В Славуту по служебным делам приехал Горбатюк, навестил Михайлова. Долго беседовали о делах, связанных с подготовкой к началу партизанской борьбы. Михайлов расспросил, какими кадрами располагает для этого шепетовский комитет.
   - Оружие найдется, люди есть, один Диденко чего стоит!
   - Что за Диденко?
   - Настоящая фамилия его Музалев, служил топографом, попал в плен, несколько раз бежал.
   - Это тот, о котором рассказывала Цыганкова?
   - Он самый. Совсем молодой парень, но смелый и вдобавок осторожный, чего ровесникам его явно не хватает. Спаруем их с Иваном Савельевичем Нишенко - чудеса творить будут. Сейчас работает на сахарном заводе, создал небольшую группу. Есть еще толковый парень Бията.
   - Знаю, говорил Лаврентий о нем и о его мальчишках.
   - Надо брать руководство группой в свои руки, иначе хлопцы будут действовать на свой страх и риск. И наломают дров. Посмотреть только на соседних мальчишек - Валю Котика, Колю Трухана, Степу Кишука, Федоровича - так и выискивают, какую бы пакость немцу устроить.
   - Молодцы. А как дела в городе?
   Горбатюк махнул рукой, ссутулился.
   - Паршиво. В тюрьме расстрелы, пленные в лагере гибнут, конная жандармерия свирепствует, мало того что в городе творит, так еще по селам людей губит. Кстати, эти деятели и у вас в Славуте побывали.
   - Знаю. С ними какой-то тип был, видимо из местных. Кто-то говорил, что ветеринар. Только он больше на полицая смахивает.
   - Это Сливинский. Числится ветеринаром, но, надо думать, у него есть другие обязанности, связанные с гестапо. Мы присматриваемся к этому ветеринару.
   - Ладно, Остап Андреевич, займемся другими делами. Ты знаешь, что делается сейчас на юге?
   - Очень мало.
   - Тяжело приходится нашим, по-видимому, большая неудача. Не знаю, насколько можно верить немецким сообщениям, но наше наступление под Харьковом закончилось поражением, сейчас наступают фашисты и довольно успешно. Надо помогать нашим.
   - А конкретно?
   - Конкретно - диверсия на железной дороге.
   - Думал над этим, но нет взрывчатки и нет специалистов-подрывников. Вот уж не предполагал, что твой Одуха окажется знатоком в этой области.
   - Найдутся и у тебя специалисты, по все не так просто. Вторая диверсия у нас не удалась - часовые обнаружили мину. Эшелоны будем рвать, когда создадим партизанский отряд, разживемся взрывчаткой и взрывателями, а пока займитесь в Шепетовке другими делами. В депо надо затягивать ремонт паровозов, задерживать вражеские эшелоны. Каждый час задержки эшелона с войсками или техникой - удар по врагу. Но надо продумать все наперед, чтобы не получилось, как с Шадеем.
   Горбатюк кивнул. Он хорошо знал машиниста Семена Шадея, смелого подпольщика, расстрелянного немцами в январе, после того как он на полустанке наотрез отказался вести эшелон с боеприпасами. Движение было задержано на четыре часа, пока доставили другого машиниста. Подвиг Шадея вызвал большой резонанс по всем станциям, но можно было обойтись и без этой жертвы, у Семена была возможность бежать с паровоза, но он не использовал ее, предпочитая вступить в открытую схватку с врагами.