Думаю, что, наверное, у каждого участника войны навсегда запечатлелся в памяти случай первой схватки с врагом. Со мной это произошло еще в сорок первом году. Я воевал тогда в составе 26-го отдельного саперного батальона 11-й стрелковой дивизии. Батальон, в котором я служил и был командиром саперного отделения инженерной разведки, готовился к тяжелым боям на подступах к Ленинграду. Вот эти места: Кингисепп, Котлы, Копорье, Гостилицы, затем Красное Село, Новый и Старый Петергоф.
Это были самые тяжелые, самые трудные, самые горькие дни, дни отступления, суровых испытаний, скупых сводок Совинформбюро. Но наша воля, наша уверенность в победе, пусть еще далекой, не была сломлена. Мы верили в правоту нашего дела, нашей борьбы.
Как-то я был включен в состав группы саперов, которой командир нашего батальона старший лейтенант Плюхин поставил задачу заминировать Гостилицкое шоссе в районе деревни Порожки, преградить путь фашистам в случае прорыва на этом участке.
Возглавил нашу группу старший сержант Афанасий Волков, веселый, белобрысый парень, балагур. У него был хороший голос. Мы любили слушать его пение. Волкова уважали и за то, что он был опытным, волевым командиром. На его плечи и легла основная ответственность за выполнение порученной задачи.
...Темнеет. Мы грузим мины и все необходимое для минирования на полуторку. Направляемся к переднему краю. Здесь с большой осторожностью укладываем пятикилограммовые зеленые ящики в вещмешки, перетаскиваем их к боевым порядкам пехоты. Вместе с пехотным командиром уточняем обстановку, Волков дает команду: «Пошли, ребята, вперед!»
Ползком, очень осторожно подвигаемся к узкой полоске ничейной земли — нейтралке, здесь будет фронт нашей работы в эту ночь, работы, требующей предельного внимания, сосредоточенности, выдержки, точности движений.
Приступаем к делу. Все будто бы идет как по маслу. Быстро и бесшумно устанавливаем противотанковые мины на шоссе, маскируем их. Вот над линией фронта взлетает вражеская осветительная ракета. Земля и все вокруг становится мертвенно-белым. Мы замираем, прилипаем к земле. Чувствую, как по спине текут струйки пота. Но вот снова темнота, и снова за работу. Наконец последний ящик уложен. Все. Бесшумно переползаем в кювет. Мысли одни: «Отряхнемся, перекурим — и назад, в расположение батальона».
Между тем брезжит рассвет, и вдруг кто-то из наших шепчет: «Смотрите, смотрите!» Со стороны деревни Порожки по шоссе приближается к нам темное пятно. Оно растет. Начинаем различать, что это вражеский грузовик. «Ложись,— звучит голос Волкова.— Замаскироваться, приготовиться к бою! Действовать только по команде!»
Грузовик на большой скорости приближается к нам, в кузове — солдаты. Вот он попадает в зону нашей «работы», следует сильнейший взрыв, и обломки кузова, людские тела взлетают вверх. Кабина упирается в землю носом, из нее выскакивают двое. Навсегда запомнилось перекошенное ужасом лицо рыжего ефрейтора, который выскочил из кабины и бросился в кусты, за ним устремляются несколько оставшихся в живых гитлеровцев. «Огонь!» — командует Волков. Оружейные выстрелы точны — рыжий ефрейтор и трое солдат валятся на землю, а раненый фельдфебель, насмерть перепуганный, поднимает руки.
Так успешно завершился этот эпизод — первая боевая встреча с противником. С несколькими автоматами, пистолетом, планшетом с ценными документами да еще с пленным фельдфебелем в придачу возвратились мы в расположение батальона.
В те дни я не думал, что мне еще раз придется побывать под деревней Порожки. Дивизия наша впоследствии вела тяжелые бои в Старом Петергофе. Большой ценой, при поддержке кронштадтской артиллерии, ей удалось отстоять занимаемый рубеж.
Мы всегда мечтали о том дне, когда будем громить фашистов, освобождать родную землю от иноземных захватчиков. И этот день пришел. В ноябре 1943 года 11-я стрелковая дивизия, а вместе с ней и наш 26-й саперный батальон в составе 2-й ударной армии прибыл на Ораниенбаумский плацдарм. Здесь мы начали бои по окончательному освобождению любимого города от вражеской блокады. И так случилось, что мы начали разгром немцев у той же самой деревни Порожки, где в трудном сорок первом году поймали фашистов в нашу саперную «ловушку».
А. ГОЛУБИЦКИЙ,
бывший сапер, а ныне учитель
Ожесточенное сопротивление наших войск замедляло темп фашистского наступления на Ленинград. Армии врага в первые дни продвигались на десятки километров в сутки. Этот темп упал до нескольких километров, а затем и до нескольких сотен метров. Чем ближе фашисты продвигались к Ленинграду, тем более ожесточенное и упорное сопротивление встречали. Они теряли и стратегический и тактический размах.
В войсках немецкой группы армий «Север» путь к Ленинграду называли «дорогой смерти». Он был отмечен тысячами и тысячами крестов над могилами фашистских вояк.
Героическая оборона Лужского рубежа, удар по танковым колоннам под Сольцами, разгром гитлеровцев в Красногвардейском укрепленном районе сорвали все сроки захвата Ленинграда, намеченные гитлеровским командованием.
Ленинградцы знали о смертельной опасности, нависшей над Родиной, над родным городом. 20 августа руководители обороны Ленинграда выступили с обращением к воинам фронта и флота, ко всему населению города. В приказе войскам Северо-Западного направления говорилось:
«Наступил решительный момент. Враг приближается к Ленинграду. Здесь родилась и победила Великая Октябрьская социалистическая революция... Здесь каждый камень, каждая горсть земли полита потом и кровью рабочих и крестьян.
Ленинград был, есть и навеки останется городом Великого Октября! И на этот раз он будет могилой для фашистских полчищ.
Мы сильнее врага. Мы должны победить!
Помните завет Ленина, чье имя носит великий город:
— Бейтесь до последней капли крови, товарищи, держитесь за каждую пядь земли, будьте стойки до конца!
Ни шагу назад! Бесстрашия, мужества, отваги ждет от вас родной народ!»
Немало подвигов было совершено в первые месяцы войны. О многих из них мы знаем, некоторые станут известны только сегодня, а о других не узнаем никогда, потому что тот, кто выходил против вражеских танков и автоматчиков, кто боролся до конца в окружении, нередко падал на землю, уже занятую противником. Память об этих людях, которые героически противостояли нашествию врага, светится сегодня в языках пламени над могилой Неизвестного солдата у Кремлевской стены.
В тяжелейших боях мужали воины-ленинградцы, росло их боевое мастерство. С летних месяцев 1941 года начала складываться боевая летопись битвы за Ленинград, включающая в себя сегодня многие славные названия частей и имена героев.
