Полевой подвижной госпиталь № 689, работающий на фронтах с начала Отечественной войны, прибыл на Юго-Восточный фронт летом 1942 года. Он был в составе 62 армии. Сперва (с конца июля) дислоцировался в селе Мариновке, проводил подготовку и учебу личного состава, затем в хуторе Платоновском производил эвакуацию раненых. Приходилось раненых возить по дорогам, обстреливаемым, вражеской артиллерией. Машины других подразделений подъезжали к линии обороны и медсанбатам обходными дорогами. А четыре храбреца нашего госпиталя — шоферы тт. Ткач, Кузьменко, Евчук и Джурсанбаев, пренебрегая опасностью, ездили за ранеными (порожняком) прямой дорогой, сильно обстреливаемой, сокращая намного путь и тем самым увеличивая количество рейсов в сутки. Им приходилось переезжать р. Дон у Калача, где переправа находилась под постоянным обстрелом неприятеля.

18 августа госпиталь был передислоцирован в село Орловку, севернее поселка тракторного завода. Разместился в колхозных домах на окраине села. До приезда госпиталя там стояла танковая часть. Она уходила, и дома сразу же занимал госпиталь.

Не успел госпиталь принять раненых, как подвергся (23 августа) ожесточенной бомбежке. Двадцать вражеских бомбардировщиков в сопровождении нескольких истребителей появились над Орловкой. Медперсонал был спокоен и уверен, что они пролетят мимо, законы человеческие не позволяют нападать на госпиталь. И вдруг видим, бомбардировщики выстраиваются в цепочку и начинают пикировать. Полетели бомбы...

Раненые и больные были вынесены и уведены в щели. Только в перевязочной продолжали работу, не обращая внимания на свист и разрывы бомб. Одной из бомб была разрушена стена и крыльцо перевязочной.

В течение восьми часов немецкие самолеты эскадрилья за эскадрильей бомбили улицы Орловки. Свистели бомбы, сотрясалась земля, рушились и загорались дома, а госпиталь продолжал свое дело медицинской помощи раненым воинам. Особое спокойствие при бомбежке проявил начальник хирургического отделения военврач тов. Кривонос Д. А.

Три четверти зданий госпиталя были разрушены неприятельской авиацией; были раненые среди медперсонала.

После бомбежки неприятель открыл сильный минометный огонь по машинам, идущим по холму. Мины летели через наши головы и рвались на склоне горы.

Вскоре поступило приказание снять госпиталь из Орловки.

Наступала ночь, значительная часть армии уже отошла. Была от госпиталя послана разведка: старшина и санитар, вооруженные винтовками и гранатами, отправились верхом. Минут через тридцать старшина доложил, что неприятель в пяти-шести километрах.

Было принято решение уезжать из Орловки немедленно.

Раненые были уже вывезены в город. И госпиталь, примерно через час, переезжал тот бугор, где днем ложились немецкие мины. Под покровом ночи удалось выехать из Орловки без обстрела. Дорогой был получен приказ отправиться за Волгу, в село Маляевку, Ленинского района.

В предрассветный час 24 августа восемь госпитальных машин, перегруженных имуществом и личным составом, въехали в пылающие кварталы. Взяли курс на переправу. Но только на третий день, после неоднократных попыток, удалось переправиться на левый берег Волги в районе села Светлый Яр.

В селе Маляевка госпиталь (в свернутом состоянии) разместился в нескольких домиках и шалашах, поставленных в лесу. Занимались учебой. Были проведены две госпитальные конференции, прочитаны лекции для среднего медперсонала, проведены беседы с санитарами. Мы готовились к работе в условиях разрушенного города, 20 сентября передислоцировались в село Заплавное, а через несколько дней были направлены в город для медицинской помощи его героическим защитникам.

Персонал госпиталя после бомбежки в Орловке боялся мин, бомб, снарядов, но затем привык. Мысль о том, что мы также стали участниками великого сражения, воодушевляла и делал нас мужественными и бесстрашными.

Наш госпиталь обслуживал раненых на переправе 62, в районе завода «Красный Октябрь».

— Быстро принять раненых, накормить, согреть, оказать срочную хирургическую помощь, не оставить ни одного раненого на берегах Волги до утра — таков был боевой приказ санитарного отдела армии.

На правом берегу была организована оперативно-хирургическая группа в составе начальника хирургического отделения военврача т. Кривоноса Д. А., военврача т. Панченко, пяти медицинских сестер, двенадцати санитаров и эвакуатора—старшего военфельдшера т. Никитенко Н. А., с одной автомашиной (шофер т. Кузьменко) и питательным пунктом (повар т. Ольховский).

На левом берегу в лесу — в палатках и блиндажах— был устроен пункт медицинской помощи во главе с хирургом т. Шороновым, и тут же в лесу был развернут питательный пункт.

У всех переправ (Северной, Большой и др.) работал наш дежурный персонал, который состоял из ответственных дежурных по берегу (начфин т. Савченко, нач. канцелярии т. Омельянченко и ст. писарь т. Гайдар), трех медсестер и шестнадцати санитаров-носильщиков с шестью госпитальными машинами. Кроме своих машин, мы использовали для перевозки раненых санитарные машины медсанбатов и грузовые машины, приходившие с боеприпасами, а возвращавшиеся порожняком.

Каждый пароход, отправлявшийся на левый берег с ранеными, сопровождала сестра с санитарной сумкой, чтобы помогать пострадавшим при обстреле парохода.

На обоих берегах были вырыты блиндажи и землянки для временного укрытия раненых и личного состава госпиталя.

Начальник хирургического отделения и оперативно-хирургической группы военврач Кривонос был бесстрашным человеком. Он весь уходил в свою труднейшую и человечнейшую работу, не обращая внимания на разрывы мин, снарядов и авиабомб. Случалось, что самые сложные операции приходилось ему делать во время обстрелов.

Однажды на правом берегу Волги за один налет неприятельская авиация разбила наши главные землянки: операционную и перевязочную. При разрыве бомбы была тяжело ранена ст. медсестра Пишкало Г. Т. — получила 23 осколочных ранения. Оказать ей помощь было негде. Тогда ее втащили под лодку, и там военврач Кривонос сделал операцию. Медсестра Пишкало после оказания ей помощи переехала на левый берег Волги, но не захотела эвакуироваться в тыл, осталась в землянке нашего госпиталя до выздоровления, после чего приступила снова к выполнению своего долга.

Военврач Панченко О. Н., воодушевленная бесстрашным поведением своего руководителя тов. Кривоноса, также не прекращала работу под минометным и артиллерийским огнем, забывая об опасности. С нею работали две медицинские сестры: Пащук К. Д. и Кириллова Т. И. (последняя была ранена и оставалась на своем посту, не желая эвакуироваться в тыл и покинуть «свой родной госпиталь, свой любимый коллектив», как она говорила).

Медсестру Пащук однажды отбросило взрывной волной на несколько метров. Вначале она испугалась, заплакала и согласилась поехать на левый берег. Но придя в себя, категорически заявила, что остается на правом берегу и не поедет никуда.

Эвакуация раненых через Волгу производилась по ночам на бронекатерах, пароходах, баржах и лодках. Весь персонал был занят ночью, а днем работала только перевязочная, остальные люди уходили на плоты: там было наше убежище. Мы сделали на плотах несколько накатов из бревен и под ними скрывались.

Выгрузка раненых на левом берегу и погрузка их на машины часто проходили под обстрелом. Здесь отличались своим бесстрашием, храбростью и отвагой ответственный дежурный по берегу тов. Гайдар И. Е. (ныне председатель колхоза), медсестры: тт. Шугаева Н., Мирно М., Глазина В., Омельяненко В. Обстрел леса минами и снарядами был настолько сильным, что деревья были как бы подстрижены. Здесь был убит военком нашего госпиталя батальонный комиссар тов. Магид.

При обслуживании 62 переправы вышло из строя двадцать человек личного состава госпиталя. Кроме тов. Магида, погибли повар тов. Швец, шофер тов. Воинов, тяжело ранены хирург тов. Шоронов, начпрод тов. Забалуев, ст. медсестра тов. Пишкало, военфельдшер тов. Либлинд и другие товарищи.

Эвакуация раненых с левого берега в ближайшие медсанбаты производилась на автомашинах. Задача заключалась в том, чтобы раненые были вывезены до утра, так как с рассветом враг усиливал огонь по переправам.

Шли дни напряженной работы. По нескольку суток не приходилось спать, люди валились с ног. Эвакуационная работа усложнялась с каждым днем. Авиация противника становилась активней, обстрел переправы и катеров усиливался.

Перевязочная, операционная на правом берегу и дежурная землянка на левом берегу были уничтожены прямыми попаданиями неприятельских бомб и снарядов. Тогда по распоряжению командования наш госпиталь передислоцировали в Верхнюю Ахтубу с тем, чтобы мы на ночь выезжали на переправу для медицинской помощи и эвакуации раненых.

В дубовом лесу около Верхней Ахтубы, по приказанию начальника санитарной службы армии, был устроен госпиталь под землей. Землянки рыл весь медперсонал госпиталя: санитарки, санитары, медсестры, врачи, хозяйственный персонал и начальник госпиталя. Все копали землянки — вначале для своего жилья, а затем для палат. Копали целыми днями и ночами, спали только тогда, когда были темные ночи или когда месяц заходил за тучи. Работа шла дружно. Было сказано, что наш госпиталь будет первым подземным госпиталем в армии. Это воодушевляло коллектив, и люди трудились, не жалея сил. Кроме отдельных землянок на 2—3—4 человека, были выкопаны большая землянка-сортировочная, операционная, перевязочная на два стола и несколько больших палат для стационарных раненых, где можно было положить до 150 человек.

В течение месяца коллектив создавал госпиталь под землей. Наконец, наступил долгожданный день, когда мы могли начать прием раненых и оказывать им необходимую хирургическую помощь.

В одну из темных ночей подошли пять пароходов с ранеными, в большинстве — носилочными. На берегу были подготовлены автомашины. Началась выгрузка пароходов. Коллектив госпиталя принялся за эту работу с энтузиазмом. Сразу грузили по пять-шесть автомашин. Погрузка машины занимала буквально несколько минут. Пароходы, освобожденные от раненых, сразу отходили от берега.

Когда все раненые были отправлены, ко мне подошел представитель политотдела армии, майор, и спросил: «За какое время выгрузили раненых с парохода?» Я ответил: «Мне некогда было следить за часами». На это он сказал: «Молодцы! Вы выгрузили пять пароходов за пятьдесят минут. Замечательно!» Я остался доволен, что представитель политотдела дал хорошую оценку нашей работе. Политотдел армии, следует отметить, повседневно заботился о медицинских учреждениях, об оказании помощи раненым.

Поставленную перед госпиталем задачу — обслуживание переправы 62 армии — мы, медработники, с честью выполнили. Впоследствии нашему госпиталю не раз поручалось обслуживание водных рубежей, так как мы имели опыт, приобретенный в Сталинградском сражении.

* * *

Возможно, многие из спасенных здесь советских воинов вспоминают до сих пор с теплым чувством признательности людей полевого подвижного госпиталя №689. И, конечно, ни один из участников Великой Отечественной войны не хочет, чтобы когда-нибудь еще повторилось то, что пришлось перенести и испытать. Поэтому наш советский народ направляет все силы на предотвращение войны и борется за мир, который завоевал. * * * Николай Ильич Черных, майор медицинской службы, во время Сталинградского сражения был начальником полевого подвижного эвакогоспиталя № 689, который обслуживал переправу 62. В настоящее время Н. И. Черных — главный врач городской больницы в Мелитополе.

<< Назад

Вперёд >>