Я вступила кандидатом в члены партии в Ленинграде в декабре 1941 года. В моей трудовой книжке есть запись: «Переведена по решению райкома на 4-ю ГЭС. Пр. 22—1942».

Очень дорожу этой записью. Она напоминает мне о встрече с замечательными, стойкими, бесстрашными, энергичными, всегда бравшими основную ответственность на себя секретарями Смольнинского райкома партии Александром Ивановичем Славновым и Татьяной Андреевной Петровой.

Впервые я познакомилась с ними в конце марта 1942 года, когда, несколько оправившись от дистрофии, пришла в райком за направлением на работу.

Еще в тяжкое время блокадной зимы горком партии принял решение о восстановлении энергетического хозяйства города, с тем чтобы как можно быстрее пустить трамвай. Решение предусматривало использование всех специалистов-блокадников, возвращающихся в строй, для восстановления электростанций и транспортного хозяйства.

Я получила направление на 4-ю ГЭС. Помню, как меня приятно поразило то, что молодые секретари райкома (им было немногим более 25 лет) детально знали состояние паросилового хозяйства, настроение людей на электростанции. Они очень четко определили мои задачи и в производственном, и в партийном плане.

С путевкой райкома я и пришла на 4-ю ГЭС. Первое, что бросилось в глаза,— истощенность людей. Они были бледные, с глубоко запавшими глазами, но и с явной искрой веры и надежды в них.

...Вот со второго этажа, куда мне надо подняться к директору, спускается высоченный изможденный человек. Он крепко цепляется за перила правой рукой, а в левой держит небольшую алюминиевую миску с кружкой, из которой торчит кусочек хлеба. Он едва переставляет отекшие ноги в валенках с разрезанными голенищами. Я предложила ему помочь. В ответ он слабо улыбнулся и ответил, что я сама-то не в лучшем виде, а он уж как-нибудь справится. Это был Сергей Андреевич Санжаров, будущий начальник турбинного цеха. Состояние парового хозяйства станции тогда могло привести человека в уныние. Все оборудование, казалось, было остановлено на полном ходу. Потребовалось множество паяльных ламп для размораживания трубопровода, труб различных диаметров для замены негодных, электропровода, деталей для измерительных средств.

Работы было так много, что не хватало рук. На помощь райкомом были присланы работники с мелькомбинатов, с фабрики «Рот-Фронт» и других предприятий и организаций. Вместе с другими товарищами я работала по восстановлению измерительного хозяйства. Первоначально на него было страшно смотреть: все механические детали приборов проржавели, в электроподвижных системах короткое замыкание, электропровода оголены или оборваны.

Но высокая организованность, четкость, жесткая дисциплина, слаженность работы людей дали поистине невероятные результаты.

28 апреля 4-я ГЭС вновь обрела жизнь. Задействовала паросиловая установка, и по электрическим проводам запульсировал ток. Он пошел в кольцо Ленэнерго, а дезинфекционная камера больницы имени Боткина получила долгожданный технологический пар.

В тот день мы еще с утра знали, что к нам, на электростанцию, приедет управляющий Ленэнерго Борис Петрович Страупе, чтобы поздравить коллектив. Но как мы ни ждали, встреча с управляющим произвела ошеломляющее впечатление: Борис Петрович приехал с машиной, нагруженной «премией» — продуктовыми подарками. Хотя к этому времени норма выдачи хлеба и других продуктов питания была уже повышена, получить, пусть даже вполне заслуженно, солидные порции селедки «залом», сыра «рокфор», пряников, печенья, конфет, клюквы и даже английской водки было чем-то фантастическим.

В красном уголке состоялся митинг. Управляющий Ленэнерго поздравил коллектив с досрочным пуском станции, пожелал всем нам здоровья, счастья и дальнейших успехов в труде и дал команду вручить «премии».

Неожиданно наступила какая-то странная, немножко радостная, немножко грустная, немножко неловкая тишина. Радостная потому, что собранный, что называется, с бору по сосенке коллектив успешно справился со своей задачей, Грустная потому, что многих прекрасных работников станции среди нас уже не было в этот торжественный момент.

Неловкая потому, что полученная «премия» по своему ассортименту и объему значительно превышала норму выдачи продуктов по карточкам на декаду.

Но как-то само собой все быстро образовалось. Составили списки, чтобы никто не был забыт, создали комиссию, из столовой принесли весы, посуду и все необходимое для развешивания и выдачи продуктов...

Сдвинули столы, поставили стулья и скамейки, никому не хотелось уходить: ведь это же мы вдохнули жизнь в агрегаты станции!

Кто-то предложил первый тост за успешное восстановление станции. Дежурный инженер А. Д. Петров сел за рояль. Послышалась песня. Сначала неуверенно, нестройно прозвучала «Катюша», затем «Широка страна моя родная...». Чем дальше, тем увереннее и вдохновеннее полились русские, украинские народные, старые и новые песни.

В это трудно поверить, но больше всего в тот момент хотелось музыки и хорошей задушевной песни. Ведь была одержана победа в «бою» на трудовом фронте, в сражении с голодом, холодом и разрухой. А как известно, «после боя сердце просит музыки вдвойне». Это точно! Поверьте.