Наша команда из трех бойцов стояла в деревне Богатыри, недалеко от ст. Высокое Калининской ж/д на охране склада горючего для авиаци-онных частей. На нашем складе стояло 8 цистерн с бензином по 50 тонн каждая. Кроме того, на складе было бочек 150 авиационного смазочного масла, керосин и другие материалы. Фронт проходил где-то под Ржевом. 31 августа 1942 года я только что сменился с караула. А жили мы в одном из двух уцелевших домов, остальные дома в деревне сгорели. Склад наш был расположен в молодом лесочке, площадью гектара в два, примерно в полукилометре от деревни.

«Смотри! — закричал мой товарищ, тоже свободный от наряда, глядя в окно. — Наш склад горит». Мы все выскочили из дома и видим, что над складом валит черный густой дым. Недолго думая, мы с другими бойцами побежали на склад. На склад в это время уже сбежалось человек 8 шоферов, которые возили бензин со станции на склад, и другие солдаты.

Горела цистерна с бензином емкостью 50 тонн, и автомашина-бензозаправщик возле нее вся в огне, горели также трава и кусты вокруг цистерны. Шофера и другие солдаты столпились метрах в пятидесяти от горящей цистерны и наблюдали за пожаром. Когда же я, прибежав, сказал: «Что же вы, ребята, не тушите?» Они засмеялись и говорят: «Если тебе жизнь надоела, иди и гаси, сейчас цистерна взорвется».

Знаю, что если емкость закрыть, т. е. прекратить доступ воздуха в горящую цистерну, то она должна погаснуть. Но поскольку никто не хотел идти гасить, то, недолго раздумывая, я решился тушить один и побежал к горящей цистерне. Цистерна была высокая, и к ней была подставлена деревянная лестница. Взобравшись на лестницу, я голыми руками схватил люк горловины, который был на одном болте, и хотел его защелкнуть, но люк был уже раскаленный, и я обжег руки. В это время факел огня ветром повернуло в мою сторону и ударило мне в лицо. Я упал на землю. Но, придя в азарт, я уже не мог отстать от задуманного дела и, схватив палку, полез опять на цистерну. Палкой я быстро закрыл люк, но пламя все еще продолжало небольшими язычками вырываться из-под крышки некоторое время. Возвратясь к ребятам, которые продолжали наблюдать за пожаром, я стал предлагать шоферам на буксире оттащить от цистерны горящую автомашину. Но они стали меня ругать за то, что я закрыл люк цистерны, говоря, что теперь хуже — она взорвется. Но все же один шофер подъехал на своей автомашине и, пихая мне в руки буксирный трос, говорит: «На, иди прицепляй». Раздумывать было некогда, я схватил трос и побежал к го-рящей машине. Второпях я зацепил трос за буфер. А когда шофер тронул машину, то буфер оторвался. После чего мы вместе с шофером побежали вторично к машине и зацепили трос за шасси. Машину оттащили на бук-сире в сторону, где она и догорела. В это время языки пламени из горящей цистерны прекратились из-за недостатка воздуха, и пожар фактически был ликвидирован. Оставалось загасить вокруг цистерны траву и кусты, что было нетрудно сделать.

Причина пожара следующая. Колонна автомашин перевозила на склад бензин со станции ж/д. Очередная автомашина перекачивала бензин в цистерну. На цистерне сидел кладовщик Ванюков и придерживал шланг, по которому переливался бензин. В это время шофер открыл капот мотора и что-то копался в двигателе, который от долгой работы был раскален до-красна. В этой время, знать, греху быть, кладовщик Ванюков стал смотреть в цистерну, много ли в ней бензина и выпустил из рук шланг. Вырвавшись из рук, шланг упал вниз и облил бензином раскаленный двигатель авто-машины, траву, кусты; моментально все вспыхнуло, и огонь перебрался в цистерну.

Как уже описано выше, пожар был ликвидирован. Ребята говорят мне: «Ну, брат, тебя теперь наградят. Ведь ты спас 400 тонн бензина, в такой тяжелый момент для государства, да масла сколько и других материалов. А Ванюкову теперь попадет».

Прошло часа полтора после ликвидации пожара. Вдруг приезжает начальник из штаба, который заведует всеми складами, и кричит нам: «Давайте тащите шинели и покрывайте люк цистерны». А ребята и говорят: «Зачем же, товарищ начальник, ведь все давно погашено, и в этом деле отличился товарищ Барулин». А он говорит: «Ничего, выполняйте, что приказывают». Ну, наши солдаты притащили шинели и, смеясь, покрыли ими погасшую цистерну. Тем все дело и кончилось. Прошло месяца два с небольшим. Фронт отодвигался все дальше и дальше. И наш склад перебазировался за Торопец на ст. Жижица, но ни о каком награждении и наказании ничего не было слышно. Видно, это дело надо было замять, так как на складе не было организовано никаких противопожарных мер.

Вскоре начальник над всеми складами стал сдавать дела, по какой причине — не знаю, другому начальнику, который и приехал принимать склады, в том числе и наш. Тогда наш парторг товарищ Петров и говорит мне: «Что ж ты оставляешь это дело, напиши заявление новому начальни-ку», что я и сделал. Подал заявление новому начальнику, который обещал разобраться в этом деле. Но вскоре я заболел, меня положили в госпиталь, и я потерял связь со своей частью, так как вскоре воинские части стали адресоваться на полевые почты.

Некоторое время спустя мне удалось связаться с парторгом товарищем Петровым, но он сообщил, что про мое дело ничего не слышно. Тем дело и кончилось.

Это не вымышленный рассказ. А все от начала до конца правда.