Их было 14 - тех, кто, подчинившись приказу штаба, ушел из Краснодона, когда над «Молодой гвардией» нависла угроза ареста. Не всем удалось остаться в живых. Сергей Тюленин в конце января 1943 года вернулся в родной город, был арестован по доносу соседки и сброшен в шурф с последней группой своих друзей. Олег Кошевой также возвращается домой, вновь уходит, но его арестовывают и расстреливают в городе Ровеньки. Анатолий Ковалёв пропал без вести. Степан Сафонов погиб в боях за город Каменск в январе 1943 года. Иван Туркенич погиб в боях за польский город Глогув в августе 1944 года. Василий Борисов был расстрелян фашистами в ноябре 1943 года как участник Новоград-Волынского подполья.

Из 92-х участников краснодонского подполья День Победы встретили восемь человек: Василий Левашов, Георгий Арутюнянц, Анатолий Лопухов, Радий Юркин, Нина и Ольга Иванцовы, Валерия Борц и Михаил Шищенко. Каждый из них выбрал свой путь в жизни, но нельзя сказать, что жизнь у оставшихся в живых молодогвардейцев сложилась легко. В этой статье речь пойдет об одном из них - Георгии Минаевиче Арутюнянце.

Жора Арутюнянц в свои 16-17 лет - сильно вытянувшийся, очень загорелый юноша. У него красивые, с загнутыми ресницами, армянские черные глаза, полные губы. Он аккуратен, чистоплотен, настойчив в отстаивании своих убеждений и во всём любит порядок, дисциплину. В ту пору юный Жора был уверен, что гораздо полезнее читать, «чем гоняться по парку за девчонками».

Именно таким предстает перед читателями этот краснодонский мальчик с первых же страниц романа Александра Фадеева «Молодая гвардия». В Советском Союзе любой школьник знал это имя: ведь не одна страница романа посвящена Арутюнянцу, его борьбе в подполье. Хотя сам Георгий Минаевич считал, что в каких-то эпизодах его роль писатель преувеличил.

Как сложилась его не очень длинная, но яркая жизнь?

Жора Арутюнянц родился 31 мая 1925 года в городе Новочеркасске Ростовской области. В 1931 году вместе с семьей переехал в Краснодон. Когда Жоре исполнилось семь лет, он пошел в школу №1 имени Горького. Там были хорошие учителя, они умели воспитывать не просто замечательных ребят, но и горячих патриотов. Этот экзамен многие недавние школьники выдержали с честью.

Клавдия Фёдоровна Кузнецова была учительницей литературы и русского языка. Она помогала школьникам постигать красоту и глубину русской литературы. Украинский язык и литературу преподавал Антон Васильевич Улызько, человек веселый и остроумный. Он никогда не унижал достоинства даже нерадивых учеников и своим отношением прививал подопечным уважение к людям. Анна Виссарионовна Гаврютина (по-школьному «химичка») сумела увлечь ребят необозримыми возможностями быстро развивающейся науки. Она была строгим преподавателем, но чутким и отзывчивым человеком, за что ее любили и уважали...

В январе 1941 года, учась в девятом классе, Жора вступил в комсомол. 22-го июня, услышав страшную весть о начале войны, бросился искать своих друзей. Все они собрались в центре города, около клуба имени Ленина, и, конечно же, бурно обсуждали, как им поступить, что делать дальше. Решили проситься на фронт.

После долгого ожидания в очереди наконец все вместе вошли в кабинет секретаря райкома комсомола Прокофия Ивановича Приходько. Внимательно выслушав ребят, тот сказал, что для фронта они еще очень молоды, но их просьбу обещал в будущем учесть. А пока предложил ночное дежурство в райкоме.

Но не о том мечтали эти горячие головы и продолжали обращаться в самые разные учреждения. Однако везде слышали один и тот же ответ: слишком молоды. Вскоре старшеклассников отправили в колхоз, на уборку урожая. Вернулись они в середине августа и сразу же стали помогать готовить школу под военный госпиталь. С фронта прибыл первый санитарный поезд, и всю ночь ребята переносили на носилках раненых в санитарные машины, а затем - в госпиталь. Именно в эту ночь они так близко столкнулись с войной и по-настоящему поняли, что это такое. Весь следующий год они не только учились, но и помогали взрослым, чем могли: работали в госпитале, разносили повестки мобилизованным, дежурили ночью вместе с военным патрулём.

Школу Жора, как и его друзья, окончил в июне 42-го. А в июле немцы подошли к Краснодону. Началась эвакуация. Однако далеко не все смогли уехать: дороги были отрезаны. Не удалось эвакуироваться и Жоре, и в начале августа он вернулся в Краснодон, уже оккупированный фашистами.

Перед ним, как и перед другими ребятами, еще острее, чем в начале войны, встал вопрос: что делать? Двух мнений не было: надо действовать, и действовать немедленно - организованно и умело. Но у ребят по существу не было никакого жизненного опыта, тем более боевого, да еще в подполье...

На первое организационное собрание собрались четверо: Иван Земнухов, Василий Левашов, Виктор Третьякевич и Жора Арутюнянц. Собрались в доме у Жоры. Тон задал Виктор Третьякевич, предложив конкретную программу комсомольского подполья. Прежде всего создали штаб, куда вошли все четверо. Комиссаром единогласно утвердили Виктора Третьякевича, начальником штаба - Ивана Земнухова, командиром центральной группы - Василия Левашова, а Георгия Арутюнянца - ответственным за информацию.

В это время в Краснодоне заявила о себе группа Сергея Тюленина - самых юных мстителей. Связующим звеном между двумя группами стал Виктор Третьякевич, юноша, которого краснодонская молодежь знала как комсорга школы №4, хорошего, честного, верного в дружбе парня.

На следующий день ребята собрались у Ивана Земнухова, и к ним присоединился Сережа Тюленин. Именно по его предложению подпольную организацию назвали «Молодая гвардия». (Позже в штаб вошли Ульяна Громова, Любовь Шевцова, Олег Кошевой и Иван Туркенич.) А текст знаменитой по роману Фадеева клятвы предложил Виктор Третьякевич, уже побывавший в партизанском отряде и дававший там клятву.

Подпольная организация быстро разрасталась. В декабре в ней насчитывалось уже около ста человек. Ребята собирали оружие, спасали советских военнопленных и краснодонских жителей от угона в Германию, вывешивали красные флаги, взрывали немецкие автомашины, выводили из строя оборудование шахт. В доме Жоры Арутюнянца молодогвардейцы оборудовали самодельную типографию и стали печатать листовки, которые до того писали от руки. За время существования «Молодой гвардии» было расклеено свыше пяти тысяч листовок.

Первое января 1943 года стало черным днем не только для подпольной организации, но и для многих жителей Краснодона: именно 1-го января немцы арестовали троих молодогвардейцев. Вслед за этим начались повальные аресты и зверские пытки арестованных.

В тот же день, 1-го января, срочно собрались у Юрия Виценовского: Василий и Сергей Левашовы, Георгий Арутюнянц, Олег Кошевой, Володя Загоруйко. Обдумав и взвесив все варианты, они приняли, как показало будущее, единственно верное решение: все подпольщики должны немедленно покинуть Краснодон. Этот приказ незамедли-тельно стал известен каждому молодогвардейцу, но, к сожалению, большинство из них (вероятно, по молодости и недомыслию) его не выполнили. За это они не просто поплатились жизнью, но и испытали нечеловеческие муки.

Лишь 14 человек в тот момент скрылись из Краснодона. Среди них был и Георгий Арутюнянц. Покинув город в ночь с 1-го на 2-е января, он вернулся домой в ночь с 5-го на 6-е, чтобы узнать, нельзя ли все-таки продолжить работу «Молодой гвардии». Судьба словно хранила его: днем 5-го января в дом к Арутюнянцам приходили полицейские и провели обыск. Жора вновь ушел к родным в Новочеркасск и пробыл там до освобождения Краснодона. Не получая никаких вестей от сына, родители считали его погибшим. Продолжали так думать и после того, как начиная с 17-го февраля из шурфа стали доставать тела замученных молодогвардейцев. Тела семерых были до такой степени изуродованы, что их никто не мог опознать.

Лишь 26-го февраля Жора добрался наконец до дома, живым и невредимым. Через месяц рядовым ушел на фронт, поклявшись над могилой товарищей отомстить за их смерть.

Воевал Георгий в отдельном батальоне автоматчиков 3-го Украинского фронта. Под Запорожьем его тяжело ранило разрывной пулей - 25 осколков в шею! И семья Арутюнянца вновь оплакивала сына, получив похоронку: «Ваш сын погиб смертью храбрых». Похоронка, к счастью, оказалась ошибочной, Жора выжил.

После госпиталя Георгий решил вернуться в строй, но в это время в Польше погиб Иван Туркенич, и в высших инстанциях страны решили, что остальных молодогвардейцев надо поберечь. Жоре и Толе Лопухову, который тоже только что оправился после ранения, идти на фронт запретили. И тогда оба поступили в Ленинградское артиллерийско-зенитное училище, находившееся в то время в эвакуации в Томске.

В 1945 году училище возвращается в Ленинград, и Георгия, окончившего курс с отличием, оставляют в училище (позже его избирают комсоргом дивизиона).

На одной из комсомольских конференций он познакомился с Шурочкой - секретарем Петроградского райкома комсомола. Встречались, о многом разговаривали и однажды поняли, что должны быть вместе. 17-го апреля 1948 года они стали мужем и женой и 25 лет счастливо прожили, растили сына Витьку, учились. Много лет мыкались по коммуналкам то в Ленинграде, то в Киеве, то в Москве - куда получали очередное назначение. Их друзья недоумевали: почему герой «Молодой гвардии», которого в то время знала, без преувеличения, вся страна, живет в таких условиях? Но надо было знать Жору, очень скромного, порядочного человека, который считал невозможным добиваться для себя каких-либо льгот, когда вся страна живет так тяжело.

Однако если дело касалось друзей, он мог устроить большой шум. Журналист Ким Костенко в статье «На весах правды», опубликованной «Комсомольской правдой», рассказал, что после появления его первой статьи, в которой Виктор Третьякевич был назван- первым комиссаром «Молодой гвардии», в редакцию пришел Георгий и чуть не разгромил редакцию, доказывая, что в «Молодой гвардии» не было ни первого, ни второго комиссара, а был только один - Третьякевич.

Именно по требованию троих друзей - Василия Левашова, Георгия Арутюнянца и Анатолия Лопухова, добившихся приема у первого секретаря ЦК ВЛКСМ Шелепина, - создали комиссию, которая в 1960 году полностью реабилитировала Виктора Третьякевича. А в 1963 году Георгий в соавторстве с М.А.Новосёловым опубликовал книгу «Иван Туркенич», рассказывающую о создании краснодонского подполья, о борьбе молодогвардейцев с врагами. Комиссаром они называют - вопреки долгой официальной версии - Третьякевича.

Не потому ли в Краснодоне, где на домах почти всех молодогвардейцев установлены мемориальные доски, долгое время такой доской не был отмечен лишь дом правдоборца Арутюнянца? А ведь именно в этом доме зародилась организация, здесь не раз собирался ее штаб и работала подпольная типография.

В Москве семья Георгия Арутюнянца прожила 20 лет. В ее жизни, как и у всех, были и радости, и горести. Георгий окончил Военно-политическую академию, там же преподавал, защитил диссертацию, которая стала основой учебника для слушателей высших военных учебных заведений. Наконец-то семья получила пусть небольшую, но отдельную квартиру.

В 1972 году, после выступления на Центральном телевидении, Георгий Минаевич почувствовал себя плохо. Его госпитализировали с диагнозом: «обширный инфаркт». Врачи говорили, что шансов на выздоровление нет. Но молодогвардеец и тут победил смерть! И даже вернулся к преподавательской работе... Однако свою «серебряную свадьбу» Жора и его любимая Шуреня праздновали 17-го апреля 1973 года в больнице.

Про такую болезнь принято говорить: «тяжелая и продолжительная». Георгий Минаевич «сгорел» очень быстро. Он умер 26-го апреля 1973 года! Хоронила его вся Москва. Всем, знавшим Жору Арутюнянца, трудно было поверить, что больше нет этого замечательного, скромного, веселого человека, оптимиста с доброй, обаятельной улыбкой.

Если вам доведётся быть на Новодевичьем кладбище в Москве, найдите там могилу молодогвардейца Георгия Арутюнянца. Это нетрудно: она с левой стороны центральной аллеи. Поклонитесь хорошему человеку, попросите у него прощения за тех, кто старается забыть нашу историю.