27. А через шрифт — почти одновременно с его возникновением — сквозит снова огромная школьная лестница. И снова спускаются по ней малыши, подростки, юноши, девушки. Но сегодня серьезнее и сдержаннее лица. И даже малыши не по-обычному чинны. Двое с газетами в руках. Обрывок разговора
- А я тебе говорю: все они комсомольцы...
— Да нет же, один Усыскин..
Облепленная со всех сторон стайкой ребят, спускается по лестнице Анна Сергеевна. Одной рукой она обнимает прижавшуюся к ней Зою, другой - Зину. У Зои заплаканные глаза.
- Галилея сожгли на костре, ребята, но он дo последней минуты твердил про землю: «А всe-таки она вертится». — говорит Анна Сергеевна. - Многие ученые прививают себе страшные болезни, чтобы найти способ, как лучше уберечь от них других людей.. Мужества, упорства и веры—вот чего требует наука... Ученый, ребята, это все равно, что солдат в бою.
— Это, Анна Сергеевна только у девчонок глаза на мокром месте, — серьезно говорит Боря— А я как вырасту... ух! тогда наверное уже на сто тысяч метров лететь придется, а я все равно полечу!
И снова — все пространство лестницы и непрерывный живой поток.
Наплыв.
28. Комната Космодемьянских. Ночь. Часы бьют двенадцать ударов. В комнате темнота. Но за окном горит фонарь, отбрасывая туманные пятна; блуждая по стенам длиной полосами.
Зоя лежит на диване, натянув одеяло до подбородка. Она не спит. Глаза у нее открыты.
— Мамочка, — шепчет она, чуть повернув голову. — Ты спишь?
Из глубины комнаты сонный голос матери:
— Нет, девочка, еще не сплю...
- А можно к тебе, мамуська?
- Ну иди... — охотно соглашается мать.
Зоя вскакивает с дивана и, топая босыми ножками, перебегает комнату. В темноте тонет белая фигурка.
И вот Зоя забирается к матери под, одеяло уютно пристраивается к ее теплому боку.
— Не понимаю, мамушка, — задумчиво рассуждает она. — Они умерли... значит, их нет. А их наградили... Как можно наградить тех, кого нет?
— Ах, ты все об этом?!
Привычным жестом подкладывает мать руку под зоин затылок, почесывает у нее за ухом думает.
Две головы на подушке.
— Видишь ли, девочка, - наконец тихонько говорит мать. — Они поднялись в небо так высоко, как еще до них никто не подымался. Пройдет много лет, а люди все равно будут их помнить так, как будто бы они живы… Ну вот ты — скоро позабудешь их?
— Нет, наверное, совсем не забуду…
— Ну, значит, они все-таки есть?!
Зоя морщит лоб, думает.
- Мамуська, а что такое герой? - вдруг утыкается она подбородком в плечо метари. - Я знаю, но не совсем ..
— Герой... герой... это тот, кто всегда смел. Кто не боится даже умереть, чтобы сделать других счастливыми!
Зоина голова на подушке. Зоя думает.
— Понимаю.... — тихонько шепчет она. – Те, кого не забывают, они живы... И они герои… и они хотят, чтобы другие были счастливые...
Морщинка на лбу у Зои расходится. Она улыбается.
- Понимаю! — шепчет она.
Трубы веселые и торжественные.
Коротким
Наплывом косяк двери и новая пометка: «ЗОЕ ОДИННАДЦАТЬ ЛЕТ».
29. Торжественный строй пионерской линейки. Трубы, барабаны, знамена, ребячьи лица. Стол, в котором лежат галстуки вновь принимаемых
В отряд.
И Зоя перед строем.
Музыка обрывается.
- Что означает галстук на твоей груди? — спрашивает Зою вожатый. - И почему он красный?
Вожатый повязывает Зое галстук, и от этого голова ее немного откинута кверху. Выражение лица у Зои счастливо-торжественное.
- Галстук на нашей груди пропитан кровью сотен и тысяч, борцов... — отвечает Зоя тихим и немного ломающимся от волнения голосом. — Вот почему он красный... И им надо дорожить, как частицей великого красного знамени.
— А почему пионерский галстук имеет три конца?
- Потому, что... коммунисты... комсомольцы... пионеры... - Зоя указывает на один конец галстука, на второй, на третий.
- А что означает серп и молот на твоем значке?— вожатый, взяв со стола значок, закалывает им зоин галстук.
— Это... — говорит Зоя, и голос ее крепнет, — пионер носит родину на своей груди!
- За дело Ленина — Сталина будь готова!
— Всегда готова! — отвечает Зоя, подняв над головой руку с пальцами, сжатыми так крепко, как это и полагается.
Звенят трубам.
Наплыв.
30. Тетрадка. Крупными буквами заголовок на обложке: «Дневник».
Маленькая рука переворачивает обложку, пишет: «С сегодняшнего дня — я пионерка...»
Склонившись над тетрадкой, быстро пишет Зоя. Она устроилась на подоконнике. Окно крыто, за окном весна.
Снова листок тетрадки и прямые строчки: "'я немного боялась, но все прошло хорошо. Когда я буду большая...»
Весенний ветерок подул из открытого окна, шевельнул листками тетради, и вот замелькали страница за страницей.
Сквозь промельки листков дневника проступает косяк двери с
Наплывающими одна на другую пометками:
«ЗОЕ ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ».
«ЗОЕ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ».
«ЗОЕ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ».
И, наконец, во весь экран снова чистая страница.
Рука проводит дату: «31 декабря»
31. Над дневником склонилась уже другая - подросшая, Зоя. Лицо подростка, когда девочка вот-вот станет девушкой и когда именно поэтому детские черты становится особенно заметными.
«...Сегодня Новый год!» - пишет Зоя.
32.Наплывом в странице проступает школьная зала.
Гирлянды по стенам и упирающаяся верхушкой в потолок, убранная множеством свечей елка. В зале беспорядочно весело, и шумно. Пересекая зал, ватагой идут, взявшись за руки, девочки.
Наплыв.
Все та же школьная лестница. Еле доносится сюда веселое гудение зала. Немного таинственней, но очень приятный полумрак. На ступеньках, на перилах расселась компания подростков. На первом плане, обхватив руками колонки, сидит Зоя. Рядом с Зоей — толстенькая Зина. Откусывая по маленькому кусочку, она что-то жует. Теперь уже мальчики, не держатся отдельно от девочек. Совсем рядом с Зоей, прислонившись к перилам, стоит высокий, явно выросший из своего костюма подросток. Еще в заплыве слышен его ломающийся голос.
— А вот, ребята, почему всегда говорят: с Новым годом, с новым счастьем... Разве счастье обязательно должно быть новое? — задает он «вечный» вопрос, поглядывая, на Зою.
— Все всегда новое, Борька! — отвечает сверху худенький серьезный мальчик.
- А почему? — порывисто оборачивается Берис. - Теперь мы окончательно узнаем его по непокорному, хотя и смоченному водой вихру.
— Ну, вот, например... сегодня я получил по алгебре посик... это новое,— рассуждает худенький мальчик. — А завтра полечу плохо.. И это опять новое.
- Ну уж в этом-то ничего нового не будет!
Смех.
Хорошенькая девочка, отпустившая эту колкость, сидит на перилах и болтает ножками.
— И ехида же ты, Верка! — обиженно огрызается худенький.
— Так ведь это правда!
— Нет, ребята, — нетерпеливо перебивает Борис.— Все это глупости... а я серьезно... кто из вас скажет, что такое счастье?
Вопрос, очевидно, упал на благодатную почву. Гул голосов, возгласы.
— Счастье для всех разное!
— Глупости!
— Ну, это ты врешь!
— А вот дайте Зинке такое сладкое, чтоб жевать, жевать, а оно не кончается,— она и будет счастлива!
Смех.
— Неправда! —опротестует Зина.
— А Зойку со всех сторон обложите книжками...
— А вот, ребята, Павка Корчагин лежал без движения и слепой, а все равно был счастливым...
— Да-а... а Ленский был несчастлив и умер оттого, что Ольга пошла танцовать с Онегиным!
Смех.
Настойчивый голос:
- А все ж таки, ребята, все хотят быть счастливьши и каждый по-своему...
На мгновение наступает тишина. Ребята ,примолкли.
— Человек создан для счастья, как птица для полета,— тихонько говорит Зоя.
И тотчас же ее перебивает сверху, с перил, трезвый мальчишеский голос:
— Не знаю, ребята.... это только в книгах всегда хотят чего-то особенного, мечтают о счастье. Вот и про птицу ты, Зойка, факт, в книжке вычитала! А, по-моему, если в этом году «Спартак» опять наклепает «Динамо» —вот это мечта!
Снова хохот.
Смеется Зоя.
- Ох, и балда же ты, Петька!
И, действительно, ведь это Петька. Такой же толстогубый, круглый.
- Сама ты балда! — добродушно огрызается он.
На площадку влетает какой-то мальчик.
- Ребята! .....кричит он.—Чего вы тут попрятались? Айда танцовать, Химичка за рояль села!
Петька немедля скользит с перил.
Ребята вскакивают, бегут наверх.
Шум, хохот, толкотня.
Наплыв.
33. На первом плане длинная сухощавая химичка.. Она царит с небольшого возвышения над всем пространством зала. Откинув голову и поглядывая в зал, она выколачивает из клавиш вальс. Плавно вертятся ребята.
Зоя танцует с Борисом. Она танцует немного неуклюже, но очень старательно. Глаза ее блестят, рот полуоткрыт.
— Заяц! — вдруг громко и ласково говорит Борис.
— Почему заяц? — немного обиженно откликается Зоя.
— Зоя... Зойка... Зайка... Заяц! — ласково и немного смущенно шепчет Борис.
Зоя улыбается ему, и оба они немного сбиваются с такта.
- Раз, два, три... раз, два... три... — старательно считает Зоя.
Плавно вертится Петька с Верочкой. Проплыла Зина, танцующая с какой-то девочкой.
И снова Зоя и Борис.
— Знаешь что, Заяц....— говорит Борис. - Пойдем в наш класс.
— Зачем?
— Мне надо сказать тебе очень важное...
Наплыв.
