22 июня 1941 г. тогда еще мальчишкой я со своими товарищами на-ходился в пионерском лагере недалеко от станции Архара Хабаровского края. И вот днем, когда мы гуляли, сыграли «большой сбор». Когда мы выстроились на линейку, нам объявили, что началась война. Еще тогда мы не знали, какими будут последствия и сколько она продлится. Но уже через дней 10—15 везде можно было прочесть: «Все для фронта, все для Победы». У многих забрали на фронт отцов, братьев, мужей. По улицам к станции шел почти бесконечный плач, а вскоре после этого стали присылать извещения о погибших в боях за советскую Родину, за партию. И опять плач женщин и детей.

Я, как и многие мои ребята, пошли работать кто куда, нам было тогда по 12—14 лет. Нас, несколько человек, приняли в аэропорт. И хотя работа заправщиком была нелегкой, мы работали по 13— 15 часов, все же работать было интересно, ведь мы работали непосредственно у самолетов и, кроме того, и это основное, мы уже знали, что в этом есть и наш вклад в победу.

И вот радио стало приносить вести, что наши войска остановили наступление врагов, а затем разгром под Москвой, Сталинградом и другие победы еще больше вселяли в нас энергию.

Но еще по-прежнему наши матери отсылали на фронт носки, варежки и другую одежду в посылках.

И вот наступил самый радостный, самый долгожданный день, с которым не может сравниться ни один день [из] прожитых за годы войны, это День Победы. Я его помню с самого начала.

В то утро я еще не уходил на работу, когда к нам пришла соседка и сказала (у них было радио), что война кончилась, — пределу радости не было конца, и казалось, что через 10—15 минут уже ни одного человека в домах не осталось, все высыпали на улицу и нужно было видеть, чтобы сейчас это представить, какие счастливые были у людей лица, это неповторимо, это нельзя выразить словами. Тот, кто пусть в тылу пережил время войны, знает, что такое война 1941—45 гг. и что такое маленькое и великое слово «Победа».

В конце хочется дописать: те, кто не застал этих лет, пусть никогда их не увидит и знает, что прочитать о них — это не то, что пережить. Поэтому эти годы нельзя забыть и нельзя допустить, чтобы они повторились.