«Валик, я написал тебе открытку, решил, что это мало. А поэтому пишу дополнительно. Сегодня, то есть 1 июля, я получил от мамы письмо, написал ей ответ, одновременно пишу и тебе.
Живу без изменений, все время бью фрицев, чтобы не совали своего свиного рыла в советский огород. Два раза награжден... Орденом Красной Звезды награжден за то, что, будучи ранен в ногу, не вышел из строя, все время находился на передовой и управлял войсками. Кроме этого, я гвардеец, за все время боев ранен два раза, но из строя ни разу не вышел. Даже будучи раненным в правую руку, убил немецкого офицера. Я воюю хорошо, а тебе надо хорошо учиться для того, чтобы мне здесь было легче воевать.
Пиши ответ. Целую. Твой папа.
1.7.43 г.»
Эти строки командир 249-го гвардейского стрелкового полка 85-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии подполковник Григорий Яковлевич Нестеренко адресовал своему сыну Валентину. Нелегко приходилось Григорию Яковлевичу в то время. В июле 1943 года полкам дивизии пришлось совершить несколько ночных маршей. В составе 10-й армии им предстояло прорвать оборону севернее Спас-Деменска, а также принять участие в боях под Ельней и Смоленском. Очень тяжелыми и напряженными выдались сентябрьские бои на смоленской земле. Противник оказывал ожесточенное сопротивление, постоянно контратаковал. Однако напористо и решительно действовали и наши части. В книге «Незабываемые дороги», посвященной боевому пути 10-й гвардейской армии, отмечается:
«Уничтожая уцелевшие огневые средства противника, полки первого эшелона 29-й и 85-й гвардейских стрелковых дивизий сразу же ворвались на передний край обороны противника от линии железной дороги до Большого Тишова и овладели сильными опорными пунктами на первой позиции.
Особенно энергично наступал 249-й гвардейский полк...»
Письмо отца Валентин получил в сентябре. И сразу написал ответ:
«Здравствуй, дорогой папа! Письмо я твое получил. Папа, я очень за тобою скучаю, скорее приезжай. Папа, почаще присылай нам письма. Тома поет песенки: «Вечер был, сверкали звезды», «Ах, поймалась, птичка, стой» и много других песен. Тома к этому времени стала за тобой очень скучать... Гриша стал у нас большой грамотей, все книги порвал и все читает «папу и папу». И страдает увеличением аппетита. И вообще эту братву очень трудно прокормить, а для них трудностей не существует. Мне приходится с ними очень много сидеть..
Ну пока до свидания. Целую тебя крепко твой сын Н. Валя.
18.9.43 г.»
Прочитать эту весточку Г. Я. Нестеренко не успел. В одном из ожесточенных боев командир полка был ранен и 23 сентября скончался от ран в госпитале. Его жена Мария Васильевна вскоре получила письмо за подписью командира 85-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Б. Б. Городовикова:
«Вы потеряли любимого мужа, отца... детей, мы также потеряли храброго, мужественного и любимого командира гвардейского полка. Делю с Вами горе и скорбь об утрате любимого человека. Будьте же мужественными и воспитывайте Ваших детей такими же патриотами и верными сыновьями Родины, каким был Ваш муж».
Григорий Яковлевич Нестеренко пришел в дивизию с должности заместителя командира 7,5-й отдельной добровольческой стрелковой бригады, сформированной в основном из добровольцев Омской области. Участник советско-финской войны, он имел богатый боевой опыт. В Великую Отечественную войну вступил, будучи командиром роты. С октября 1942 года воевал на Калининском фронте. В апреле 1943 года был удостоен ордена Красного Знамени. В наградном листе отмечалось:
«С первых дней наступательных действий непосредственно находился в передовых рядах части. 27 ноября 1942 года лично руководил подразделением польза при взятии сильно укрепленного пункта д. Огибалово.
Во время атаки немцами выс. 235,1 руководил отражением атак, где было уничтожено 100 с лишним немцев.
По приказу командира корпуса 20 декабря 1942 года восстановил положение фланга 2-го батальона в районе Подясенье. В данный момент тов. Нестеренко выдвинут и работает заместителем командира... бригады».
Мария Васильевна с детьми находилась в эвакуации в Барнауле. Вскоре после похоронки она получила письмо Галины Константиновны Бухалиной:
«Тов. Нестеренко! Простите, что Вам пишу, совсем незнакомой женщине, но я объясню, в чем дело. Ваш муж, Григорий Яковлевич Нестеренко, и мой муж, капитан Бухалин Николай Васильевич, были вместе на/фронте в последнее время, когда у них был адрес 43828 — К. Мой муж был нач. штаба полка, а Ваш — ком. полка. В общем они вместе были месяцев 10, суровая фронтовая жизнь сблизила и сдружила их. Григорий Яковлевич знал хорошо по рассказам Николая мою жизнь, а Николай знал Вашу жизнь. 7 августа 1943 г. мой муж погиб, о его смерти мне написал Григорий Яковлевич, т; к. мой Николай просил Григория Яковлевича сделать это. 10 сентября Григорий Яковлевич написал мне письмо, письмо получилось большое, теплое. Но в каких бы фразах оно ни было- изложено, я поняла одно, что я лишилась навсегда своего Николая, а моя дочурка, которой тогда не было 9 месяцев, отца.
Григорий Яковлевич подробно написал, где похоронен Николай, что он говорил перед смертью. Но остались еще многие вопросы, которые так интересовали меня, и я решила написать Григорию Яковлевичу. Но мое письмо вернулось обратно с пометкой — «выбыл в госпиталь». Я запросила часть и вот вчера получила сообщение, что Нестеренко Г. Я. 15/9 по ранению выбыл из части и от тяжелых ран скончался. Дорогая, как все же это тяжело! Вас утешить я ничем не могу, у меня такое же горе. Ваше несчастье так близко и понятно мне. Ваш муж мне писал: «Я думаю, что лучшей моральной поддержкой должно явиться то, что Николай погиб как истинно русский офицер, защищая свою Родину». И дальше: «... пойми, Галюша, что не у тебя одной такое горе, надо найти в себе силу перенести его». Этими же словами утешу я Вас.
Не обижайтесь на меня за мoе письмо. Я думаю, что о смерти своего мужа Вы уже знаете. Я б не хотела первой сообщать Вам это известие. Давайте мужественно будем переносить наше горе. Ведь что же теперь делать как говорят, слезами горю не поможешь. Будем работать, чтобы воспитать наших детей. Я думаю, что у Вас есть дети, пусть они сохранят светлую память об отцах. Моя дочурка не видела своего отца, а как хотелось ему увидеть ее, но не пришлось. Слишком рано оборвалась жизнь. Моему мужу 22 лет еще нет, мне 25-й год. Так обидно, что счастье было мимолетно. С мужем мы знакомы с раннего детства, вместе учились в школе, так хорошо проводили время. Сейчас на памяти остались одни воспоминания и дочурка. Прошлую зиму, вернее, уже конец зимы и весну я работала учительницей истории в 5— 8-х классах, сейчас работаю счетоводом. Живу у своих родителей...
Напишите мне, если наши мужья были друзьями, то возможно, что и мы будем хорошими приятельницами...
С приветом, Бухалина». \
Марии Васильевны нет в живых. Сыновья Валентин Григорьевич и Григорий Григорьевич подхватили эстафету отца, были офицерами. Григорий Григорьевич умер в 1991 году. Валентин Григорьевич офицер запаса. Он ежегодно посещает место, где принял свой последний бой Григорий Яковлевич Нестеренко.
