Гауляйтер любил военные марши. Грохот барабанов, пронзительный визг флейт, звон литавр и сановитое уханье геликонов вызывали у Кубэ чувство, подобное тому, какое испытывает старая кавалерийская лошадь при звуке боевой трубы. А последние дни Берлин не скупился на бравурные мелодии. На восточный фронт опять двигались вышколенные дивизии фюрера. Где-то в районе Орла, Курска и Белгорода немецкий генеральный штаб собирал сильный ударный кулак. Подтягивались новые танковые корпуса, свежие мотострелковые части, тяжелая артиллерия. Сотни самолетов в любую минуту были готовы подняться в воздух. Гитлер бил себя кулаком в грудь, истерически рыдая, клялся перед своими приближенными, что это летнее наступление германской армии коренным образом изменит ход восточной кампании.

Вильгельм Кубэ, прекрасно осведомленный о том, что происходит в берлинской Ставке, понимал положение фюрера. Победа в России нужна, как воздух. Блицкриг провалился с треском. Колосс, о котором говорили, что он стоит на глиняных ногах, оказался стальным исполином. Только чудо может спасти империю Гитлера. Это чудо — арийская раса. В ее особое предназначение, в ее исключительность и совершенство гауляйтер верил, как в самого себя. А он верит в свою звезду и сделает все, что в его силах лишь бы она светила подольше и ярче, а немецкие армии одержали победу. Разве не обещал он Гитлеру уничтожить за один рыцарский крест 20 миллионов человек! Сам имперский фюрер СС и полиции Гиммлер доволен его радикальными мерами против славян и евреев.

Никто не упрекнет его и в том, что он, Кубз, не следует директивам Геринга. Экономика вверенных Кубэ областей обескровлена. Разрушены лучшие белорусские города, сожжены деревни. Тысячи вагонов бегут к берегам Эльбы, Шпрее и Рейна с награбленным у белорусов имуществом, с провиантом для немецкой армии, с сырьем для немецких заводов. Специально упакованные контейнеры перевозят из «отсталой и лапотной» Белоруссии ценности мировой культуры: редчайшие книги, произведения живописи и скульптуры, уникальное оборудование лабораторий Белорусской Академии наук, институтов. Введены налоги на собак, кошек, «лишние» окна и двери, на мужскую и женскую голову. Это тоже заставит «хамов» туже затянуть пояса.

А его земельная реформа! Она даст возможность выкачать из Белоруссии все: хлеб, молоко, мясо, шерсть, масло, сало, картофель. Для армии фюрера! Для немцев, их жен и потомства! Для процветания Великой Германской империи! Только бы имперский комиссар восточных земель Генрих Лозе не присвоил себе одному его, Кубэ, заслуги по ликвидации колхозов, совхозов и насаждению на оккупированной территории «общинных хозяйств».

А рабы! Сколько дармовой рабочей силы можно получить из этой Белоруссии! Щитоносец национал-социализма, элита арийской расы, Вильгельм Кубэ не представляет себе общества без господ и рабов. Наверху — те, кто повинует. Внизу — те, кто обязан повиноваться. Как будет доволен Фриц Заукель! Гитлер не случайно назначил его главным уполномоченным по использованию рабочей силы. Из одного Минска он получил волею Кубэ десятки тысяч девушек и юношей. Молодых, здоровых рабов!

«Дойчланд, Дойчланд юбер алес...» — мурлычет Кубэ любимую мелодию и жмурится, как холеный, сытый кот.

Мысли уносятся в далекую Германию. Интересно, сильно ли бомбят там города союзники русских? Вряд ли. Они будут выжидать. Ни американцам, ни англичанам не выгодно, чтобы большевики окрепли, собрались с силами. Такая тактика на руку фюреру. На пользу и ему, генеральному комиссару Белоруссии. Немцы прошли далеко на восток, Красная Армия отступила, а чтобы погасить огонь партизанской, народной войны на оккупированной территории, надо попытаться расколоть белорусский народ изнутри, отвлечь его политическим прожектерством от борьбы против немцев, вырвать из-под влияния коммунистов молодежь, искалечить ее духовно. Он, Кубэ, не очень-то разделяет мнение Розенберга, рейхсминистра оккупированных восточных областей, который заявил, что в результате многолетнего господства большевиков белорусская молодежь прониклась большевистским духом и эту молодежь не удастся привлечь на свою сторону. Насчет этого у него, Кубэ, свои соображения и кое-что сделано. Не всегда полезно махать кнутом. Иногда следует показать пряник.

Вильгельм Кубэ подходит к письменному столу, перечитывает заготовленный приказ об учреждении «Саюза беларускай моладзi». Написано вроде бы не плохо. Отныне его идея иметь в Белоруссии такую молодежную организацию, которая пошла бы против большевиков, получит реальное воплощение. Разумеется, в приказе прямо об этом не скажешь. Но разве что тугодумы да политические тупицы не разберутся в истинной сути СБМ. Вильгельм Кубэ не читает — смакует каждый параграф приказа. Завтра в националистическом листке— «Беларускай газэце» приказ будет опубликован полностью. Перевод текста уже подготовлен :

«1. Дзеля аднастайнага узгадаваньня й аргашзацьп беларускае моладзi засноуваецца Саюз Беларускае Моладзi

2. Узгадаваньне беларускае моладзi, апрача бацькоускага дому й школы, з фiзiчнага, духовага й маральнага гледзiшча перадаецца СБМ.

3. Заданьне узгадаваньня беларускае моладзi у СБМ перадаецца Шраушчаму штабу Беларускае Моладзi

Дзеля кiраваньня Кiраушчым штабам я вызначаю шэфа гэтага штабу, якi рэпрэзентуе Саюз Беларускае Моладзi й мае сваю сядзiбу у Менску.

Шэф Кiраунiчага штабу Беларускае Моладзi беспасярэдня падначальваецца мне.



Генеральны Kaмicap у Менску сябра Райхстагу

Вiлъгелъм Кубэ».



Поймут или не поймут белорусские юноши и девушки такой, с позволения сказать, «белорусский» язык «Беларускай газэты», гауляйтера интересует меньше всего. Ему даже нравится, как белорусские националисты уродуют, увечат живое народное слово. Кубэ с удовольствием подписывает приказ, ставит дату: «22 июня 1943 года». Потом, немного подумав, гауляйтер нажимает кнопку звонка.

— Вызвать Шульца и Гроземан! — бросил Кубэ вошедшему адъютанту.

На начальника отдела молодежи генерального комиссариата Белоруссии Шульца и на его помощницу Гроземан у гауляйтера особые виды. Шульц известен Кубэ как один из активных функционеров нацистской партии. Гроземан, эта «чистокровная немка», успела проявить себя по «работе» среди женщин. По замыслу Кубэ они и будут направлять и контролировать дея-тельность СБМ. Структурное построение, программа и устав «союза» продуманы лично Кубэ. Остается утрясти состав «кiраунiчага штаба».

Застыв на пороге кабинета, Шульц и Гроземан ловят каждый взгляд грозного шефа.

— Кто? — светлые глазки гауляйтера колют не хуже булавочных игл. Маленькие усики а ля Гитлер подергиваются над тонкой губой.

— Михаил Ганько, Надежда Абрамова, актеры Стельмах и Шелех, Горелик, — торопливо перечисляет Шульц кандидатов в руководители штаба СБМ.

— Надежные?

— Абсолютно! — заверяет гауляйтера Шульц.— Михаил Ганько шляхтич из-под Молодечно. Служил в польской армии и перекинулся к нам. Закончил курсы пропагандистов в Берлине. Белорусский националист. Агент нашей разведки.

— Так, — роняет, как камень, Кубэ. — Этого я знаю. Переводчик комиссариата. Давайте о других.

Кубэ нетерпеливо дергает левым плечом. Не раскрывать же перед Шульцем всю подноготную Михаила Ганько, своего тайного осведомителя о настроений служащих комиссариата.

— Надежда Абрамова, — продолжал докладывать Шульц, — дочь помещика. Имеет диплом врача, хотя желтый билет подходит ей куда больше. Стельмах — пьяница, провокатор, субъект разложившийся, морально опустошенный. Горелик и Шелех...

Кубэ морщится. Не очень-то привлекательно выглядит пряник. Подонки какие-то, а не люди. Но что поделаешь. На лучшее рассчитывать не приходится.

— Пусть так, — соглашается Кубэ. — К вербовке членов организации приступить с сегодняшнего дня. Это приказ. И еще: «Саюз беларускай моладзi» возглавит Ганько. Его заместитель — Стельмах, а заместитель по работе среди женщин — Надежда Абрамова. Но вы, Шульц, корректируете всю работу «кiраунiчага штаба». Общее негласное руководство. Помогает вам Гроземан. Понятно? Все. Идите!

22 июня 1943 года к радиозаводу, кожевенному заводу и ремесленным мастерским подкатили грузовики с автоматчиками. Фашисты окружили предприятия, выгнали из цехов молодежь и приказали рассаживаться по машинам. Под усиленной охраной немцы привезли юношей и девушек в театр имени Янки Купалы. Тут на сцене уже прохаживался Вильгельм Кубэ. Полупустой зал раздражал гауляйтера. Он то и дело доставал из кармана надушенный платочек, обтирал вспотевшую лысину.

За столом «президиума» сидели Шульц, Гроземан, Ганько и другие «идеологические работники» генерального комиссариата и «кiраунiчага штаба». Наконец Кубэ махнул рукой, что означало поднять занавес разыгрываемого спектакля.

— С этой минуты,— объявил Ганько сидящим в зале молодым ребятам и девушкам, — вы члены «Саюза беларускай моладзi». Сейчас вам раздадут форму и анкеты для заполнения. Пускай каждый из вас даст юношеское слово чести, что он арийского происхождения и белорусской национальной принадлежности.

Ганько поднял ладонью вперед правую руку и крикнул, напрягая кадык:

— Жыве Беларусь!

В зале повисла напряженная тишина. Тогда в ряды кресел полезли эсэсовские солдаты. Они разносили для девушек ситцевые блузки в горошинку, хлопчатобумажные юбки, босоножки на деревянной подошве. Юноши получали рубашки, пилотки, короткие брюки и ботинки, тоже подбитые деревяшками. Для придания барахлу форменного вида на рукавах рубашек и блузок были пришиты эмблемы СБМ.

Вильгельм Кубэ начал читать «клятву белорусского юноши и девушки о верности новой Белоруссии». Присутствующих в зале заставляли ее повторять. На головы тех, кто перевирал слова или сидел молча, опускались резиновые дубинки эсэсовцев.

— Вы вступили в «союз», — торжественно продолжал Кубэ, — который воспитает вас в духе национализма, опирающегося на высокие моральные качества отдельной единицы. Большевики учили вас коллективизму, учили любить и уважать человека. Но человек человеку — волк. Каждый должен быть за себя, думать только о себе, о своем личном благополучии. В этом — сила единицы. Не коллектив, а объединение единиц, объединение молодых белорусов и белорусок для перестроения и перевоспитания белорусского народа! Вы изучите биографию и заслуги нашего любимого фюрера, ознакомитесь с задачами строительства «Новой Европы». Юноши подготовят себя к службе в германских оккупационных войсках. Девушки познают превосходную немецкую кухню. Слушайтесь приказаний ваших организаторов. За неподчинение приказам — расстрел. А теперь разъезжайтесь по лагерям союза. Вам дадут по тарелке гороховой каши и суп.

Отдуваясь, как после тяжелой работы, гауляйтер сошел со сцены, направился к запасному выходу. У подъезда услужливый адъютант распахнул перед шефом дверку лакированного автомобиля.

— А это что? — показал Кубэ на висевшего на столбе паренька.

— Хотел сбежать из театра, — подскочил к гауляйтеру офицер службы безопасности.— Прикажите снять?

Вильгельм Кубэ пожал плечами:

— Зачем? Пусть поболтается. Наглядный урок ослушникам.

Гауляйтер нагнулся, полез в машину. Резко хлопнула дверка. Автомобиль, шурша по асфальту, мягко покатил к резиденции генерального комиссара.

Откинувшись на подушки сиденья, Кубэ прикрыл глаза. Сегодняшним днем он, пожалуй, доволен. Его СБМ учрежден.

Шофер прибавил газ. У ветрового стекла перед уснувшим Кубэ закачался маленький талисман — коричнево-желтый чертик с острыми рожками. Он боднул спящего в выставленный подбородок и, сорвавшись, упал на новый мундир гауляйтера.

<< Назад

Вперёд >>