- Об авторе: Геолог Мария Алексеевна Васильева (1909-1970) начала свой блокадный дневник 19 января 1942 года, а последняя запись датирована 18 мая того же года. Жила с родными на ул. Достоевского, почти напротив Кузнечного рынка.



Вторник, 3/II

Дома словесная ссора. Веруся вернулась с работы расстроенной. Вопрос об эвакуации и разговоры на производстве. Мать по-прежнему не хочет слышать об отъезде... При уходе на работу Вера на улице видела снова трех мертвецов на панели, особенно запечатлелся труп женщины с ребенком, бедняжка закоченела в объятьях с ним.

Вот уже несколько дней Боровая улица заливается водою, никто ее не перекрывает, очевидно, что-нибудь лопнуло. На дороге в воде по кузов вмерзли два автомобиля. Люди для личного пользования черпают воду прямо с дороги.



Среда, 4/II

...Подвели итоги пищевым продуктам.

1 чашка чечевицы - один день питания.

2 чашки лапши - два дня питания.

18 картошин - три дня питания.

2 раза капусты - четыре дня питания.

3 раза риса - три дня питания.

Итак, полмесяца февраля еще протянем. Веруся с работы принесла дополнительное питание - желе, всем досталось по 1,5 столовой ложки и по коржика...

Вера Алексеевна Васильева. Довоенное фото. Из архива В. В. Абрамова

Четверг, 5/II

После утреннего завтрака почувствовала себя ужасно плохо, снова ослабление всего организма - омертвление. Полусидела на диване под шубой в ватной жакетке, главное - отсутствие всякой мысли и неподвижность.

Но вот мысль начинает работать, и пришли на память слова какого-то ученого «Я мыслю, следовательно, существую». Два глоточка портвейна, данные мамой, оживили, придали бодрость - встала и у печи отошла совершенно. Но слабость - как она надоела, временами кажется себе, что я симулирую, и я начинаю двигаться опять до полного упадка.

У нас несколько изменился режим в питании. Долю хлеба решили оставлять на день, так что вместо трех раз теперь понемножечку кушаем четыре раза. Изобрели новое блюдо - поджарили с Лекой хлеб в касторке. Всем очень понравилось, как будто бы хлеб со свиным салом...



Суббота, 7/II

У нас баня. Целую неделю мамулька заготавливала воды. Бедная, сегодня ей здорово досталось. С 2-х часов затопила каменным углем (принесенным Верусей) плиту. Нужно было прогреть кухню. Ну закоптила же все наша старушенция - двери, стены, ни до чего не дотронуться. Целую неделю я страдала за затрату сил обоих - мамы, Веры. В этот день они пытаются переделать все: вымыться, намыть полы, выстирать белье. Так и было...

Боже мой, в данный момент я вспоминаю себя, как, бывало, натираешь всю квартиру, быстро, чисто, соседки-бабы приходили любоваться на мое мытье. А теперь сижу куклой, и всякие мелочи раздражают меня, а всего два месяца назад я еще легко прибирала и кухню, и комнату. Ну ладно, нужно быть хотя бы в чем-нибудь полезной, тороплюсь починить чулки Веруси и белье мамы. 40 дней не мылись, почти столько же не меняли белья...

Благодарность им обоим. Баня удалась на славу! Блаженные, распаренные и утомленные, мы с Ольгой еле добрались до постели, а они обе, бедняжки, до 2-х часов ночи провозились с бельем. Главное, бедняжкам подкрепиться-то нечем, хлебушка-то маловато.



Воскресенье, 8/II

Думала - не сегодня все после бани будут долго спать. И... как раз наоборот! Вчерашняя переутомленность на всех сказалась. Все рано поднялись. В начале 8 ч. Веруся побежала в магазин с целью получить мясо. В 9 ч. все поднялись. Мать начала выносить вчерашнюю воду. Я не вытерпела: пока была вода, обтерла сырой тряпкой шкафы, двери, стены...

Вечером из нашего дома навестила нас Мария Осиповна! Чрезвычайно ин-тересный человек. Веруся с нею познакомилась в пожарной команде при жакте. Проговорили об эвакуации. Все время дрожащая за Ленинград, сейчас она стремится вырваться из него.

Нина Николаевна собирает свои пожитки, единственная мысль, бодрящая ее - бежать, бежать. Сломала свой рояль, ломает шкафы с целью заготовки дров своим трем бабушкам.

Вера Алексеевна Васильева на отдыхе на юге. Довоенное фото. Из архива В.В. Абрамова

Понедельник, 9/II

На улицах покойники, на этот раз женщины. Очевидно, начинается повальная очередь их. Жактовские работники оттаскивают таких гостей подальше от своих ворот к соседу, и так трупы валяются не прибранными по 2-3 дня. У Веруси на заводе в общежитии за воскресный день умерло 4 человека.

Все мы, а особенно я (чего давно не было) хорошо спали, правда, сон мой и продолжался всего 6 часов, а затем ожидание 10 ч. с отсчетом каждого часа при отбое часов.



Среда, 11/II

Прибавка в хлебе! Иждивенцы получают на 50 гр. больше, служащие на 100. Следовательно, в день мы теперь получаем 1.600 гр. Как много по сравнению со 125 гр. на человека, то, что пережито нами, и однако кусочек все же кажется незначительным.



Четверг, 19/II

Неделя как не записала сюда ничего. Записать же необходимо многое. Виною всему моя бессонница, измотала совсем. Знаю, что это расстройство основной нервной системы, необходим совершеннейший покой и никаких раздражений...

В воскресенье впервые, после двухмесячного перерыва, заработало радио. Услышать его было весьма радостно, но это было возможно только в воскресенье, сейчас оно работает настолько тихо, что даже не проследить за последними известиями.

Всю неделю слушаю хорошо доносящиеся ночные паровозные гудки, как будто бы железная дорога оживает.

Мария Алексеевна Васильева, автор блокадного дневника. Фото 1948 г. Из архива В. В. Абрамова

Суббота, 21/II

Сегодня прогуливалась по улице. Какое блаженство! Иду и улыбаюсь. Временами чувствовала слабость в ногах. Придя домой, учинила генеральную уборку комнаты...

Улицы города имеют неприглядный вид. В переулках нагромождение грязного снега и местами вылитых человеческих отходов. Окна домов забиты фанерой, и они имеют более приглядный вид, чем застекленные, ибо подчас из стеклянных окон торчат огрызки труб времянок, которые придают весьма грязный, убогий вид зданию. На центральных улицах поражают своими развалинами обнаженные от досок песчаные основы, защищающие стекла магазинов и учреждений. Теперь доски растащены людьми на отопление.



Понедельник, 23/II

24-я годовщина Красной армии. Целый день прекрасно работало радио. Днем, и особенно вечером, передавался чудный концерт. Из последних известий основным является: 1) приказ Сталина к красноармейцам и партизанам об окончательном изгнании германских фашистов, 2) от фашистов совершенно освобождены Московская и Тульская области, 3) Ленинграду не грозит опасность вторжения германцев, но он не освобожден от немецкого окружения, и когда это произойдет - неизвестно.

Всю ночь на 23/II раздавалась жуткая артиллерийская стрельба. Очевидно, наши выгоняют немцев из насиженных гнезд...



Четверг, 26/II

За последнее время мама сильно осунулась. Становится маленькой худенькой старушкой. Та нагрузка, которую она несет, излишняя по питанию. Принести и вынести воду, мытье пола, стирка и изготовление обеда. То, что она получает во время завтрака, обеда, ей мало, и это вполне понятно, - она все время находится в движении...



Суббота, 28/II

Нагрузка по получению продуктов целиком легла на Верусю. Сегодня с 6 часов ушла в магазин. Пришла бодрая, с хорошей выдачей:

Манная крупа 0,5 кг

Горох 250 гр.

Гречиха 1 кг

Сахарный песок 600 гр.

Вечером прикрепили карточки и получили 600 гр. мяса. Все это очень всех приободрило. Вообще, февраль месяц по выдаче продуктов был наиболее благоприятен. Все эти дни продолжается жуткий вражеский обстрел. Начинается с 6 ч. утра и несколько раз продолжается в день до 4 часов. Говорят, на улицах во время обстрела бывает много пострадавших. Большие разрушения снаряды производят на жилых зданиях. Нередко в стенах домов видишь круглые отверстия, обнажающие внутренность пострадавшей квартиры или комнаты...

Народ все умирает. Сегодня ходила в поликлинику. По дороге встретила двух женщин, везущих на санях покойника, очевидно, умершего в спящем положении в виде «стульчика». Голова и туловище покойника завернуты в одеяло, ноги обнажены. Войдя в поликлинику, я поразилась гулом очереди людей за справками, истомленные, тупые, вытянутые и почерневшие лица. Поликлиника, кроме справочного, не работает. У входа натолкнулась на труп женщины: чистенько одетая, ноги в чулках, очевидно, кто-нибудь воспользовался валенками покойницы. Люди проходят совершенно равнодушно, толкая труп открывающимися дверьми. 2/1II Из информбюро сообщают: «Кольцо блокады фашистов у Ленинграда становится все меньше и меньше». Но зиме-то конец, на носу весна. Будет ли блокада сбита? Есть ли угроза вторжению фашистов в Ленинград?..

Военная опасность для Ленинграда не уничтожена. Что же может принести городу весна? Загаженные дворы, помойки, общественные места, квартиры. Ослабевшее от недоедания, грязное и вшивое население. Незакопанные мертвецы, не только на кладбищах, но и внутри города...

И еще более ужасное, что может ждать население Ленинграда, - голод. Дороги не восстановлены, распутица шоссейных дорог, таяние льда на Ладожском озере (как единственное дорожное сообщение в настоящий момент). Несмотря же на смертность, на большое количество эвакуированных, население Ленинграда остается все же большим, и обеспечить его продовольствием нет возможности. Того, что усиленно готовится и подвозится сейчас, слишком мало. Единственным выходом для сохранения жизни может быть только выезд из Ленинграда.

Страницы из блокадного дневника Марии Алексеевны Васильевой. Февраль 1942 г. Из архива В. В. Абрамова

* * *

«Летом 1942 года Васильевых эвакуировали на Алтай в село Солонечное, -рассказывает историк Всеволод Абрамов, предоставивший для публикации фрагменты дневника. - Ленинградцев здесь встретили хорошо, Веру сразу же устроили бухгалтером на молочноперерабатывающий завод. В новой благоприятной обстановке она как-то расслабилась - не надо было „преодолевать себя и других". Через два месяца она скончалась - ей не было даже сорока лет, но физические и особенно нервные силы покинули её. На сельском кладбище появилась ещё одна могила жертвы ленинградской блокады. Похоже, что это была осознанная жертва ради своих родных. Ведь все остальные Васильевы выжили и возвратились в Ленинград - в родной дом на улице Достоевского»...

<< Назад

Вперёд >>