Л. А. ИВАНИХИНА

Лилия Иванихина

    Лилия Александровна Иванихина родилась 3 мая 1925 года в поселке Первомайке Краснодонского района.
    Ольга Дмитриевна рассказывала, что в детстве Лилия была тихой и спокойной, отличалась от остальных детей большой настойчивостью и упорством. Если возьмется за какое-то дело, выполнит его обязательно.
    В 1932 году Лилия пошла учиться в первый класс Первомайской школы № 6. Много времени она проводила за книгой. Учителя И. М. Знаенко и П. В. Султан-Бей вспоминают о Лилии как о хорошем помощнике во всех школьных мероприятиях. Так, к тематическому вечеру Т. Г. Шевченко Лилия вместе со своей сестрой Антониной подготовила литературно-музыкальную композицию по произведениям великого Кобзаря. Помогала неуспевающим ученикам, много времени отдавала работе с пионерами, на протяжении трех лет была вожатой в младших классах. Лилия мечтала стать учительницей. "Соберет, бывало, малышей,- вспоминала Ольга Дмитриевна, - рассадит их, начинает уроки задавать".
    В октябре 1940 года Лилия вступила в комсомол. Во время войны она продолжала учиться в школе. Вместе с другими учащимися собирала колоски на полях совхоза "Первомайский", ухаживала за ранеными в госпитале, который размещался в здании родной школы.
    В июне 1942 года Лилия Иванихина закончила школу. Эвакуироваться ей не удалось. В октябре 1942 года Лилия вступила в подпольную комсомольскую организацию "Молодая гвардия". Чтобы избежать угона в Германию, она устроилась преподавателем немецкого языка в Великосуходольскую начальную школу. В селе нашла контакт с молодежью. По свидетельству Р. М. Самошиной, одной из активисток колхозного движения, Лилия Александровна проводила политическую агитацию не только среди населения, но и среди итальянских солдат, находившихся в селе Великий Суходол.
    Жительница села Е. Р. Губанова рассказывает: "Всегда Лилия приносила из Краснодона новости: то красные флаги на Октябрьские праздники были вывешены в городе, то биржа сгорела". А сестра подпольщицы, Нина Александровна, вспоминает, что, собираясь в Великий Суходол, Лилия брала с собой листовки. Она поддерживала связь с Василием Борисовым и Виктором Петровым, которые находились в то время в селе. Совместными усилиями они сплачивали вокруг себя патриотически настроенную молодежь, в листовках рассказывали о положении на фронте, собирали оружие.
    10 января 1943 года Лилию арестовали, а в ночь на 16 января после жестоких пыток и истязаний ее сбросили в шурф шахты № 5. Похоронена в братской могиле героев на центральной площади города Краснодона.
    Лилия Александровна Иванихина посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени и медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й степени.

Иванихины Антонина Александровна и
   Лиля Александровна
   Проживали: г. Краснодон, Первомайский посёлок
   Ул. Советская N25.
   Сведения о жизни и боевой деятельности в организации "Молодая гвардия".

    Родилась Тоня Иванихина в 1923 г. 4 мая в г. Краснодон пос. Первомайка в семье крестьянина Александра Ивановича Иванихина, рождения 1890 г. В 1930 г. семья Иванихиных вступила в колхоз где были до 1936 г. С 1936 г. Александр Иванович работал в Донэнерго конюхом. Жена его - мать Тони и Лили - Ольга Дмитриевна родилась в 1895 г. так же работала колхозницей и с 1936 г. стала домохозяйкой.
    Лиля Иванихина родилась 26 июля 1925 года. С самого детства сестры очень дружили, хотя и были разного характера. Тоня - резвая, всегда весела; Лиля - не по годам серьёзная и немного замкнутая.
    Восьми лет Тоня поступила в начальную школу, которую закончила в 1938 году. В этом же году поступила на курсы медсестёр, где и вступила в комсомол. По окончании курсов в 1939 г. она была направлена на работу в Краснодонскую городскую больницу в качестве медсестры гинекологического отделения.
    В мае м-це 1941 г. она выехала на работу в Станиславскую область Западной Украины. Работала медсестрой в больнице г. Надворного. Там же её застала война и в первый её день по мобилизации ушла в Красную Армию. Тяжёлое было время. Под давлением численного превосходства вооружённого до зубов противника Красная Армия отходила. Под Белой Церквой Тоня со своей подругой Любой Максимцевой попала в плен. Они были потом разлучены, но снова оказались вместе в сборном лагере в/пленных в Звенигородке. Целый месяц пробыла Тоня в лагере, пока удалось устроить побег. Лагерь был обнесён высоким дощатым забором с пустым рядом колючей проволоки. Пол лагеря был цементным и на нём кучками располагались прямо против неба военнопленные. Долго и тщательно разрабатывали Тоня и Люба план побега. Они знали какая участь ждёт их в случае неудачи. Пойманных беглецов немцы как правило заставляли копать себе могилу на месте поимки, и тут же расстреливал. Часто для удовлетворения своей звериной прихоти свою жертву они закапывали живьём, наслаждаясь диким зрелищем. Тоня это хорошо знала, но оставаться бездеятельной она не могла, она рвалась в родную Красную Армию, горя желанием мстить и уничтожать мучителей и палачей её товарищей по оружию. Долго они выбирали подходящее место, а потом удачный момент. Наконец решились. Часовые собрались в одном месте покурить, а Тоня и Люба с противоположной стороны лагеря перелезли через забор, прислушались, что есть силы побежали прочь от лагеря. Возможность преследования их, заставила напрячь все силы, лишь бы уйти и только утром остановившись в одном селении удивились, что прошли за ночь 65 километров. Это было спасение. Подруги шли на восток, туда где Красная Армия, где фронт. Но на этот раз им не повезло. Два раза они пытались пройти линию фронта, но безуспешно. По дороге они столкнулись с партизанским отрядом, но в нём не остались, их тянуло к своей Армии. После бесплодных попыток перейти линию фронта, чтобы не быть особо заметной, Тоня вынуждена была остаться на работу в колхозе "Фрунзе" Даксочанского с/с Пятихатского района Днепропетровской области, где пробыли с 10 января по 6 августа. Узнав что Краснодонский район заняли немцы, Тоня возвратилась домой. Это было в конце сентября м-ца 1942 г.
    Дома Тоня скрывалась от мобилизации, часто уходя в окрестные села менять продукты питания, нигде не работала. Во время плена Тоня вынуждена была свои документы, в том числе и комсомольский билет, уничтожить.
    Лиля в 1942 г. закончила десятилетку. Она была комсомолкой с 1940 г. Выдержанная, серьёзная девушка, воспитанная школой и комсомолом, Лиля мечтала учиться дальше, но оккупировав район немцы принесли "новый порядок", и ни о какой учёбе нечего было думать.
    Всеми силами своей молодой души ненавидела Лиля немцев. Долго пряталась в курятнике и не могла равнодушно смотреть на них. Вскоре пришла домой Тоня. Иногда вместе Тоня и Лиля прятались на руднике и там же через Лютикова начали свою подпольную работу, войдя в организацию "Молодая гвардия".
    Девушки энергично взялись за дело. К ним часто приходили Герасимова и Минаева. Вместе они работали над тестом листовок. Часто приносили листовки-обращения на немецком языке, разбрасываемые нашими самолётами для немецких солдат. Подолгу они просиживали с словарём в руках, переводя немецкий текст. Потом эти составленные листовки Лилей неслись к Громовой Уле, где собирались руководители пятёрок и троек Пегливанова, Герасимова, Бондарёва Шура, Самошина. Там листовки отрабатывались и утверждались, после чего их в один вечер расклеивали по всему посёлку.
    В то время когда Лиля ходила к Громовой держала связь с поселковой группой Толи Попова. Тоня держала связь с Краснодонской группой, бывая у Кошевого, Зимнухова. Таким образом они служили одним из связующих звеньев Краснодонской группы с Первомайской.
    С каждым днём поведением немцев было всё наглее. Началась мобилизация молодёжи не занятой на работах для отправки в Германию. На ноги встала вся организация. Появились листовки призывающие молодёжь укрываться от мобилизации, обращения к врачам комиссий по отправке, всеми силами препятствовали отправке её на каторгу в Германию. Многие девушки, бывшие соученицы, а теперь боевые подруги обратились за советом к своему учителю б. директору школы N6, где они учились Шкребе. Он приложил все усилия, чтобы спасти своих учеников и как инспектор народных школ разослал их по окрестным сёлам в качестве "преподавателей" немецкого языка. Такое же направление получила и Лиля 18 ноября 1942 г. и "работала" в Суходоле.
    Тоня не имела полного среднего образования, кроме того всем уезжать было нельзя и она осталась, выполняя задания организации, и по прежнему нигде не работая. В периоды повторных мобилизаций Тоня скрывалась, снаряжаясь в поход по окрестным сёлам по обмену хлеба и других продуктов питания.
    Лиля не могла спокойно быть в стороне от горячих дел боевой организации. Она возвращается домой и не с пустыми руками. В её вещевой сумке на самом дне лежала полная пулемётная лента набитая патронами и много патронов в россыпи. Организация вооружалась. Девушки активно включились в сбор патронов. Часто выкрадывали патроны у немцев и румын. Часто приходивший Мошков с азартом рассказывал как они вредили немцем, обливая их шинели кислотой. После этой операции шинели на морозе расползались в клочья. Девушки активно участвовали в сборе медикаментов для раненных бойцов Красной Армии. Лиля "отвоевала" у своей старшей сестры фельдшера Нины все имевшиеся индивидуальные пакеты и вату. Все это она передавала Ульяне Громовой, где они и хранились.
    11 января в первом часу ночи к дому Иванихиных пришли два полицейских и с постели забрали Лилю. Тоня, обнимая сестру, плача прощалась с ней. Когда Лилю увели встревоженные и перепуганные родители начали уговаривать Тоню скрыться, если они чувствует за собой опасность. Ночью никто глаз не сомкнул, все думали о Лиле. И все ещё не теряли надежду уговорить Тоню. Её хотели спрятать, но напрасно: решительно и твёрдо Тоня сказала - "Нет. Там Лиля. Там буду и я. Там наши товарищи", в 10 ч. утра 12 января забрали и Тоню.
    Лилю били в лицо, в голову, в грудь. Её губили так, что она трое суток не могла принимать пищи. Но не добились от неё ни слова. В последней ярости палачи отбили ей кисть правой руки, но так ничего и не добились.
    Ещё больше страданий перенесла Тоня. Над ней издевались, обзывая последними ругательными словами. Но ни ругательства, ни побои не могли сломить духа молодой героини. Ей выкололи, но ни одного слова признания, ни одного слова о пощаде не услышали палачи.
    Они умерли героями. Тоню с выколотыми глазами и завязанными назад руками, Лилю с завязанными глазами всю в кровоподтёках и без правой кисти сбросили живыми в ствол шахты N5.
    Узнав о гибели своей дорогой подруги Тони, Люба Максимцева в письме к Нине Иванихиной писала: "Их образы я никогда не забуду... Дорогая Ниночка! Ты мне будешь подругой вместо Тонечки... ведь она мне была за мать, сестру, как тяжело переносить скорбь погибших героинь. Вечная память героям павших от рук фашистских палачей.
   
   4/VII - 43 г.
   Инструктор Ворошиловградского ОК ЛКСМУ /Крылик/

РГАСПИ Фонд М-1, опись 53, ед. хр. 329

Лилия

   1925 года рождения. Своим характером она не подходила под Антонину - она была тихая, скромная девчонка, послушная, училась хорошо.
   Большое количество времени она проводила за книгой. Мечта была окончить институт. Перед оккупацией нашего района она окончила десятый класс. Эвакуироваться не удалось, и вот вступили немецкие войска. Лиля больше старалась не показываться им на глаза. Передовые части прошли, пришла Тоня домой. Началась мобилизация в Германию. Лиля и Нина Герасимова пошли к Шкребе И.А., чтобы он их устроил на работу. Он им сказал:
   - Крепитесь, девчата, наши всё равно вернуться.
   И их разослал работать по хуторам преподавателями немецкого языка. Лишь бы избавить их от Германии. Как врезались в голову эти слова девчонкам. Нина Герасимова, приходя к нам, говорит:
   - Какой Иван Арсеньевич человек - он наш, он советский.
   Лилия была направлена на работу в Большой Суходол.
   Ходила она туда на работу, а в выходные дни приходила домой. Собирались они с Ниной Герасимовой, не знаем откуда у них появлялась масса листовок, они переводили их - сообщали сводку Информбюро. Мать говорила им:
   - Девчата, доноситесь с листовками. Надо ведь осторожней.
   Они её успокаивали:
   - Мы их сейчас пожгём.
   С Суходола приходила она и всегда говорила матери:
   - Мама, я не могу там жить, там живут одни паразиты - немецкие приспешники.
   Но все боясь отправки в Германию, она продолжала там работать. Однажды, приходя домой, говорит мне:
   - Нина! Я заберу бинты и пакеты, у моей хозяйки болит нога.
   Я ей разрешила взять один бинт, а когда ушла, я посмотрела - то были забраны все бинты, пакеты и вата.
   Когда приходила она домой, к ней приходили девчонки: Уля Громова, Мая Пегливанова, Ангелина Самошина, быстро о чём-то поговорив, расходились. Приходит она на зимние каникулы, вынула все из мешка, что-то осталось там, она свернула мешок, вошла в другую комнату, положила сверток под этажерку, ничего не подозревая вышла, и пошла к подругам. Когда я посмотрела этот сверток, там было две ленты патронов, она подобрала те патроны, которые сбросили, когда сопровождали немцев.
   Вечером к Лили и Тосе пришли подруги Уля Громова, Нина Герасимова, Нина Минаева, забрали эти патроны и куда-то унесли.
   Лила всегда говорила:
   - Эти злодеи не дали нам учиться, жизнь оборвана на полпути. "Чем жить на коленях, лучше умереть стоя". "Лучше погибнуть со славой, чем бесславных дней позор".
   Я вспоминаю последний вечер, их было много: девушек и ребят, среди них Мошков Е., особенно пели и веселились Тося и Нина Минаева, вырывались у них революционные песни. Как "Девушка с винтовкой" и др. Крупнее они говорили, когда оставались одни, т.е. молодогвардейцы.
   "Ветер дует с востока" - это, как после я узнала, был их пароль. Произнеся эти слова, они разрешали себе говорить что угодно.
   После этого вечера, вскорости был арестован Машков и другие товарищи. Аресты сильно волновали Тоню и Лилю. 10/I - 1943 года вечером, сидя за столом, Лиля и говорит:
   - Паразиты немцы, сгубили нашу жизнь.
   У нас были посторонние люди. Отец и говорит:
   - Лилия, осторожней. Узнают отсекут.
   Она отвечает:
   - Пусть секут.
   Отец говорит:
   - А если застрелят?
   - Пусть гады стреляют и пьют нашу кровь.
   И этой же ночью в 12 часов стук.
   - Иванихина Лилия дома? Собирайся.
   Полицейский уже вел Маю Пегливанову и Шуру Дубровину. Итак троих подруг повели в полицию. Утром мама понесла ей передачу. Отец был на улице. Мы с Тосей остались одни в квартире, я стала её умолять уходить с Ниной Минаевой, куда глаза глядят.
   - Берите вещи, как будто менять, а сами пробирайтесь к красным.
   Она мне отвечает:
   - Уходить нам нельзя, мы должны быть вместе с Лилей.
   И что-то начала кидать в печь.
   Тогда я вспросила:
   - А где вы дели патроны, что Лиля принесла с Суходола?
   Она мне сказала:
   - Ты знаешь хорошо, но их дома нет, не беспокойся.
   Входит полицейский:
   - Иванихина Антонина, собирайся.
   Уходила Антонина весёлая и говорила нам с отцом:
   - Не волнуйтесь - нас допросят и мы придём.
   Мама и не видела, как забирали Тосю.
   Остались мы с отцом да маленькими детьми. Отец и говорит:
   - Проговорились видно где-то девчата. Высекут за это и придут домой.
   А когда я ему сказала:
   - За патроны и листовки.
   Он развёл руками и сказал, что, значит, они связаны видно с большим делом. Теперь нам их видать.
   Начались тяжёлые дни их заключения. Каждый день носили им передачу. 4 дня не принимали ничего, и все писали они нам: "Не волнуйтесь". Записки находили в каше и др. продуктах.
   17/I - 1943 года решили их судьбу, расстреляли, и бросили в ствол шахты N5. О их смерти мы узнали сразу, нам сказала жена одного полицейского, но она не сказала, где их расстреливали.
   Соседи покинули нас, никто к нам не стал ходить, боялись нас как зверей. Говорили:
   - Они и в революцию партизанили и сейчас партизаны.
   Трудно было переживать это время.
   Каждый день нас навещала полиция, а за чем они приходили, мы не знаем. Каждую минуту мы ждали ареста отца или меня. Однажды я пошла к знакомым, по дороге встретился знакомый полицейский. Он и говорит, что ваших девчат заставили итти в партизаны. Говорит, их пороли в полиции, ничего не признаются, а как выведут на прогулку, Громова Ульяна поет "За Родину, за Сталина!", а Лилия и Антонина танцуют. Потом и говорит:
   - И на чертей им сдалась эта родина и чего им хорошего дала Советская власть.
   Ничего ему не ответив, я вернулась домой.
   28/I - 1943 г. подъехала подвода, входят следователь Захаров и полицейский.
   - Давайте партизанскую одежду.
   Нагрузив подводу одежды и обуви, поехали к Минаевым.
   Сколько мы пережили, пока дождались своих, уже и надежды рухнули. Потом утром 14/II были порваны мосты, но ещё ехали остатки немецких войск. В обед на горе показалась разведка - три всадника.
   Мы плакали от радости, бежали им навстречу, обнимали их, и каждый рассказывал своё горе. К вечеру уже вступили регулярные войска Красной армии.
   Через два дня после вступления наших войск, начали доставать трупы из шахты. Тосю и Лилю достали через 10 дней, т.е. 27/II - 43 г. У Лили был сплющен череп, не было правой кисти, глаза завязаны платком.
   У Тоси связаны руки телефонной проволокой назад - переломана правая голень. Прострелов не было видно. Трупы были не узнаваемы, представляли собой ужасное чудовище. Узнали мы их по одежде, и 71 труп хоронили в парке им. Ленина.
   Такая ужасная смерть дочерей сильно ослабила здоровье отца - он слег и проболев 9 месяцев, 1 ноября умер. Спите дорогие сестры и дорогой любимый отец непробудным сном.
   У гробы их мы поклялись с сестрами и матерью мстить немецким приспешникам и в свою очередь призываем мстить и бить врага всю молодежь Советского Союза.
   Смерть немецким оккупантам

Пишет сестра Нина Иванихина 1919 г.р.
    РГАСПИ Фонд М-1, опись 53, ед. хр. 329
   
   

СЕСТРЫ ИВАНИХИНЫ
   (Из книги "Огонь памяти".)

   Эту семью в Первомайке знали многие. Александр Иванович и Ольга Дмитриевна воспитывали восемь детей: дочерей Нину, Тоню, Лилю, Любу, Веру, Викторию, сыновей Бориса и Геннадия. Антонина после окончания семилетки училась в школе медсестер, работала в городской больнице, затем уехала в Ивано-Франковскую область и с начала войны как медицинская сестра находилась на фронте.
   Тихая, скромная Лиля была средней в этой большой, дружной, трудолюбивой семье. Она еще училась в школе. Но кроме уроков, у нее было много домашних обязанностей: приходилось возиться на огороде, доить корову, присматривать за младшими. А в свободную минуту - читала книги, вязала, долго размышляла над тем, что же еще интересного провести со своими пионерами. Нравилась ей работа вожатой. И для себя уже твердо решила - поступать в Луганский пединститут.
   В июне 1942 года закончила 10-й класс, эвакуироваться не удалось. Оккупация. Антонина после побега из лагеря военнопленных возвратилась в Краснодон. С Лилией они быстро нашли общий язык: то ли потому что были дружны и ранее, доверяли друг другу, то ли потому, что Антонина понимала, что она, как фронтовик-медик, просто обязана как-то проявить себя, действовать, а тут выяснилось, что Лилины подруги уже нашли свое дело и кое-что предпринимают. Тоня присоединилась к ним. Свое пребывание в Краснодоне она не афишировала, официальной регистрации поначалу избегала.
   А вот с Лилией получилось иначе. Она знала, что вероятнее всего попадет в списки молодежи, которую в лучшем случае заставят работать по месту жительства, в худшем - отправят на работу в Германию. На помощь многим своим бывшим воспитанникам пришел Иван Арсентьевич Шкреба, и сам вынужденный работать в период оккупации, за что впоследствии, конечно, пострадал. В числе других он помог Нине Герасимовой, Ангелине Самошиной, Лилии Иванихиной, устроив их преподавателями немецкого языка в близлежащих хуторах и селах. Лиля оказалась в хуторе Великий Суходол. Раиса Самохина впоследствии вспоминала: "Когда хутор заняли немцы, в нашу школу была направлена молодая учительница немецкого языка. Она постоянно тянулась к молодежи. Хуторяне под ее руководством собирались несколько раз на вечеринки, где Лилия вела даже политическую агитацию. Когда на хуторе появились листовки, я догадалась, чьих рук это дело...".
   Лиля собирала медикаменты, оружие, держала связь с первомайцами. Однажды принесла из хутора домой две ленты с патронами. Любопытным младшим сестричкам объяснила, что патроны пригодятся ребятам для зажигалок, а порох - матери для растопки печи. На самом же деле их предназначение было совсем иным. Как-то вечером к сестрам пришли Уля Громова, Нина Минаева и Нина Герасимова. Лиля незаметно передала им патроны, и те унесли их. 10 января 1943 года был последний вечер, когда вся семья собралась вместе. А ночью раздался оглушительный стук в дверь: "Иванихина Лилия дома? Собирайся". Это были полицаи, которые уже арестовали Майю Пегливанову и Шуру Дубровину. Всех троих увели в полицию. После ареста Лили старшая сестра Нина пыталась уговорить Тоню уйти из дому, скрыться на время. Но Тоня отказалась: "Мы с Лилей должны быть вместе". Она стала бросать в печь какие-то бумажки: это были листовки. А когда Нина спросила, где патроны, которые Лиля когда-то принесла домой, Тоня испытующе посмотрела на нее и спросила удивленно: "Ты знаешь? Не бойся, дома ничего нет". Утром следующего дня арестовали Тоню. Мать не видела, как забирали старшую дочь: она понесла в полицию передачу для младшей.
   Самое страшное для человека пережить смерть своих детей. И такое горе выпало на долю Ольги Дмитриевны. 1 марта 1943 года похоронила Лилю и Тоню, сброшенных в шурф шахты № 5, - в одном гробу, сделанном по просьбе родителей. Через несколько дней пришло извещение о гибели сына Бориса, ушедшего на службу в армию в 1940 году и с первых дней войны находившегося на фронте. Отец не выдержал такого горя, слег, а в ноябре умер. В апреле 1944 года после продолжительной болезни умерла дочь Нина (в феврале 1943 года участвовала в проведении работ по опознанию тел, извлеченных из шурфа, простудилась, болезнь обострилась). Все заботы по воспитанию ее маленькой дочери Надюши легли на плечи бабушки. А ведь у нее еще оставалось и своих четверо... Ольга Дмитриевна взяла себя в руки. Ей нужно было выжить, чтобы всех поставить на ноги. И она это сделала. Низкий поклон за это.


   
   

В. Иванихина - Ткаченко,
ветеран труда,
младшая сестра подпольщицы
ТИХАЯ, СКРОМНАЯ, БЕССТРАШНАЯ!

   В нашей многодетной семье Лиля отличалась тихим нравом. Скромная, застенчивая, часто углублённая в себя, она с детства очень любила читать и своё свободное время проводила за книгой. Хотя, сколько там было свободного времени! Работал на производстве один отец, его небольшого зароботка не хватало. Семья, в основном, кормилась с огорода, с домашнего хозяйства, которые обрабатывала и обихаживала мама с детьми. Лиле, как и Тоне, и старшим детям приходилось и копать, и садить, и поливать, и корову доить, и вязать, да ещё с нами, младшими возиться.
   С нами она читала - вслух, собрав детвору со всей улицы, или молча, качая люльку с Геннадием. И в школе детей нянчила - была пионервожатой в младших классах. А со своими сверстниками участвовала в школьных вечерах, ездила в окрестные колхозы и совхозы на уборку урожая. Лиля не была отличницей, как её лучшая подруга Уля Громова.. Но тоже училась хорошо. А в начале июня 1942 года, окончив 10 классов, подруги отослали свои документы в Луганский пединститут. Но мечта их не осуществилась. Началась оккупация, и книги и учёба были заменены на подпольную борьбу.
   Эвакуироваться девчатам, как и многим их сверстникам, не удалось.. Чтобы избежать угона в Германию, Лиля устроилась работать преподавателем немецкого языка в Большесуходольскую школу. В Большом Суходоле она встретилась с Виктором Петровым и Василием Борисовым. Вместе, по заданию штаба, собирали боеприпасы, оружие и медикаменты, распространяли листовки, вели агитационную работу среди населения, поддерживали связь с коммунистами. Когда Тоня вернулась домой из плена, она тоже стала работать в подполье. В начале января 1943 года в городе начались аресты. А 10 января в двенадцатом часу ночи раздался сильный стук в дверь., и Лилю увели в полицию. Утром забрали и Тоню, но, по-видимому, держали сестёр в разных камерах.. Потому что записка, переданная из полиции была подписана Майей Пегливановой, Шурой Дубровиной и Лилией Иванихиной. "Вы не плачьте, наши мамы, - писали подруги. - Всё равно придёт время, и мы будем с вами, мы держимся бодро"...
   Когда пришли наши войска, родители молодогвардейцев пошли в полицию посмотреть, где сидели их дети, где они провели свои последние дни.. На полу и на стенах были следы крови, на стенах написаны имена девушек и юношей, которые сидели в застенках. Одна надпись особенно притягивала. "Нас увозят в...!!!" - но дальше она обрывалась. На раме окна надпись: "Майя, Шура, Лиля. В другой камере было нарисовано сердце, пронзённое стрелой...
   После жестоких пыток и истязаний в ночь на 16 января 1943 года Лиля вместе с Тоней и другими молодогвардейцами была сброшена в шурф шахты № 5. Похоронена в братской могиле героев "Молодой гвардии" в Краснодоне.
   Иванихина Лилия Александровна посмертно награждена в сентябре 1943 года Орденом Отечественной войны 1-й степени и медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й степени
   
   "Слава Краснодона" от 24 июля 1990 г.