9 марта

Шли с занятий по Новосильцевской улице * и увидели лежащего на снегу солдата. Он уютно свернулся калачиком, голову положил на ком снега. Мы стояли и сомневались: живой он или мертвый? Вдруг Сережка Иванов пнул его ногой и поморщился: солдат был совсем замерзший, как камень. Откуда он шел? Из госпиталя или в госпиталь и когда успел так промерзнуть? Утром его еще не было.

Мне сначала нравился Сережка Иванов, и в первую очередь потому, что он похож на Геню. Такой же беленький, с голубыми глазами. А теперь разонравился за то, что пнул солдатика. Ведь к мертвому тем более надо относиться уважительно.

Нина Галоцкая ходит с заплаканными глазами. Пришло извещение с фронта о смерти Ромы Подскочего.

- Разве ты его любила? - удивляюсь я.

- При чем тут любовь! - сердится Нина. - Ты что, не знаешь, какой этой был парень?

Помню Рому высоким сутуловатым юношей с лицом, затронутым оспой. В волейбол играл лучше всех, но не гордился и всегда брал к себе в команду слабых игроков, никогда не ругал за потерянное очко и даже за проигрыш.

Заплаканные глаза у Нины были не один день. Это странно. Теперь редко увидишь слезы, хотя смерть на каждом шагу.

* Ныне Новороссийская улица.



10 марта

Как вчера было страшно! Мы опять дежурили на Финляндском. Только отправили очередной поезд и, замерзшие ужасно, ввалились в дежурку, - маленькую темную комнатушку, жарко натопленную буржуйкой. Легли прямо на полу. Вдруг сирена - воздушная тревога!

Вскоре ужасно загрохотало, затряслась земля. Под нами пол дрожал и подпрыгивал, а мы лежали в дежурке, как в мышеловке. Коптилка погасла. Я вспомнила свой дом: «Мамочка! Родненькая мамочка, Сашета! Неужели я больше не увижу вас никогда?».

С потолка полетела штукатурка. Сейчас, вот сию минуту нас разорвет прямым попаданием. Я вжалась в пол, обхватила голову руками и, как спасительную молитву, твердила: «Мамочка родная, Сашета!».

Впервые за всю войну я испытала такой панический страх. Тогда я была уверена, что меня убьет. Но вот понемногу стихли разрывы, замолчали зенитки. Кто-то вошел в дежурку, и в открытую дверь хлынул свет, а с ним и надежда на жизнь. В этот раз сильно бомбили прилегавшие к вокзалу жилые кварталы. В воздухе стоял пороховой дым и пыль.



12 марта

Евгения Трофимовна просила, чтобы мы похоронили ее в отдельную могилу. Для этого она оставила 1,5 кг сахару и золотые часы. Но у мамы уже кончились силы. Аня болеет. И мама отдала Трофимовну в общую могилу на Пискаревское кладбище. Теперь же ужасно переживает, что не исполнила последнее желание умершей.

Я пыталась ее успокоить тем, что на могилку к Трофимовне все равно некому ходить, а братская могила, может быть, будет охраняться государством.

Эвакуируемые на Финляндском вокзале. Фото 1942 г.

27 марта

Наконец, пришла весна. Повисли сосульки, забулькала капель. Сегодня все работали на сколке и уборке льда и нечистот, которые зимой выносили из квартир и выливали во дворах, на улице, в общем, где попало *. Надо успеть убрать, пока это все в замороженном состоянии: если растает, могут вспыхнуть инфекционные болезни.

Работали с большим подъемом, словно вместе с нечистотами расправлялись с блокадой. Весна всегда надежда!

* из воспоминаний Д. С. Лихачева: «Уборная не действовала. Первое время можно было сливать, но потом где-то внизу замерзло. Мы ходили через кухню на чердак. Другие заворачивали сделанное в бумагу и выбрасывали на улицу. Поэтому около домов было опасно ходить. Но тропки все равно были протоптаны по середине мостовой. К счастью, по серьезным делам мы ходили раз в неделю, даже раз в десять дней. И это было понятно: тело перевалило все, да и перевариваемого было слишком мало».



15 апреля

Сегодня мы с Валей отправились на Невский. Нам сказали, что там работает фотографии. Сфотографировались и прошлись по магазинам. В ювелирном мне понравилась звездочка из плавленных рубинов в серебре. Она напоминала кремлевскую звезду в миниатюре. Так как деньги все равно не на что было тратить, я купила ее и тут же приколола к жакетке.



17 апреля.

Много наших мальчиков ПКП призвали в армию. Пока в разные училища. Петю Мартынова - в морское, Женю Семенова - в училище связи. Опять расставания. У некоторых - любовь.

Сегодня утром где-то сильно бомбили фугасками. А может быть, это наши бьют фашистов?



23 апреля

Весна развернулась вовсю. Греет солнце, набухли почки. На газонах показалась зелененькая травка. Город чистый и какой-то повеселевший. Ох, как долго, долго длилась эта блокадная зима!

Вчера нам зачитали распоряжение, что каждый клочок земли должен быть использован для посадки овощей. Будут выдавать семена.



28 апреля

Копаем землю вокруг наших бараков. Земля твердая, наверное, сто лет ее топтали, и никогда на ней ничего не росло. Но мы копаем, копаем все подряд. В центре города вскапывают все газеты, скверы - все, все под овощи! Мои на Сердобольской тоже получили участок во дворе дома. Я помогала копать и видела в земле много кирпичной крошки. Вырастут ли овощи?

Сашета прикапывает удобрение (фекалии). Она совсем высохла, но не унывает, работает.

<< Назад

Вперёд >>