В начале 1942 года в Шепетовке немцы начали формировать так называемые казачьи полки, набирали "на добровольных началах". Вербовка шла с великим скрипом, Хотя немцы и развернули усиленную агитацию с помощью предателей-власовцев, сулили всяческие блага будущим "казакам". Не оставалось в стороне и гитлеровское начальство - славутский лагерь почтил своим посещением какой-то генерал. Его приезд ознаменовался резким улучшением питания - впервые за все время на обед выдали пшенную кашу. Но высокопоставленный агитатор успеха не добился, а буквально на другой день пленные на мотив "Гоп со смыком" пели "Приветствие генералу":
   
   Раз приехал в лагерь генерал.
   Пленным варить кашу приказал.
   Пусть обиды позабудут,
   Воевать за нас, мол, будут.
   Но подлюг он так и не набрал.
   
   Подтянули пленные живот,
   Но никто в иуды не идет.
   Солдат русский не сдастся,
   За жратву не продается.
   Родину свою не предает.
   
   Подпольный комитет учитывал, что в казаки идут не только предатели и неустойчивые люди, готовые пойти куда угодно лишь бы сохранить свою шкуру, но и те, кто рассчитывал подкормиться, оправиться после плена, получить оружие и, при удобном случае повернуть его против немцев. Поэтому было принято решение направить в "казаки" своих людей, а так как медицинский осмотр "добровольцев" проводился в городской больнице, то появилась возможность под всякими предлогами браковать явных предателей, о которых сообщали Бушуев и Софиев.
   Сегодня на рентген в городскую больницу привели очередную партию будущих "казаков". Отдав распоряжение затянуть осмотр подольше, Михаилов пригласил к себе Софиева.
   - Рассказывай!
   Михайлов заметил, что переводчик взволнован.
   - В лагере свирепствует какая-то новая болезнь. Немецкие врачи называют ее "парохолерой". Кто ее схватит, на девяносто процентов кандидат в покойники. Что интересно - этих больных лечат немецкие врачи, хотя и без особого успеха. Лопухин считает, что фашисты специально заражают пленных.
   - Черт знает что такое!
   - В произволе и жестокости у них строго продуманная система, разработанная на "научной" основе. Вот послушайте... "Инструкция по обращению с военнопленными". Я вам переведу, а оставлять нельзя.
   - Читай.
   - "В первый раз в этой войне немецкий солдат встретился с противником, обученным не только в военном, но и в политическом отношении, идеалом которого является коммунизм, который видит в национал-социализме своего злейшего врага... Даже попавший в плен солдат, каким бы безобидным он ни выглядел внешне, будет использовать всякую возможность для того, чтобы проявить свою ненависть против всего немецкого...
   Для охранных команд существуют следующие указания... "
   - Они мне известны.
   - А вот это очень интересно, послушайте: "3. ...Никогда не поворачивайтесь спиной к военнопленному!
   4. По отношению к трудолюбивым и послушным военнопленным также неуместно проявление мягкости, так как оги рассматривают это как проявление слабости и делают из этого соответствующие выводы".
   Федор Михайлович улыбнулся:
   - Из сего следует, что немецкие холуи из пленных особыми привилегиями не пользуются?
   - Ну что вы! Нельзя понимать инструкцию так буквально! Мы живем в отдельной комнатушке, где чуть поменьше крыс и вшей, иногда можем выходить в город, на нас получше одежда. Но основная привилегия - свои же ребята в темном углу башку проломят раньше, чем до нас доберется гестапо.
   А ведь, пожалуй, он прав! Из-за досадного недоразумения провалится активная группа и погибнут ее руководители - подобралось сплошное "начальство". Вслух Михайлов сказал:
   - Ты прав, темных углов действительно надо избегать.
   В дверь постучали, рентгенолог доложил, что осмотр окончен. Отпустив его, Михайлов повернулся к переводчику:
   - Задержите пленных минут на пятнадцать и пришлите ко мне Лопухина.
   Пока в коридоре Софиев придирчиво рассматривал карточки проходивших комиссию и задавал "добровольцам" вопросы, Лопухин рассказывал Михайлову о "парохолере".
   - Болезнь - плод варварских экспериментов немецких врачей. Эпидемия вспыхивает и прекращается внезапно. Заболевших немецкие врачи лечат сами, хотя остальных своим вниманием не удостаивают. Трупы умерших вскрывают немцы. Что характерно, они не очень опасаются распространения этой эпидемии, и она носит крайне локальный характер.
   - Признаки, ход болезни?
   - Признаки "молниеносной" (* - Разновидность холеры.), но это совсем другое. Рвоты нет, бессознательное состояние, судороги - все это налицо, но больные живут двое-трое суток, треть выздоравливает, по всей видимости, без помощи врачей. Немцы их изолируют и куда-то отправляют.
   - Пищевая токсикоинфекция?
   - Возможно. Но, конечно, не холера. Немцы, будь это действительно холера, наверняка перебили бы весь лагерь - даже место бы это выжгли дотла. А здесь, скажите, какая "гуманность" - морят голодом тысячи, расстреливают сотни и возятся с десятком больных!
   - Надо выяснить все, что удастся, про "парохолеру". Это настолько важно, что придется искать способы передать эти сведения через линию фронта. Что удивляетесь? Непонятно, почему я придаю этому такое значение?
   - Не совсем...
   - А если это подготовка бактериологической войны и пленные "гросслазарета" подопытные кролики?
   Лопухин побледнел:
   - Не может этого быть!
   Михайлов укоризненно покачал головой:
   - Эх, ты! Неужели не насмотрелся еще на фашистов? Да они не остановятся ни перед чем. Займись серьезно этим вопросом, время не ждет.
   Михайлов подумал о том, что на днях в Киев отправится связной, через него и можно передать информацию.