9

    Курапов очнулся от тяжелого, хмельного сна. У постели жена, сын - они не видели своего батю таким еще ни разу.
   Поправила жена неловко запрокинувшуюся голову мужа, съехавшее со лба мокрое полотенце, сказала тихо:
   - Ничего! Проживем...
   - Все, стало быть, уже знаешь?
   Ничего не ответила, повторила:
   - Проживем... - и ушла, торопливо шлепая рваными галошами.
   Попробовал Курапов подняться - нестерпимо болела голова. Дрожит, расплывается за окном огненное пятно закатного солнца, пляшет на стене радужная карусель. Закрыл глаза - все равно мельтешат радуги, шумит в ушах...
   На улице завыла вдруг сирена... Крики, топот... Сигналит пожарная машина...
   Вытянулось в испуге лицо сына:
   - Папка, на вашей шахте что-то!
   Что могло произойти на шахте, теперь уже не на его шахте? Уж не помпа ли?
   Как ветром смело Курапова с кровати. Босиком, без рубахи кинулся он к проходной. Протиснулся кое-как через толпу, услышал:
   - Помойную прорвало... Говорят, над седьмым... Спасатели бегут к седьмому штреку.
   - Через восьмой вызволять нужно! Через восьмой! - закричал Курапов.