Яков Резников
ЕГО ЗВАЛИ, КАК ОВОДА,- АРТУРОМ...

Журналист Артур Гордиевич, подпольщик из белорусского города Климовичи

   Я этого человека никогда не видел. Читаю только чудом сохранившиеся рукописи его газетных корреспонденции. Написаны они округлым, красивым почерком. Почти без помарок. Очевидно, журналист, прежде чем обмакнуть перо в чернила, порядком думал, а возможно, и ночь без сна проводил. И тогда на бумаге возникал сгусток его размышлений.
   "Коммуна" - так называли скромную газету, которая выходила в Климовичах, небольшом районном городке на востоке Белоруссии. На тесных страничках "районки" находили отражение бурные тридцатые годы. Пятилетние планы. Заботы молодых колхозов. Стахановское движение. Рекорды Марии Демченко. Челюскинская эпопея. Испания. Хасан...
   Мало сказать, что комсомолец Артур Гордиевич - молодой сотрудник редакции - жил этими событиями. Он был их активным действующим лицом. Артур не считал, что его городок, его газета далеки от "большой политики", от мировых дел. Он был уверен, что и здесь, в Климовичах, в окрестных деревнях, совершается история и что он, Артур, в самом ее водовороте.
   Его велосипед неутомимо колесит по сельским дорогам. Артур жадно знакомится с людьми, стараясь узнать о них как можно больше, проникнуть в тайники человеческих душ. Случайно оброненная кем-то интересная фраза, бытовая картинка - все заносится в блокнот. Потом газету украсит очерк или фельетон, о которых долго будут говорить:
   - Читал Артура Гордиевича?
   Известно, газетная статья не рассчитана на долгие годы. Она пишется на злобу дня. И время, разумеется, наложило свой отпечаток на творчество Гордиевича. И все же его статьи не потеряли своего блеска. Времени оказались неподвластны журналистская взволнованность, острота конфликта, меткость характеристик, страстность.
   В редакции "Коммуны" царила творческая атмосфера. Все увлекались, загорались идеями, замыслами. Здесь всегда спорили. Непреклонным был авторитет Артура. Гордиевич не был ответственным редактором, но к его слову всегда прислушивались. Кроме того, он являлся душой маленького коллектива: то создаст струнный оркестр, то кружок фотолюбителей, то придумывает "велосипедизацию" редакции. В городе открыли аэроклуб, и первым записался в курсанты Артур Гордиевич.
   Наступило военное лихолетье. Оно разметало по фронтам сотрудников газеты, погнало в Заволжье самых близких Артура - жену Евгению с маленькими сыновьями - Артуром и Толей. А Гордиевич по-прежнему шагал по району. Но теперь уже не очерки, не рассказы интересовали его. Вместо пера у него, бойца истребительного батальона, - винтовка. Это начало военной биографии журналиста. Биографии короткой и трагической.
   Потом был Юго-Западный фронт. Тяжелые бои. Отступление. Враг навалился со страшной силой. Он еще не догадывался, что его ждет великая расплата под Москвой, в Сталинграде, в самом Берлине. А красноармеец Гордиевич твердо знал, что будет именно так. Накануне боя под Конотопом, на Украине, он написал заявление, в котором просил принять его кандидатом в члены Коммунистической партии.
   Бой для Артура оказался роковым. Полк попал в окружение и был разбит. Тяжело раненный Гордиевич очнулся в лагере, под открытым небом. Кругом умирали пленные товарищи. А Артур выжил. Его выходил пленный военврач. Едва стал на ноги - бежал из проклятого лагеря. А потом долго, по ночам, минуя дороги, пробирался к родным местам. Он щел воевать...
   Над фасадом одного из домиков у городского парка ко всему привыкшие жители Климовичей увидели вывеску: "Фотоателье Гордиевича. Господам немецким офицерам и солдатам скидка".
   Те, кто знал раньше Артура, были поражены. Многие перестали с ним здороваться. А он не мог им крикнуть: "И вы смели подумать, что коммунист Гордиевич может переметнуться к врагу?!"
   Не знали люди, что в этом домике конспиративная квартира климовичского партийного подполья. Фотография была открыта по указанию руководителя антифашистской группы - старого коммуниста Перовского. Иосиф Николаевич хорошо знал Артура по Могилевской газетно-партийной школе: он был ее директором, а Гордиевич - слушателем.
   В фотоателье собирались комсомольцы-подпольщики Лида Осмоловская, Женя Курепина, Василий Галемский, Абрам Суранович, Виктор Даниленко. Отсюда тянулись нити в партизанский отряд. Подпольщики распространяли сводки Информбюро, писали листовки, переправляли людей и оружие в лес, собирали разведданные.
   После того как климовичские народные мстители захватили и доставили в партизанский отряд опытного фашистского шпиона фон Файта, "ателье Гордиевича" пришлось закрыть. Вскоре схватили Женю Курепину, Василия Галемского, расстреляли Абрама Сурановича. Артуру удалось бежать.
   Несчастье случилось в ноябре, когда полицаи прочесывали лес вблизи деревни Переволотни. Артура схватили и доставили в Климовичи. Немцы подвергли его жутким пыткам. Партизан Антон Хрипачев, который ждал своей судьбы в тюрьме, рассказывает: "Гордиевича после допроса втолкнули в нашу камеру. Трое суток он не приходил в сознание. Фашисты на это время оставили его в покое. Когда он немного пришел в себя, то обратился к узникам: "Здесь все свои. Надо сломать решетку!" Но в камере находился провокатор. В тот же день сюда ворвались тюремщики и выволокли Артура..."
   26 ноября 1942 года жителей Климовичей согнали к зданию почты у городского парка. Подъехала автомашина. На ней люди увидели Гордиевича - измученного, босого. Его подвели к эшафоту.
   Очевидцы рассказывают, что он плюнул палачам в лицо и крикнул:
   - Гады, одного Артура вешаете, а у меня есть сын Артур! Родина отомстит!..
   
   В Климовичском парке стоит монумент: солдат с задумчивым лицом... Семилетняя Катя Гордиевич говорит, показывая на бойца:
   - Это мой дедушка!
   Да, время не останавливает свой стремительный бег. Уже твердо ходят по земле внуки боевого журналиста-подпольщика. Жизнь продолжается!..