Подпольный комитет интересовала обстановка в Остроге, через который шла связь со Здолбуновом и Ровно. Еще осенью Одуха связался с местными подпольщиками, которые позднее присоединились к славутскому комитету. Время от времени из Острога прибывали связные, докладывали о делах подполья, получали листовки и указания. Однако связь была все же нерегулярной, и товарищи из Острога просили прислать кого-нибудь из руководства, чтобы обсудить на месте ряд вопросов. Михаила" решил послать недавно принятого в организацию капитана Андреева. Капитан отлично зарекомендовал себя в подполье не только смелостью и хладнокровием при выполнении рискованных поручений, но и большой осторожностью и осмотрительностью.
   Обстановка в Остроге, как рассказали связные, была сложной. Правда, городок в стороне от железной дороги, гарнизон там небольшой. Но Острог находился уже на территории Западной Украины, и в этом бывшем пограничном городе активно действовали националисты-бандеровцы. Вместе с оккупантами они свирепо преследовали людей, сочувствовавших Советской власти, большое влияние имела здесь униатская церковь, благославлявшая "крестовый поход против слуг антихриста - большевиков".
   - Условия для работы подполья там куда хуже наших. Тебе надо познакомиться с руководителями группы, обстоятельно побеседовать, поделиться опытом работы, не нарушая, разумеется, конспирации. Комитет должен иметь полную информацию о положении в тех местах, - напутствовал Михайлов Андреева.
   Вместе с Андреевым пошла Анна Охмап, не раз бывавшая в Остроге. Шли не торопясь, часто отдыхали: встреча с подпольщиками была намечена на семь часов. Наконец впереди засияли золотые купола легкого белого собора, блеснула серебряная полоса Вилии.
   На окраине города подпольщиков остановил патруль - два полевых жандарма. Старший, пожилой ефрейтор с усами под Вильгельма, на ломаном украинском языке потребовал документы. Анна насмешливо улыбнулась и ответила по-немецки. Ефрейтор удивленно глянул па нее, потом в ауевайс, и оба жандарма оживленно заговорили с Охман, не обращая внимания на Андреева. Потом молодой жандарм, державший в руках его документ, небрежно сунул ауевайс Андрееву и повернулся к Анне. Капитан медленно пошел по улице. Вскоре его обогнала Анна. Она свернула в сад и села на скамейку в отдаленном углу. Андреев опустился рядом.
   - О чем это ты толковала с фрицами?
   Анна передернула плечами:
   - Удивлялись, каким ветром меня сюда занесло, чем занимаюсь, рада ли приходу соплеменников... Вне себя от восторга! Ну, а в заключение интересовались, что буду делать вечером, не составлю ли им компанию. Жаль нет оружия, не отказалась бы от встречи.
   - Сумасшедшая! Только нам и дел, что охотиться за жандармами! Всему свое время. Осталось пятнадцать ми- нут...
   - А вот он идет, глянь вправо.
   К скамейке подошел худощавый светловолосый человек с книжкой в руке. Он попросил разрешения присесть, поздоровался с Анной, вопросительно посмотрел па Андреева.
   - Это товарищ Василий.
   - Я - Петро. Товарищи сейчас собираются, пойдем минут через десять.
   Через полчаса Андреев и Охман сидели в сарае, запрятавшемся в густом саду на окраине города. Кроме Петра, их ожидали еще три человека. Каждый, здороваясь, называл свое имя.
   Андреев передал подпольщикам небольшую пачку листовок, после этого разговор пошел о местных делах, о координации действий, о лучшей организации связи через Острог со Здолбуновом и Ровно. Было решено сведения из Здолбунова оставлять у острожцев, а затем переправлять в Славуту. Так было безопаснее и быстрее - до Острога вдвое ближе, чем до Здолбунова. Попутно Андреев расспрашивал о националистах-бандеровцах - до сих пор ему не приходилось сталкиваться с этой публикой.
   - И не дай бог столкнуться, хуже фашистов, сволочи! - сплюнув под ноги, сказал Петро. - К вам, за Вилию они боятся нос сунуть, знают, чем это пахнет, ну, а здесь чувствуют себя панами. Кстати, это по ваши ли хлопцы двоих "сторожевых псов национальной революции" укокошили под Кривипом, а третьего голяком пустили восвояси?
   Андреев неопределенно пожал плечами и улыбнулся.
   А дело обстояло так. В Кривил, Дорогошу, Белотин и другие села в феврале - марте зачастили оуновские (* Украинская буржуазная националистическая организация) агитаторы. Успеха они не имели, а один незадачливый "Цицерон" едва унес из Кривина ноги. В Кривпн были посланы четыре "эсбиста" (* - Служба безопасности.) навести страх на окацапившихся кривинцев. Результат получился плачевный - предупрежденные заранее через острожское подполье Михайлов и Гоголь организовали достойную встречу. Двоих бандитов убили, одному удалось бежать, а четвертого захватили живым. Раздев его догола, пустили восвояси, наказав передать хозяевам, что если они посмеют еще сюда сунуться, то им повырывают ноги. Полуобмороженный бандеровец все-таки добрался до Острога, его подобрала немецкая машина.
   Поздно вечером Анна и Андреев с помощью подпольщиков (один из них служил в полиции) выбрались из города и зашагали к Кривину. Андреев оглянулся на тусклые огоньки Острога и проговорил:
   - Жив буду, обязательно тут побываю - просто так, поброжу по городу, замок посмотрю, уж очень хорош!