«Завтра исполняется 11 месяцев моего пребывания в тылу немецких войск.

25 августа 1942 года в 24 час. 05 мин я спустился на парашюте, чтобы беспощадно мстить за кровь и слезы наших матерей и братьев, которые стонут под ярмом немецких оккупантов.

11 месяцев я изучал врага, пользуясь мундиром немецкого офицера. Я готовился к смертельному для фашистов удару, пробирался в самое логово сатрапа — немецкого тирана на Украине Эриха Коха.

Задание очень важное, и, чтобы его выполнить, нужно пожертвовать своей жизнью, ибо уйти из центра города после удара по врагу на параде — совершенно невозможно. Я люблю жизнь. Я еще очень молод. Но потому, что Отчизна, которую я люблю, как свою родную мать, требует от меня пожертвовать жизнью во имя освобождения ее от немецких оккупантов, я сделаю это. Пусть знает весь мир, на что способен русский патриот и большевик. Пусть запомнят фашистские главари, что покорить наш народ невозможно так же, как и погасить солнце.

Немецкие кретины Гитлер, Кох и компания думали уничтожить наш великий советский народ. По своему скудоумию они думали, что в море крови можно утопить русский и другие братские народы СССР.

Они забыли или не знали истории, эти дикари XX века. Они поймут это 29 июля 1943 года по свисту и взрыву противотанковой гранаты, когда их поганая немецкая кровь брызнет на асфальт... Пусть я умру, но в памяти моего народа я буду бессмертен.

«Пускай ты умер! Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!»

Это мое любимое произведение Горького, пусть чаще читает его наша молодежь, из него я черпал силы для подвига...

Ваш Кузнецов.

Прочитать только после моей гибели.

24.VII.1943 г. Кузнецов».

Свое письмо-завещание разведчик Николай Иванович Кузнецов вручил комиссару партизанского отряда «Победители» майору С. Т. Стехову перед отправлением на важное задание. Именно 29 июля 1943 года ему было поручено в Ровно уничтожить палача украинского народа Эриха Коха, гитлеровского рейхскомиссара Украины. Кох не явился на парад, и возмездие вновь не состоялось...

Имя и боевые подвиги Н. И. Кузнецова легендарны. О нем написано немало книг, сняты кинофильмы. В данном комментарии приводятся документы, письма Героя, раскрывающие образ отважного разведчика.

Вот что сообщил в начале апреля 1944 года начальник полиции безопасности и СС по Галицийскому округу доктор Витиска, оберштурмбанфюрер СС и старший советник управления:

«Начальнику полиции безопасности и СД. Секретно. Государственной важности. 2 апреля 1944 года.

Главное управление имперской безопасности и группенфюреру СС генерал-лейтенанту Мюллеру, лично. Берлин.

Телеграмма-молния.

При одной из встреч 1 апреля 1944 года украинский делегат группы Бандеры, обсуждавший с нами возможность совместной работы против большевиков, сообщил, что одним подразделением украинских националистов 2 марта 1944 года в лесу близ Белогородки, в районе Вербь (Волынь), задержаны три советских агента. Арестованные имели фальшивые немецкие документы, карты, немецкие, украинские и польские газеты, среди них «Газета львовска» с некрологом о докторе Бауэре и докторе Шнайдере, а также отчет одного из задержанных о его работе.

Данный агент, по немецким документам его имя Пауль Зиберт, опознан украинскими националистами. Речь идет о советском партизане-разведчике... который долгое время совершал свои акты в Ровно, убив, в частности, доктора Функа и похитив генерала Ильгена, и который все еще разыскивается сыскной полицией. . Во Львове «Зиберт» был намерен расстрелять губернатора доктора Вехтера. Это ему не удалось. Вместо губернатора были убиты вице-губернатор доктор Бауэр и его президент — шеф доктор Шнайдер. Оба этих немецких государственных деятеля были застрелены неподалеку от их квартир.

В отчете «Зиберта» дано описание актов убийства до малейших подробностей. Во Львове «Зиберт» расстрелял не только Бауэра и Шнайдера, но и ряд других лиц, в частности майора полевой жандармерии Кантера и подполковника воздушных сил Петерса.

В это время «Зиберт» имел еще одно столкновение с гестапо. Когда хотели проконтролировать его машину, он застрелил высшего гестаповского офицера. При следующем контроле «Зиберт» застрелил еще одного немецкого офицера и его адъютанта.

После этого он оставил машину и бежал в леса, где вел борьбу с отрядами бандеровцев и пробирался в сторону советского фронта...»

Далее сообщалось, что советский разведчик и двое его сообщников были обнаружены убитыми на Волыни и найденные при них документы полностью подтверждают проведение ими крупных акций против немецко-фашистской Германии. В заключение указывалось на исключительную важность для имперской службы безопасности и СС «дела Пауля Зиберта».

Пауль Вильгельм Зиберт, обер-лейтенант 230-го полка 76-й пехотной дивизии,— это советский разведчик Николай Иванович Кузнецов. То, о чем сообщалось в телеграмме, составляло лишь частицу огромной повседневной деятельности разведчика-коммуниста.

Николай Иванович Кузнецов родился в 1911 году в селе Зырянка, Талицкого района, Свердловской области. Недалеко от родного села находилась немецкая колония, в которой Николай часто бывал и разговаривал с колонистами на немецком языке. К окончанию средней школы он говорил по-немецки довольно свободно.

В 1927 году вступил в ВЛКСМ. Работал в коммуне «Красный пахарь», затем в Коми-Пермяцком округе, Пермской области, а с 1934 года — на Уралмашзаводе в городе Свердловске. В эти годы заочно окончил индустриальный институт.

Война застала Кузнецова в Москве, где он работал инженером. В первые же дни войны Николай Иванович подал заявление с просьбой направить его в тыл врага для разведывательной работы. Получив наконец разрешение, он занялся изучением оружия и военной техники врага, тренировался в стрельбе и подрывном деле, беседовал с пленными гитлеровскими офицерами и генералами.

Своими мыслями и планами Николай Иванович делился в письмах товарищам и знакомым.

«Милый Федя! В этот грозный для нашей любимой Родины час я решил тебе, моему лучшему другу юности, высказать наболевшие мысли.

Я еду послезавтра на фронт, назначен я на самый ответственный участок в парашютно-десантные части. Будем выполнять очень ответственное задание нашего командования. Мало шансов на то, что я останусь жив в этой грозной борьбе с ненавистным Гитлером. Ты сам понимаешь, что десанты высаживаются не для прогулки и не дома. Но если суждено умереть, то я до последнего дыхания буду громить этих гадов, посягнувших на святую нашу землю, политую нашим потом и кровью нашего народа. Не бывать по-ихнему, будем уничтожать их, как ядовитых гадов, беспощадно.

И если погибну я, то пусть память о нашей дружбе будет всегда с тобой, мой друг, тогда отомсти фашистским гадам за меня, если придется, не давай им пощады. Мой брат Виктор сражается уже на передовой линии. Он был в армии в Барановичах, вестей нет, может, погиб, буду мстить и за него.

Я полон сознания, что наше дело правое, и мы уничтожим фашистского изверга.

Едва ли буду иметь возможность писать с фронта,' но если будет возможность, то напишу, если буду жив.

Привет всем друзьям. Твой друг юности Ника.

Москва, 8.7.41 г.»

А это письмо адресовано в Талицу Свердловской области семье Прохоровых, в которой Николай жил, когда заканчивал семилетку.

«Здравствуйте, Александра Васильевна, Рая, Миша, Веночка и Коля! Думаю, что вы не все вместе живете, как когда-то, не зная адресов, решил я написать вам всем, так как в моем представлении вы все те же, что были много лет назад-Много событий произошло с тех пор в моей жизни. Есть что вспомнить, есть о чем рассказать, но подробно поговорим, если увидимся, уже после победы над обнаглевшим врагом, который пытается осквернить нашу священную землю. Но не бывать этому. Все бандиты армии Гитлера найдут бесславную смерть на нашей земле. В этом мы все твердо уверены и готовы для выполнения этого отдать свои жизни.

Последние три года я работал в авиационной промышленности. Много ездил и повидал интересного и, в результате, еще больше полюбил нашу Великую Отчизну! Правда на нашей стороне, и мы победим!

Теперь я зачислен в парашютно-десантную часть РККА и в ближайшие дни отправляюсь на выполнение специального задания нашего советского командования. Сейчас идет усиленная подготовка. Самочувствие прекрасное.

Больше писать о работе не буду, вы сами понимаете... Но могу заверить вас: горько Пожалеют фашистские изверги о том, что пришли в нашу страну.. Пощады давать не будем никому! Каждая кочка, каждый куст далеко в тылу у немцев будет стрелять по ним, земля загорится под ними, не найдут они жизни и у себя в Германии, везде их поджидает лютая, смерть...

Москва, 6.9.41 г.»

Как видно из писем, Николай Иванович стремился как можно быстрее вступить в борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. Ожидание угнетало его, и он вынужден был обратиться к командованию с письменной просьбой:

«Я, как всякий советский человек, в момент, когда решается вопрос о существовании нашего государства и нас самих, горю желанием принести пользу моей Родине.

Бесконечное ожидание (почти год!) при сознании того, что я, безусловно, имею в себе силы и способности принести существенную пользу моей Родине, страшно угнетает меня. Как русский человек, я имею право требовать предоставить мне возможность принести пользу моему Отечеству в борьбе против злейшего врага.

Дальнейшее пребывание в бездействии я считаю преступным перед моей совестью и Родиной. Прошу довести до сведения руководства этот рапорт...

Я вполне отдаю себе отчет в том, что очень вероятна возможность моей гибели при выполнении заданий разведки, но смело пойду в тыл врага, так как сознание правоты нашего дела вселяет в меня великую силу и уверенность в конечной победе. Это сознание даст мне силы выполнить мой долг перед Родиной до конца...

Кузнецов.»

Реакция на рапорт была положительной, о чем Николай Иванович сообщает в письме брату:

«Дорогой братец Витя! Получил оставленную тобой открытку о переводе в Козельск. Я все еще в Москве, но в ближайшие дни отправляюсь на фронт. Лечу на самолете.

Витя, ты — мой любимый брат и боевой товарищ, поэтому я хочу быть с тобой откровенным перед отправкой на выполнение боевого задания.

Война за освобождение нашей Родины от фашистской нечисти требует жертв. Неизбежно приходится пролить много своей крови, чтобы наша любимая Отчизна цвела и развивалась и чтоб наш народ жил свободно.

Для победы над врагом наш народ не жалеет самого дорогого — своей жизни. Жертвы неизбежны. И я хочу откровенно сказать тебе, что очень мало шансов за то, чтобы я вернулся живым. Почти сто процентов за то, что придется пойти на самопожертвование. И я совершенно спокойно и сознательно иду на это, так как глубоко сознаю, что отдаю жизнь за святое, правое дело, за настоящее и цветущее будущее нашей Родины.

Мы уничтожим фашизм, мы спасем Отечество. Нас вечно будет помнить Россия, счастливые дети будут петь о нас песни, и матери с благодарностью и благоговением будут рассказывать детям о том, как в 1942 году мы отдали жизнь за Родину. Нас будут чтить и освобожденные народы Европы.

Разве может остановить меня, русского человека, большевика, страх перед смертью? Нет, никогда наша земля не будет под рабской кабалой фашистов. Не перевелись на Руси патриоты, на смерть пойдем, но уничтожим дракона!

Храни это письмо на память, если я погибну, и помни, что мстить — это наш лозунг за пролитые моря крови невинных детей и стариков. Месть фашистским людоедам! Беспощадная месть! Чтобы в веках их потомки заказывали своим внукам не совать своей подлой морды в Россию. Здесь их ждет только смерть-Перед самым отлетом я еще тебе черкну. Будь здоров, братец. Целую крепко.

Твой брат Николай. Москва, 27 июня 1942 г.»

В ночь на 26 августа 1942 года Кузнецов с небольшой группой парашютистов был доставлен в тыл врага. 28 августа произошла встреча с командиром партизанского соединения Д. Н. Медведевым. С этих пор начинается боевая деятельность партизанского разведчика.

Кузнецов неоднократно выходил на выполнение боевых заданий, а с октября 1942 года почти все время находился в городе Ровно — резиденции рейхскомиссара Украины Эриха Коха.

Здесь отважный советский разведчик выполнял исключительные по своей смелости и дерзости задания. Из его рук советское командование нередко получало чрезвычайной важности полити-ческие и военные сведения. В частности, с помощью Н. И. Кузнецова удалось раскрыть заговор нацистской разведки, пытавшейся совершить покушение на руководителей государств антигитлеровской коалиции во время конференции в Тегеране в 1943 году. Он своевременно сообщил о подготовке гитлеровского наступления на Курской дуге.

Николай Иванович отличался исключительной храбростью и находчивостью, и его подвиги являлись поистине легендарными. Однажды, переодевшись в форму гитлеровского офицера, раз-ведчик явился в помещение германского суда и убил из пистолета главного фашистского судью Украины Альфреда Функа. В конце сентября 1943 года Кузнецов привел в исполнение смертные приговоры в отношении Геля — советника Коха по финансовым делам — и другого его матерого помощника — генерала Германа Кнута.

В ноябре 1943 года Н. И. Кузнецов с помощью трех товарищей выкрал из особняка командующего особыми войсками гитлеровской Германии на Украине генерала Ильгена.

18 января 1944 года Кузнецов получил новое задание и выехал во Львов для уничтожения палача украинского народа — вице-губернатора Галиции Бауэра. Выполнив задание, Кузнецов вместе с партизанами Яном Каминским и Иваном Беловым пробирался к линии фронта. В ночь на 9 марта 1944 года в селе Боратин, Бродского района, Львовской области, его опознал один из бандеровских бандитов. В завязавшейся схватке Николай Кузнецов взорвал себя гранатой вместе с врагами.

26 декабря 1943 года Н. И. Кузнецов был награжден орденом Ленина, а 5 ноября 1944 года ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Родителей Николая Ивановича нет в живых. Брат Виктор Иванович войну закончил под Кенигсбергом. После войны жил в Вильнюсе, а в 1959 году вернулся в Свердловск, работал инженером на Уралмаше, где трудился еще до войны. Сейчас на пенсии. На заслуженном отдыхе находится и сестра Лидия Ивановна. С дочерью и внучкой она живет в Уфе.

<< Предыдущее письмо

Следующее письмо >>