Наконец, подготовительные работы к подкопу были завершены. В траншею спустились шесть члeнов штаба. Под углом блока они отрывали котлован для приемки грунта из забоя, потом его станут рассыпать по паропроводной траншее.
   Роман еле дождался вечера, когда Полетаев, возглавивший земляные работы, доложил:
   - Начало положено, Роман Александрович. Работать можно, но комбинезонов требуется больше.
   Да, спецодежда приобретала особую важность. Без нее не соблюсти тайну. Благо, что есть пошивочная. В ней сшили рабочую одежду, лямки и вещмешки для оттаскивания земли.
   Не отставала и столярная мастерская. Она готовила доски для крепления. Однако и о досках надо думать. Роман упросил Роута заменить в блоке трехъярусные нары железными койками, которые лежат на складе. Доски же должны были идти на ящики. Но большая часть их использовалась на крепление. Роман постоянно жаловался немцу, что доски на нарах дрянь.
   Когда прошли первые метры тоннеля, Павел бодро заявил:
   - Ну, Рома, если так пойдем, месяца хватит. Не крути головой. Считай: за сутки около трех метров прошли. Помножь на тридцать...
   Но вскоре грунт пошел каменистый, брали его только железные полоски, заточенные о камень и клинок. При ударе о каменистый грунт то и дело сыпались искры. Лопатка годилась лишь для отгребания земли. Сменяя Харитона, Павел ахнул: пройдено около пятидесяти сантиметров. И это сделал Харитон-силач, одной рукой свободно поднимающий человека. Что же дадут другие?
   Потом стали гаснуть плошки, от недостатка воздуха слабели люди, иные теряли сознание. Один из забойщиков, бывший политработник Максим, вернувшись после смены, заявил: "Подкоп - это самоубийство. Надо уходить по-другому". На лице его Кузенко увидел решимость пойти на любое, чтобы только не тянуть. Такой пользы на подкопе не даст, выдержки не хватит.
   - Хорошо, Максим. С мертвецами положу, согласишься?
   - Хоть сию минуту.
   Смелый парень, ничего не скажешь. Способ этот уже пробовали, но немцы на кладбище перед захоронением часто простреливали трупы из автоматов.
   На другой день санитары уложили Максима в тележку среди трупов. Под спину ему сунули обмундирование. Павел устроился в угловой комнате 3-го этажа, стал наблюдать. Очень хотелось, чтобы Максиму удалось улизнуть. К его счастью, немецкий автоматчик не пошел. Теперь, если не заметит часовой с вышки, все может обойтись. Телега уже на кладбище за оградой. Мимо проходит коровье стадо. Весьма кстати, сумел ли он этим воспользоваться? Меж коров мелькнула гoлая фигура. Жми, Максим, лес недалеко, там оденешься!
   Роман счел это неосторожным шагом и ругался, когда Павел сообщил ему о бегстве Максима.
   - Успокойся, искать не будут, я его включил в число умерших.
   Подкоп продолжали, несмотря на осложнения, вводили даже кое-какие усовершенствования. Из старых плащ-палаток и разных клочьев Лукин ухитрился сделать "кузнечный мех", которым стали подавать воздух из котлована в тоннель.
   Работали лежа: при высоте семьдесят сантиметров не распрямишься! Политрук Алексей Чистяков доверху загрузил узкий ящик, заостренный с обеих сторон, и дернул за шнур. Ящик-челнок пополз назад, его потянул к котловану подполковник Иван Стыцюк. Сейчас он моментально опрокинет лоток, и Алексей вернет его за лямку к себе. Удобную штуку придумал Полетаев.
   Впереди копает санитар Семен Иванов. Железка слегка взвизгивает от ударов, конца нет этим камням. Не ровен час, еще немцы услышат. Что-то надо придумать... Раздав- шийся треск прервал его мысли. На политрука посыпалась земля, перед ним упали доски - боковое крепление. Не сразу поняли, что это обвал. Протерев глаза, Алексей торопливо начал разгребать землю руками. Ведь на той стороне остался без воздуха Семен. "На помощь",- приглушенно крикнул он. Подполз Стыцюк, скоро они добрались до ног Семена и потянули его к котловану. Он был без сознания. Санитар Гриша Федоров, дежуривший у меха, направил на него струю воздуха.
   В подкоп спустился Кузенко с тремя рваными шинелями. Он как раз стоял с Мамновым около блока, когда под задним колесом проходившей автомашины произошел обвал, о нем они догадались лишь после того как шофер крикнул: "Яму на дороге надо заделать".
   Пришедший в себя Иванов тревожно спросил:
   - Фрицы подкоп не заметили?
   - Нет, нет, успокойся, Семен,- проговорил Павел и пополз к дыре. Он стал забивать ее тряпьем. Тем временем Мамнов заравнивал дорогу сверху. На счастье, поблизости не оказалось ни немцев, ни полицаев.
   Авария насторожила. Из предосторожности решили через каждые два-три метра ставить стойки с перекрытиями. В тот же день мастерская начала изготовлять их.
   А тут еще тревога.
   Весной 1943 года в "гросслазарет" прибыла большая партия заключенных из расформированного житомирского лагеря. Большинство житомирцев поместили в шестой блок. Лопухин не присутствовал при их приеме, зато Павел Кузенко успел побывать среди новичков и принес интересные новости. Среди врачей-военнопленных оказался Николай Иванович Бондаренко, бывший секретарь парткома Краснодарского мединститута, которого они оба хорошо знали. В разговоре с ним Павел выяснил, что одной из основных причин для расформирования житомирского "лазарета" была, раскрытая с помощью предателя, попытка побега через подкоп. В момент выхода подпольщиков из тоннеля их обнаружила охрана. Немногим удалось скрыться. Последовали аресты, допросы, расстрелы.
   Бондаренко рассказывал, что немецкий генерал, приехавший специально для того, чтобы посмотреть на подкоп, удивлялся, как это под носом охраны русские прорыли тоннель длиной в семьдесят метров. И если бы не предательство, безусловно, побег был бы успешным. Обозвав начальника охраны дураком и ротозеем, генерал сказал, что в других условиях русских следовало бы наградить за титаническую работу, упорство, находчивость и прекрасную маскировку.
   - Мне кажется, Роман,- закончил рассказ Кузенко,- это может отразиться на нашем "метро".
   - Понимаю. Немцы знают, что так или иначе история с подкопом дойдет до узников "гросслазарета" и они могут последовать примеру житомирцев?
   - Вот именно. Могут быть приняты предупредительные меры.
   - Значит, прекратить все?
   Кузенко поморщился:
   - Ничего не значит! Надо обстоятельно разузнать у Бондаренко причины провала и принять свои меры, чтобы не допустить подобного у нас.
   - Добро, Паша. Займись этим, доложишь на совещании пятерки. А работы будем продолжать.
   Через пару дней Кузенко сделал информацию.
   Бондаренко рассказал, что житомирцев погубило отсутствие строжайшего порядка, и не очень строгое соблюдение тайны.
   - Нам нужно сделать серьезные выводы из этого горького опыта,- заключил Кузенко.
   - Тем более что фашисты теперь наверняка усилят надзор,- добавил Лопухин.
   Хитров, Марченко и Белоус высказали свои соображения. Сходились на том, что работы нужно продолжить, круг "шахтеров" пока не расширять, новых вовлекать лишь после самой строжайшей проверки.