С августа 1941 года по февраль 1944 года (до полного снятия блокады) я участвовал в боях за Ленинград в составе 26-го отдельного саперного батальона 11-й стрелковой дивизии.

В сентябре 1941 года мы вели бои в районе Гостилицы — Ропша — Новый и Старый Петергоф. Положение в этом районе было тяжелое. Ленинград уже был в кольце блокады. Наступило время тяжелых испытаний. Шли ожесточенные бои.

Трудности не сломили морального духа наших войск. Многие бойцы и командиры вступали в эти дни в ряды Коммунистической партии и комсомола. Для молодых воинов законом жизни стало обращение Ленинградского обкома и горкома комсомола 1 сентября, где говорилось: «Идут бои за наш любимый город, и место каждого комсомольца, каждого молодого человека—в первых рядах защитников города. Если ты в бою — будь бесстрашным воином и, не щадя своей жизни, сражайся с врагом».

Я был тогда командиром отделения инженерной разведки. Мы, саперы, выполняли большой объем работ по обеспечению боевых действий частей дивизии и, когда требовала обстановка, выполняли роль стрелковых подразделений, вели наступление, держали оборону.

Погода стояла жаркая, сухая. Днем и ночью не утихал грохот боя, полыхали пожары. Хорошо помню, как, выстроившись в сплошные шеренги, с Троицкой высоты в Старом Петергофе гитлеровцы в серо-зеленых мундирах пошли во весь рост в атаку на наши позиции, но, встретив массированный огонь пехоты и артиллерии, залегли. Потом эти цепи накрывала своим огнем мощная артиллерия фортов Кронштадта и кораблей Балтики, разбивая их вдребезги.

Фашисты бросали в наступление все новые и новые силы на наши позиции, но войска, окруженные с трех сторон, прижатые к берегу Финского залива, стояли насмерть.

Идет бой у Колпина

В начале октября 1941 года командование с целью отвлечения части сил противника, рвущегося к Ленинграду, запланировало контрудар по Новому Петергофу. Его решено было наносить от Английских прудов силами 163-го стрелкового полка нашей дивизии совместно с моряками.

Обеспечить переправу через Английские пруды в Старом Петергофе было приказано нашему батальону. Начальник инженерной службы дивизии капитан Транкман поставил от имени командира дивизии эту задачу. Ответственными за подготовку и проведение переправы были назначены заместитель командира батальона младший лейтенант А. С. Лобовиков и воентехник И. Н. Савойский. Подготовку переправочных средств и саму переправу войск поручили 2-й саперной роте, куда входил взвод младшего лейтенанта Г. А. Калинкина. Калинкин прибыл в батальон в сентябре с новым пополнением. Он закончил пятый курс Академии художеств, осталось защитить диплом, но помещала война, и он добровольцем ушел на фронт, попал в наш батальон.

Инженерную разведку водоема и переднего края противника вело мое саперное отделение. Два красноармейца и сержант Зборовский, работая в ледяной воде, ночью обследовали дно пруда, его ширину, глубину. На основании этих данных были определены места для переправы пехоты и танков. Пехоту было решено переправлять по штурмовым мостикам, закрепленным на козлах, установленных в водоеме, 45-миллиметровые пушки решили переправлять на плотах, а танки — вброд, для чего было выбрано неглубокое место с твердым дном. Для пехоты решили строить две переправы — настоящую и ложную.

Недалеко от переднего края в густом кустарнике саперы заготовили козлы для установки их в воду, деревянные щиты (штурмовые мостики), плоты, фашины (связки мелкого кустарника). Фашины предназначались для укладки на дно водоема на месте переправы танков, их настил должен был уменьшить глубину брода и предотвратить пробуксовку танковых траков. Чтобы фашины не всплывали, а плотно ложились на дно, их начиняли камнями.

Для подтаскивания фашин к водоему комвзвода Г. А. Калинкин предложил использовать канализационную трубу большого диаметра, идущую из подвала Английского дворца к пруду.

Подготовка переправочных средств велась с исключительной осторожностью. Противник был совсем рядом, в 70—100 метрах. Успех атаки зависел от того, как ведется подготовка, от ее скрытности.

В ночь со 2 на 3 октября заранее подготовленные материалы и средства были доставлены на берег. Ночную тьму периодически разрывали вспышки немецких осветительных ракет, что заставляло саперов то и дело плотно прижиматься к сырой, холодной земле. Слева частыми длинными очередями строчил фашистский пулемет. Оранжевые линии его трассирующих пуль протягивались прямо над головами бойцов. Изредка раздавались короткие автоматные очереди. Но по нашим понятиям это была спокойная обстановка.

В 23 часа была подана команда приступить к наведению переправы. Сержант Лукьянов с саперами Богдановым, Воробьевым и Чумакозым бесшумно скрылись в темноте. Раздался еле слышный всплеск — саперы вошли в пруд. Вода доходила до пояса, ноги обжигало холодом. Бесшумно, с исключительной осторожностью передавались из рук в руки заготовленные детали, на козлы укладывались щиты и закреплялись. На месте переправы танков саперы тоже в ледяной воде укладывали на дно фашины. Несколько десятков фашин с помощью веревки удалось протащить через канализационную трубу раньше, остальные подносились к пруду по ходу работы. Все было сделано умело и скрытно, так что фашисты ничего не заметили.

На рассвете началась атака. Подразделения 163-го полка и моряки в черных бушлатах стремительным броском по штурмовым мостикам преодолели водную преграду. Завязался жаркий бой. Ожили вражеские огневые точки, заработали артиллерия и минометы гитлеровцев. Но переправа продолжалась. Под сильным огнем противника саперы на плотах переправляли артиллерию и минометчиков. Танки благополучно перешли вброд на вражеский берег и вступили в бой.

Неся большие потери, гитлеровцы начали отходить, но оказывали яростное сопротивление. Упорная борьба шла за каждый метр земли. В результате боя был захвачен плацдарм глубиной до 600 метров. Через два дня с этого плацдарма было предпринято наступление более крупного масштаба на Новый Петергоф.

При наведении переправы и осуществлении переброски войск отличились офицеры Лобовиков, Савойский, Калипкин, младшие командиры Зборовский, Ильин, Лукьянов, рядовые Богданов, Воробьев, Петров, Чумаков и другие.

Особо отличилась в этом бою медсестра нашего батальона Мария Васильевна Васильева, 18-летняя красивая, жизнерадостная девушка, которая под сильным огнем ночью вытащила с поля боя и оказала помощь 28 раненым. За этот подвиг М. В. Васильева была награждена орденом Красной Звезды. К несчастью, позднее она погибла от осколка вражеского снаряда под Колпином.

В конце сентября, после перехода фашистов к обороне, мы стали укреплять наш передний край, оборудовать на нем различные инженерные заграждения, сооружения. Это была наша работа, работа саперов. Весь октябрь — а он в 1941 году был холодным и промозглым — под дождем, в грязи, под обстрелами мы работали почти круглосуточно. Трудились как одержимые и к концу октября создали надежную оборонительную систему нашей дивизии.

Сейчас в этих местах — Петергофе, Ломоносове, Стрельне — почти ничто не напоминает о войне. Лишь остатки разрушенного до основания Английского дворца остались как памятник событиям сорокалетней давности. Полностью восстановлен Петродворец с. его замечательными дворцами и парками, вдоль Гостилицкого шоссе выросли новые жилые дома, учебные корпуса Ленинградского университета. Тогда же, более 40 лет назад, тут были изрытое траншеями, выщербленное воронками поле, развалины и пепелища.