Мне было 6 лет, когда на нашу Родину напала фашистская Германия. Я смутно помню события первых дней войны. Жизнь для меня в то время казалась в «розовом цвете». Я не понимал и не мог понять в своем возрасте, почему плакали женщины, мать, сестра, куда собирались с котомками сельские мужчины. Слышал разговор промеж взрослых: голова колхоза Бабанин на колхозном жеребце у фашистов с под самого носа ускакал. Много событий тех дней я не брал во внимание, настолько была богата ими жизнь. Мы, дети, повзрослели с приходом беды, терпели все то, что выпало на наши детские головы.

Было это в июле 1941 года. Через наше село Кульченки Красиловского района Хмельницкой области в сторону Староконстантинова небольшими группами отступали наши солдаты. Очень было жарко. Проходившие люди по грунтовой дороге, смертельно усталые, посеревшие от пыли. Мы, мальчишки, носили воду, зеленый лук и хлеб. На ходу совали в руки тем, кто брал. Памятное событие произошло в воскресенье утром, было свежо после проливного дождя. По развезенной дороге идти было невозможно. Солдаты по одному шли по обочине. Мы, дети, смотрели с дворов на дядей-солдат, на винтовки с длинными штыками. К нашей кучке ребят подошел большого роста дядя-солдат (возможно, мне показалось, так как я был очень маленьким), без пилотки. Железная каска, сумка, лопатка и что-то другое было на его поясном ремне. В одной руке он держал большую винтовку, в другой — маленький оркестровый «бубен-барабанчик». Я стоял за спинами старших ребят. Притянул меня к себе, подарил барабан, поднял меня выше своей головы. Минуту мы смотрели друг на друга. Дядя-солдат громко сказал: «Мы вернемся, мальчик, по этой самой дороге, по которой отходим, встречай меня с этим барабаном, который мы тебе дарим на память, храни его и жди нас», Поставил меня на ноги. Я сказал: «Спасибо, дядя». Он заулыбался, потряс меня за белу чупрыну. Дал легкий подзатыльник, повернулся и ушел к товарищам, которые ждали его. На всю жизнь мне за-помнилось его усталое, но мужественное лицо, глаза, наполненные слезами, и слова, полные веры в возвращение и победу.

Я убежал домой, унося ценный подарок. Рассказал все маме. Помню, она долго плакала, а потом на чердаке заховала мой подарок. На другой день в село вошли немцы. Прошли длинные, полные горя и страданий годы оккупации. Я ждал дядю-солдата и хранил его подарок. По-детски верил, что он вернется и именно через наше село. Прислушивался к разговору старших, часто спрашивал мать: «Скоро наши придут?» В марте 1944 года ушли фашисты из села по-воровски, без такой напыщенной церемонии, как пришли, видимо, их добре прижали. Я бегал за село к Диденковскому кладбищу встречать наших, по моему понятию, они должны были идти с той стороны. Дядя-солдат обещал той же самой дорогой, которой ушел. Но к моей большой обиде и горю, наши даже не пришли с той стороны, с которой я их ждал, а с той, с которой уходили при отступлении. Мое детское воображение совсем было сбито с толку. От взрослых я узнал, что наши части обошли стороной через Антонины, оставили наше село далеко позади.

Через 2 дня к нам в село прибыла тыловая часть. Целыми днями я ходил и спрашивал своего дядю-солдата. Одни солдаты серьезно мне отвечали, обещали помочь, другие смеялись: «Мол, погиб твой дядя-солдат, и больше ему ни к чему ты с барабаном». Тогда я сердился, плакал и убегал жаловаться матери. Мама скоро успокаивала меня, уверяя, что я обязательно встречу его, но только нужно терпеливо искать. Однажды мне признался один дядя-солдат, что это именно был он, так как я его узнал и к нему прицепился с вопросами. Моему счастью не было границ. Я приглашал посмотреть его подарок, он отказался, обещая после войны заехать и посмотреть. Он накормил меня очень вкусным супом и дал большой кусок хлеба. Я обещал встречать его, только чтобы он меня не обманывал, с какой стороны будет ехать. Он ответил: «Извини, мол, браток, так уж вышло». Видимо, за целый день ему изрядно надоело отвечать на мои вопросы и то, что я буквально по пятам ходил за ним. Обещая со мной встретиться на следующий день, он меня отправил спать.

Когда я пришел на следующий день, то узнал, что они уехали еще вечером того же самого дня.

С тех пор я не знаю, где мой дядя-солдат, обещавший после войны заехать к нам. Когда я стал взрослым, осознал все и оценил по достоинству дядю-солдата. Проникся к нему большим уважением и благодарностью.

...Спасибо дядям-солдатам, верившим в победу и завоевавшим ее для светлого будущего, для построения коммунизма.