"ПОМОЩЬ БУДЕТ СОГРЕВАТЬ НАС"

    "Здравствуй, милая Тоня!
   ...Я писал, что после того, как меня выписали из госпиталя, я сразу же попал на передовую линию фронта, а потом наш полк отвели на отдых.
   Сейчас я нахожусь в Ленинграде. Отдыхаем хорошо, живем в квартире, так как жителей с окраины эвакуировали. Теперь изменения происходят быстро: неделю назад лежал в окопе, было сыро, холодно, беспрерывная пальба, визг и лязг стояли в ушах, но настало время - забыл все и живешь как в мирное время, а потом - опять то же. Эти чередования кончатся тогда, когда кровавая свора гитлеровских палачей будет уничтожена. А она будет уничтожена, так как против союза трех великих держав, русской зимы и времени, которое работает на нас, не выстоит сам черт-Милая Тоня! Я желал бы, чтобы ты взяла на себя почин через профсоюз по заготовке и посылке теплой одежды для бойцов Красной Армии. Эту кампанию в городах проводят широко, помощь будет еще больше согревать нас, так как мы будем ощущать близость своих родных.
   А пока, моя милая, до приятного свидания. Поцелуй за меня всех трех дочерей и родных.
   Жму тебе крепко, крепко руку и еще крепче целую.
   Твой Сергей.
   19.Х.41 г."
   
   "Здравствуй, милая Тоня!
   После отдыха и формирования наша часть стала двигаться ближе к полю боя. Мы 25-го октября вышли из Ленинграда и находимся в пригороде Ленинграда.
   Я нахожусь в роте автоматчиков. Вооружили нас хорошо.
   Теперь скоро вступим в бой с противником, с гадами, которые напали на нашу дорогую Родину...
   27.Х.41 г."
   
   "Милая Тоня! Я тебе писал, что мы с отдыха снялись и отправились в поход. За это время мы прошли и проехали немало...
   31-го октября нас перебросили на самолетах, пролетали над Ладожским озером и потом пришли в Тихвинские монастыри, где сейчас и находимся. Дальнейший маршрут пока неизвестен.
   ...Теперь несколько слов о впечатлении моего первого полета на аэроплане. Замечательно! Раскрывается прелестное зрелище внизу. Покачивает, сердце немного на воздушных ухабах замирает. Прелесть! Но многие укачиваются, и их отвратительно рвет. Мало в армии прожито, но зато много пережито. В маленьком письме всего не передашь...
   г. Тихвин 1.Х1.41 г."
   
    "Дальнейший маршрут пока неизвестен",- писал красноармеец Сергей Иванович Киселев. Теперь удалось установить, что 305-й стрелковый полк, в котором он воевал, входил в состав одного из соединений, переброшенного самолетами из Ленинграда, чтобы остановить наступление противника восточнее Тихвина у деревни Большой Двор. Здесь шли кровопролитные бои. 11 ноября оставшиеся после этих боев разрозненные части были объединены в отряд под командованием генерал-майора П. А. Иванова. Отряду удалось остановить 18-ю моторизованную немецкую дивизию, а затем участвовать в контрударе в составе 4-й отдельной армии Ленинградского фронта и выбить противника из населенного пункта Астрача. Отсюда 25 ноября и написал свое последнее письмо семье Киселев:
   
    "Здравствуйте, мои милые дети и милая Тоня!
   Всех вас целую и желаю всем здоровья... Я чувствую себя пока хорошо. Военная жизнь... (Слово написано неразборчиво.- Ред.), а поэтому приходится испытывать различные условия.
   Тоня! Как растет моя неизвестная безымянка?
   Пиши, как назвали.
   Привет друзьям и коллегам.
   Мой адрес: ППС 594, 305 с. п., связной 8 бат.".
   
   Сельский учитель из села Каменка Тамбовской области Сергей Иванович Киселев провоевал на Ленинградском фронте всего три месяца. 28 ноября он был тяжело ранен и скончался в госпитале. Похоронили Киселева в деревне Большой Двор в братской могиле. Дома осталась жена Тоня с тремя дочерьми. Сергей так и не узнал имени родившейся уже после его ухода на фронт третьей дочки. А назвали ее Алей, Алевтиной.
   Девочка, как и многие дети войны, часто недоедала, росла болезненной. Мать отдавала ей что могла, отрывая от себя последнее, но спасти ребенка не удалось. Девочка умерла в 1946 году, а следом за ней, в 1947 году, и мать. Оставшиеся сиротами, две другие дочери Киселевых - Эмилия и Валерия были отданы в детский дом. Здесь они выросли и выучились. Сейчас у них свои семьи.
   Старшая, Эмилия Сергеевна, вспоминает: "Отцу, когда он погиб, было 29 лет. Теперь у него внук по возрасту старше... Он отслужил в армии, работает шофером. Две внучки: одна закончила Рижский университет, вторая учится в нем.
   Для нас, дочерей, отец навсегда остался молодым. Его фронтовые письма полны нежности к нашей матери, к маленьким дочкам, любви к Родине, ненависти к врагу. Это самое дорогое из того наследства, что мы оставим детям".