитаний по оккупированной врагом Белоруссии Петр с Тамарой, и меньшой Иван, и сам Иван Иванович.
   Осенью 1941 года в Бобруйске возникло несколько подпольных групп. В декабре того же года эти группы вывели в леса более четырехсот человек. Они и явились основой Первой бобруйской партизанской бригады.
   Как только вернулся домой старший сын Саватеевых - Евгений, Александр сразу же посоветовал ему идти и просить работу у немцев. Евгений стал главврачом в ветлечебнице. Для ее нужд была выделена крытая машина. На бортах ее подпольщики мигом нарисовали два синих креста, а на кабине - огромную свастику.
   - Для пущей солидности. Ни один раззява часовой не остановит, - усмехнулся Александр.
   На эту машину Евгений ухитрился оформить троих шоферов: брата Александра, Константина Маевского и Сергея Решетникова. С того дня она вечно колесила по району. Из города, к примеру, выезжал на ней Решетников - он вез к партизанам бинты, вату, патроны, гранаты. На обратном же пути за баранкой сидел Александр Саватеев - он спешил доставить в город листовки, передать инструкции связным подпольных групп.
   И вдруг беда - жандармерия арестовала Евгения. Он мужественно перенес все пытки, никого не выдал и погиб.
   А вскоре, когда в доме Саватеевых находились подпольщик Анатолий Чигир с женою, связная Фруза Фролова, улицу неожиданно оцепили фашисты. Во двор ввалилось человек десять солдат с двумя офицерами.
   - Бегите огородами! - крикнул Александр и, отскочив от окна, швырнул гранату.
   Петр, выбив раму на кухне, выпрыгнул в огород. Но его тут же схватили. Ворвавшиеся в одну из комнат гитлеровцы вслепую, через фанерную перегородку, открыли бешеный огонь из автоматов. Упал тяжело раненный в живот Анатолий Чигир. А Александр все еще отбивался. Прижавшись к стене, он в упор расстреливал лезущих через дверь и окна фашистов. Но и его пуля не миновала.
   Через полчаса все было кончено. Раненых - Александра, Анатолия Чигира и связанного колючей проволокой Петра гитлеровцы увезли на машине. Тщательно обыскав дом, они арестовали также стариков Саватеевых.
   Через неделю Екатерину Михайловну и Ивана Ивановича выпустили из тюрьмы. Гитлеровцы решили, что так быстрей удастся схватить их дочь - разведчицу партизанского отряда Тамару, которой удалось бежать.
   Петр Саватеев и Анатолий Чигир вскоре были расстреляны. Вместе с Анатолием погибла и его жена. Она отвергла предоставленную ей палачами свободу, решив умереть вместе с мужем.
   Александра Саватеева гитлеровцы бросили в особую камеру. В ход были пущены самые изощренные пытки. Александр терял сознание. Его обливали водой и снова пытали, и снова градом сыпались вопросы:
   - Где партизаны? Говори!..
   А он молчал... Его тоже расстреляли.
   Приказом по войскам Западного фронта от 29 сентября 1942 года Александр Саватеев был посмертно награжден орденом Красной Звезды.
   Тамара Саватеева по заданию партизанского отряда еще не раз и не два бывала в оккупированном гитлеровцами городе.
   За боевые заслуги Тамара Ивановна награждена двумя орденами Красной Звезды и медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й степени. Самый младший - Иван Саватеев - награжден орденом Славы, орденом Красной Звезды и двумя боевыми медалями. Он, как и Тамара, был в отряде разведчиком.
   20 июня 1942 года вместе с женой Екатериной Михайловной ушел в партизанский отряд и шестидесятилетний Иван Иванович Саватеев. За активное участие в борьбе с захватчиками он награжден орденом и двумя медалями. Екатерина Михайловна также отмечена правительственными наградами.