В нашей стране отпраздновали двадцатилетие Победы над гитлеровской Германией. Ленинград в этот день был особенно праздничным: расфлаженные улицы в гирляндах разноцветных лампочек, украшенные балконы и витрины, люди — принаряженные, веселые, радостные. Фронтовики в медалях и орденах. Разбухли в тот день сумки почтальонов. Открытки, письма, телеграммы — тоже пестро-праздничные, радостные, наполненные поздравлениями и добрыми пожеланиями.

Такое вот письмо и опустил почтальон в квартиру пятого этажа нового дома, что совсем недавно вырос в Ленинграде на пустыре. Дом заселили за месяц до праздника.

Письмо это вынула из ящика женщина чуть выше среднего роста, стройная, с гладко зачесанными золотистыми волосами и большими светлыми глазами.

Письмо лежало на письменном столе, а женщина, видимо только что прочитав его, мечтательно смотрела в окно. Перед ней, как звездное небо в ясную ночь, светился огнями город. Отгремели залпы салюта, и теперь только какие-то огненные шарики, будто опоздавшие на праздник, невысоко прыгали в небо.

В раскрытое окно лилась веселая музыка. Все вокруг было праздничным, и празднично было на душе у женщины, которая получила поздравительное письмо. Она снова взяла его и в который раз перечитала:

«Дорогая Светочка, я поздравляю тебя с праздником Победы. Пусть празднично будет у тебя на душе и в будние дни. Нашему Володе скоро шесть лет! А там и до школы недалеко. Думаю, что в школе он будет радовать нас и втроем нам будет хорошо и весело жить...»

Она закрыла глаза и остальную часть письма мысленно повторила, не читая: много раз прочитано. Светлана знала эти строчки наизусть. Они были о том, как Сергей зачеркивает в карманном календаре число за числом и считает, сколько осталось до возвращения домой. И еще о том, как он ездит по новой трассе.

Это было письмо от мужа. Светлана Кубановская встретилась с ним в пятьдесят девятом году, когда кончила медицинский техникум. Профессия медика Свете очень нравилась. Ведь и Лена Крылова была медиком.

Из медтехникума Света пошла работать в железнодорожную больницу. Здесь-то она и познакомилась с Сергеем Федоровым, который проходил медицинскую комиссию перед назначением машинистом-испытателем.

Сергей был высокий, худой, чуть сутулый парень с ясными серо-голубыми глазами и всегда растрепанными, пшеничного цвета волосами. Его отговаривали идти на работу испытателя электровозов на новых трассах: тяжело. А он говорил: «Все равно пойду. В перечне болезней, которые запрещают работать на электровозе, не написано: «Тощим нельзя». А у меня и батька и дед были такими — обезжиренными. Дед и сейчас работает в колхозе и не болеет. Ему восемьдесят».

Упорный был Сергей Федоров, настойчивый. По характеру он напоминал Свете Якова Павлова, хотя внешне совсем на него не походил. У Светланы остались о нем воспоминания детства — день, когда Яков Федотович пришел к ней в Сталинграде в школу. Запомнился он ей тогда озаренным огнями салюта. Потом она много слышала и читала о Павлове. Думая о нем, вспоминая его, Светлана всегда восторгалась подвигом этого человека. Ведь это был не эпизод, не рывок, не мгновенье, говорила себе Светлана, а подвиг долготерпения, упорства и беззаветной храбрости. И ей очень хотелось, чтобы в характере ее мужа были те же павловские черты.

Федоров добился своего: его признали годным к службе на дальних и новых стальных путях. По его просьбе отправили в Сибирь испытывать электровозы на новых трассах. Вот почему Света Кубановская оставила город на Волге и, став Светланой Федоровой, переехала с мужем в Ленинград, где помещался Научно-исследовательский институт транспорта.

Здесь-то, в Ленинграде, родился и вырос ее сын Володя Федоров — с такой же, как у отца, курчаво-желтой головой, будто были это не волосы, а сосновые стружки...

Светлана перечитала последние строки письма Сергея: «Завтра будем испытывать новую машину на новом перегоне. Когда вернусь домой, расскажу тебе и Вовке, как это интересно — вести первый поезд по новому пути. Да, Светик, фотографию Вовы я прикрепил над окном в электровозе. Все, кто бывает у нас в машине — а перед испытанием приходят многие, — обращают внимание на фото и говорят: «Какой занятный мальчуган!» Поцелуй его, Светик, и скажи, что папа скоро приедет».

Она вложила письмо обратно в конверт, посмотрела на календарь, что висел на стене, и, хотя без этого знала, какое сегодня число, сказала себе самой:

— Еще неделя, ровно семь дней.

В жизни Светы еще не было такого долгого расставания с Сергеем. Оттого, что до его возвращения осталась только одна неделя, ей стало радостно и в то же время, как это бывает, когда охватывает человека чувство счастья, вдруг закралась тревога: «Не случилась бы беда».

<< Назад

Вперёд >>