Элла Анкупе
ПУТИ ШЛИ ЧЕРЕЗ МОСКВУ

   Вокруг здания ЦК посвистывают пули, где-то недалеко гремят взрывы. Прибывают первые раненые комсомольцы. Мы рвемся в бой. Но был приказ - ждать...
   А потом, ночью, под обстрелом айзсаргов и диверсантов мы оставили Ригу, долго, с большими потерями пробирались на восток в общем потоке войск и беженцев. Как мы завидовали тогда ребятам, которых брали в воинские части, в отряды рабочей гвардии! Нам же приходилось уходить все дальше и дальше от родной Риги. В Новгороде был сформирован эшелон, в котором нас отправили в глубокий тыл, в Киров.
   Город на Вятке был переполнен эвакуированными. Здание вокзала превратилось в лагерь. Женщины, дети... И каждый день прибывали все новые эшелоны.
   В Кирове находились представители правительства и ЦК КП Латвии. Первый секретарь ЦК комсомола Латвии Эдуард Либерт остался на фронте, и всеми делами латвийского комсомола из Куйбышева, а затем из Москвы руководила секретарь по школам Наталия Бусе. Меня назначили представителем ЦК в Кирове и вскоре предложили готовиться к подпольной работе на территории Латвии.
   ...Еще в конце июня 1941 года по заданию Комиссариата внутренних дел, разведотделов штабов фронта, ЦК партии и комсомола из городов Валмиера, Валка, Пскова, с территории Эстонии и из-под Ленинграда группами и в одиночку направлялись комсомольцы со спецзаданиями в тыл врага. Эти мероприятия строго конспирировались. Забрасываемые в тыл к фашистам лица были известны лишь немногим руководящим работникам. К сожалению, не было в то время их централизованного учета, поэтому об их героических делах в фашистском тылу стало известно лишь сейчас, спустя много лет после победы, благодаря нашим историкам и их надежным помощникам- красным следопытам.
   Мы узнаем сейчас о героической борьбе на оккупированной территории многих комсомольцев, которых считали без вести пропавшими во время боев в Эстонии и под Ленинградом. Например, стало известно, что 8 ноября 1941 года разведуправлением штаба Северо-Западного фронта была выброшена группа из десяти комсомольцев-латышей в районе местечка Вийциемс, между городами Валмиера и Валка. Эту группу возглавлял Болеслав Резгаль. 15 ноября разведчики были окружены фашистами и в неравной борьбе погибли...
   В январе 1942 года Совнарком и ЦК КП Латвии организовали в Кирове курсы по подготовке кадров для подпольной работы.
   Из Москвы, от Бусе, я часто получала письма с указаниями, как подбирать комсомольцев для курсов. Отобрали много юношей и девушек, которые еще не участвовали в боях. Зачисляли на курсы и тех, кто получил ранения в боях на территории Эстонии и под Ленинградом.
   С увлечением, с чувством огромной ответственности готовились эти люди к трудной работе. Внимательно слушали лекции, занимались в семинарах, которые проводили партийные работники и члены правительства Латвии товарищи Ф. Деглав, А. Пельше, К. Пуго, Н. Чулитис, А. Спалва, Я. Ванаг и другие. Курсанты тренировали память, запоминали статистические данные об экономике буржуазной Латвии, о положении рабочего класса и крестьянства. Это требовалось для работы среди населения Латвии в условиях оккупации. Надо было показать лицемерие буржуазии, ее сговор с империалистами, жестокую эксплуатацию рабочих и малоземельных крестьян.
   После окончания курсов, в мае 1942 года, я получила вызов ЦК ВЛКСМ в Москву. Я очень волновалась, когда вместе с первым секретарем ЦК КП Латвии товарищем Калнберзиным вошла в здание на Маросейке. Мы шли к первому секретарю ЦК ВЛКСМ Николаю Александровичу Михайлову.
   Товарищ Михайлов говорил о том, как важно сейчас организовать подпольную комсомольскую работу в Латвии. Люди на оккупированной территории должны знать правду о победах советских войск под Москвой, о силе Советского государства, должны быть уверены в победе нашего народа над фашизмом. Такая работа особенно необходима в Прибалтийских республиках, только недавно присоединившихся к Советскому Союзу. Фашисты дезориентируют молодежь. Наше правдивое слово и печатные издания должны открыть молодежи глаза. В заключение товарищ Михайлов коротко остановился на опыте подпольной работы украинской и белорусской молодежи, на примерах ее борьбы против фашизма.
   Задача казалась мне ясной, и я заговорила о том, где и как надо будет переходить линию фронта. Михайлов сказал, что думать об этом рано.
   - Пока Либерт на фронте, будешь исполнять обязанности первого секретаря ЦК ЛКСМ Латвии, отвечаешь за комсомольскую подпольную и партизанскую работу в своей республике, - закончил он разговор.
   Работа нашего ЦК протекала в двух небольших комнатах в здании издательства "Молодая гвардия" на Новой площади. Постоянными посетителями были комсомольцы-фронтовики, возвращавшиеся из госпиталей в свои части. Здесь же секретарь по пропаганде Беркович и товарищи Р. Блум, А. Тирзмала, Ф. Румниекс, Э. Лацис (ныне писатель Эвалдс Вилке) и В. Васкис готовили радиопередачи, воззвания для молодежи оккупированной Латвии.
   Положением дел в Латвии ежедневно интересовались в ЦК ВЛКСМ. Однако в течение первой половины 1942 года не было точных данных о том, что там происходит, как ведет себя трудящаяся молодежь по отношению к оккупантам, что делают комсомольцы, не сумевшие эвакуироваться, и те, кто был послан со специальным заданием. Знали только, что в Латвии царит кровавый террор, что группы латышских партизан вместе с ленинградскими и белорусскими партизанами проводят успешные операции в пограничных районах республики.
   Весной 1942 года первая группа добровольцев начала свой исторический рейд на оккупированную территорию Латвии (группе присвоили название "За Советскую Латвию"). Половину бойцов составляли комсомольцы. Среди них были И. Музыкантик, Я. Блумс, С. Фридланде, А. Савицкий, В. Яунтиранс, В. Нестеров, П. Богомольников, Н. Минич, Э. Ратниекс, братья Клещенковы, А. Валюкс, А. Анджанс и другие. Летом того же года ушла вторая группа, в составе которой тоже было много комсомольцев.
   Сегодня мы знаем, что не было почти таких городов и сельских районов Латвии, где бы не действовали антифашистские группы и не было организованной борьбы. Сегодня мы знаем не только о героических подвигах Иманта Судмалиса, Мадлиса Скрейя и Джема Банковича, но и о подвигах Арвида Рендниека, К. Ванага, В. Мешковского, А. Грома, А. Козловского, Альфреда Старка, Павла Лейбча, Милды Дульке, Виктора Крутайниса, Лины Янсон, Арвида Зецмана, Павла Балиня, Ольги Грененберг, Николая Шкрабо, Евдокии Яковлевой, П. Уварова, Владимира Мельникова, Владислава Пастора и многих других организаторов комсомольского подполья. Но о многих мы не знаем и сегодня. Особенно о тех, кто был заброшен в тыл противника со спецзаданием.
   Летом из первой посланной нами группы вернулся раненый Э. Ратниекс. Но к тому времени партизанский полк "За Советскую Латвию" еще не сумел по-настоящему обосноваться на территории Латвии, и он почти ничего не мог рассказать. С более подробной информацией вернулся в Москву раненый И. Музыкантик, но это было уже в октябре или ноябре.
   В конце лета 1942 года меня вызвала работник ЦК ВЛКСМ товарищ Сысоева.
   - У вас там работа идет вовсю, у вас там герои, а вы ничего не знаете. Сколько это будет продолжаться? - спросила она меня с упреком.

Имант Судмалис, Герой Советского Союза, член КП ЛКСМ Латвии, организатор подполья в Риге

   Сысоева сообщила о прибытии в Москву связного от белорусских партизан, который рассказал, что вместе с их товарищами, вернувшимися с оккупированной территории, есть комсомолец-латыш, отважный и смелый как черт.
   Вскоре он был в наших объятиях. Да, это был он, Имант Судмалие, наш Имис, как мы привыкли его звать, активнейший участник подполья в период буржуазного режима, прошедший университеты тюремных застенков, член ЦК ЛКСМ Латвии, секретарь Лиепайского укома комсомола. А мы думали, что он погиб в боях за Лиепаю.
   Мы слушали рассказы Имиса о боях под Лиепаей, об уходе к партизанам. Казалось чудом, что он уцелел. Его спасали присущие ему хладнокровие, выдержка, знание немецкого языка и широкий кругозор.
   На следующий день я проводила Иманта в ЦК ВЛКСМ. Товарищ Михайлов попросил его подробно рассказать о положении в Латвии. Имант говорил об отношении фашистов к молодежи, о настроениях в различных слоях населения, о порядках в Риге, о проводимой фашистами политике в латышских школах, о положении в лагерях военнопленных, об айзсаргах, шуцманах, о методах работы гестапо. Имант рассказал даже о стоимости продуктов, о модах. Ему лишь мешало плохое знание русского языка. Все, да и сам Имант, искренне смеялись, когда он говядину назвал Коровиной.
   На вопрос товарища Михайлова, возможна ли активная подпольная работа в Латвии, Имант ответил утвердительно и заявил, что в Риге создается костяк руководящего центра подполья из учеников, студентов и рабочих, за которых он, Имант, может поручиться со всей ответственностью. Кроме того, в Латвии все больше и больше растет число фактов саботажа. Его чинят небольшие группы патриотов, но связаться с этими группами очень трудно, так как они боятся провокаторов. Рижская Центральная тюрьма переполнена заключенными, каждый день производятся расстрелы. На улицах Риги разбросаны мелкие пятиконечные звездочки, вырезанные из красной бумаги. Их почти невозможно убрать...
   В Москве Судмалис несколько раз встречался с руководящими работниками ЦК ВЛКСМ и ЦК КП Латвии. В то время его боевой путь многим казался фантастичным.
   От Иманта мы узнали о настоящем положении в Латвии и уже не чувствовали себя такими ничтожными. Теперь мы знали, что в Латвии есть много людей, которые отважно сражаются с врагом, несмотря на террор, чинимый оккупантами и их пособниками - айзсаргами и шуцманами. На помощь патриотам мы обязаны были посылать хорошо подготовленных, политически закаленных, преданных и мужественных борцов. Неисчерпаемым источником таких людей были латышская дивизия и запасной полк. Там политработники помогли отобрать лучших комсомольцев - отличников боевой и политической подготовки, хорошо зарекомендовавших себя в боях.
   На подпольную работу просились многие и многие комсомольцы. Среди них были и Дамбиниеце, Юрьяне, Краулиня, а сотрудники ЦК ЛКСМ Анна Тирзмала и Рафаэль Блумс ультимативно заявили, что если, мол, нам не доверяют работу в подполье, то мы не можем работать и здесь, в Центральном Комитете.
   По инициативе товарища Михайлова мы организовали комсомольскую группу, состоявшую из девушек, которые должны были выполнить особо секретное и важное задание на территории Латвии и вернуться в Москву. Я сомневалась, сумеют ли они перейти линию фронта, не попадут ли сразу в лапы фашистов.
   - Настойчивость и отвага у них есть, - сказал тогда Судмалис и сам взялся за подготовку этой группы.
   Чтобы обеспечить девушкам свободный проход через наши пограничные пункты, каждой дали кусочек ткани с печатью ЦК ВЛКСМ и подписью Михайлова. Этот своеобразный документ заделывали в швы одежды.
   В ноябре 1942 года третья по счету большая партизанская группа, куда вошли Имант и отряд девушек, готовилась в тыл. Вначале девушек думали забросить на самолете, но потом решили послать их вместе с партизанами, которых вели уполномоченные ЦК КП Латвии Вильгельм Лайнвиньш и Отомарс Ошкалн (позже Герой Советского Союза). Командовал группой комсомолец Вилис Самсоне, которому впоследствии также было присвоено звание Героя Советского Союза.
   ЦК ЛКСМ Латвии наделил широкими полномочиями руководителей комсомольского подполья: Судмалиса (Андерсона) - секретаря Рижского горкома и обкома комсомола, Антона Бунга (Лапиньша) - секретаря Латгальского обкома комсомола, Матисана (Петерсона) - заместителя секретаря Латгальского обкома, Простака (Смилтса) - секретаря Даугавпилеского горкома комсомола. Их задачей было организовать уездные комитеты комсомола в Латгалии и Видземе, а при возможности и в Курземе, привлекая к этой работе таких опытных, проверенных и закаленных в партизанской борьбе товарищей, как Пименов, Музыкантик, Одинь, Черковский, Лазарев, Рудзиш, Румбиц, Фрейман, Вевера, Лаурис, а также патриотов из местного населения.
   В особую группу девушек входили Расма Осе-Самсоне, Моника Бидзане, Айна Вальге-Захарова, Скайдрите Францмане-Башко, Аустра Тауриня-Меликашвили. Скайдрите Францмане получила задание организовать Валмиерский уком комсомола, Айна Вальге - работать в Резекненском укоме.
   Тяжело было хрупким девушкам с боями, почти на протяжении месяца переходить линию фронта. Бородатые партизаны прозвали их группу "детским садом", особенно из-за кличек - Обезьянка, Котик, Цыпочка... Девушки сгибались под тяжестью своих рюкзаков, кирзовые сапоги натирали ноги, ватная одежда намокала и обледеневала на морозе. Но они держались безропотно и не отставали от мужчин, которые не раз совершали такие рейды.
   Позже юные героини стали как бы матерями для партизан. Они готовили пищу, стирали белье, лечили раненых. А какую верность Советской Отчизне проявила попавшая в лапы фашистов Моника Бидзане (Менестиньш)! Зверские пытки не сломили ее. Она умерла в даугавпилсской тюрьме, но не выдала мучителям тайны, доверенной ей ЦК ВЛКСМ.
   Вскоре от Ошкална на Большую землю прибыл Э. Башко, затем Борис Садовский, Скайдрите Францмане вернулась в Москву в январе 1944 года в сорокаградусный мороз. Ноги ее были замотаны тряпьем, сама она больна тифом. Скайдрите рассказывала о делах в Риге. Имант Судмалис возглавил там антифашистское подполье.
   Летом 1943 года в Латвию направилась новая группа комсомольцев. В нее вошли И. Музыкантик, П. Пименов, В. Ваверис, В. Рудзиш, В. Дзергач, А. Петрова, И. Калнказиня, А. Кетлерс, К. Аболиньш, новички М. Калниньш, М. Рейзенбергс и другие.
   Перед отправкой в тыл врага И. Музыкантик долго беседовал с секретарем ЦК ВЛКСМ товарищем Шелепиным. Речь шла о Даугавпилсе. Музыкантик рассказал, что во время буржуазного строя там была сильная подпольная комсомольская организация, а после присоединения Латвии к Советскому Союзу многих юных активистов не успели принять в комсомол, хотя желание вступить у них было большое. Товарищ Шелепин посоветовал начать именно с этой молодежи, разыскать активистов и включить их в борьбу против захватчиков.
   Прибыв на место, Музыкантик сумел связаться с даугавпилсскими подпольщиками, которыми руководил в то время Николай Шкрабо. Затем они создали подпольные группы в волостях Даугавпилсского уезда. Эти группы оказывали большую помощь партизанам и фронту, освободили из лагерей много воен- нопленных.
   Карлис Аболиньш был направлен в тыл врага с полномочиями секретаря ЦК ЛКСМ Латвии по военным вопросам. Ему поручили совместно с командованием латышских партизанских бригад создать комсомольское подполье, оказывать содействие в издании и распространении листовок и газет для молодежи. И такое взаимодействие было налажено. При помощи руководителя опергруппы ЦК КП Латвии Карла Озолиня в партийной типографии было организовано издание подпольной газеты "Яунайс Латвиетис" ("Молодой латыш") и листовок.
   ...Тяжелые подпольные и партизанские дороги прошли сотни латышских юношей и девушек. Одни начали этот путь из эвакуации через Москву. Другие, не успевшие эвакуироваться, - на месте, в Латвии. Многие из них не дожили до славного Дня Победы. Но юные подпольщики и партизаны вписали героические страницы в историю комсомола Латвии.