"ЗАСТАНЕТ ЛИ ТЕБЯ ПИСЬМО?"

   "Здравствуй, дорогой друг Коля!
   Письмо твое, написанное тобой 24/X, получил только сегодня и сразу же пишу тебе ответ, очень рад и благодарен, что ты написал письмо.
   Находясь непосредственно на передовой линии фронта борьбы с фашистской сволочью, очень приятно получить письмо, которое вливает в тебя еще больше энергии и желания покончить с фашистской гадиной, которая топчет нашу священную советскую землю. У нас, добровольного отряда, одно желание и настроение - бить их всех без разбору, до единого, пока не останется ни одного немца на нашей русской земле.
   Скоро будет 3 месяца, как мы стоим в обороне и не сделали ни одного шагу назад, несмотря на ... неоднократные атаки. Лично я, Коля, был политруком 1 роты, сейчас работаю в штабе нашего батальона, работы много, так что времени свободного мало. Спать приходится очень мало, сам понимаешь, бдительность - прежде всего, когда стоишь на страже.
   14.Х1 я ездил в Ленинград, был дома, семья, Женя и мать выдерживают тяжелые испытания, положение очень критическое. Кое-чем я им помог и подбодрил. Как раз в этот день был налет фашистской сволочи. Фугасная бомба попала рядом - в корпус нашего дома и ряд зажигательных. Я там принял деятельное участие.
   Ты совершенно прав, что наши ("куриные головки") жены не эвакуировались из Ленда, теперь кусают локти, да поздно.
   А я им устраивал это от порта, когда еще был в Ленинграде - 20.VIII, они могли хорошо и спокойно уехать. Я бы дал машину, а эшелон отправлялся из порта. Погрузить было можно очень хорошо. Но их упрямство и беспечность ты знаешь; несмотря на мои скандалы, не тронулись даже с места...
   Ну, пока и все, Коля, не знаю, застанет ли тебя письмо в Архангельске, но желаю тебе счастливого плавания и успеха в работе. Передай привет Гене Баранову и дай ему мой адрес: пусть напишет пару слов и свой адрес. Я ему чиркнул бы также.
   Посылаю тебе свою фотокарточку, фотографировался на фронте 24/Х.41 г.
   А пока до свидания, жму крепко руку и целую. Твой лучший друг Владимир.
   Р. S. В победу верим, силы есть, ненавистью и мщением горим, победа будет, будет за нами.
   Ладожское озеро. 27.XI.41 г."
   
   Это письмо и фронтовая фотография Владимира Афиногеновича Горбунова долгое время хранились у адресата - Николая Георгиевича Барбарчука, капитана дальнего плавания, участника северных конвоев, умершего в 1988 году. В настоящее время фотокопия письма экспонируется в музее Ленинградского торгового морского порта, из ворот которого в первые дни войны вышли на защиту колыбели революции добровольцы. Среди них был и работник порта коммунист Горбунов. Подлинник письма как дорогую семейную реликвию хранит сын Владимира Афиногеновича Олег Владимирович Горбунов.
   Он комментирует письмо отца:
   "Фронтовое письмо отца интересно тем, что описывает настроение ленинградских ополченцев-добровольцев в самый тяжелый момент осады города и, частично, события в блокированном Ленинграде. Интересно оно и тем, что обращено к друзьям-морякам, находившимся на другом важном участке общенародной битвы с врагом - на опасных "дорогах" северных морей.
   Мой отец, Горбунов В. А., 1905 года рождения, имел освобождение от военной службы, однако 1 июля 1941 года ушел в народное ополчение. Воевал в составе 2-го истребительного батальона войск НКВД, сформированного из добровольцев Кировского района Ленинграда. Был политруком. 22 декабря 1941 года во время разведки боем пал смертью героя.
   Вот как говорится об этом в статье "Люди Ленинградского порта", опубликованной в газете "Морской флот" № 24 за 1944 год:
   "Рассказывая о героике недавних дней, портовики с гордостью и любовью вспоминают своего товарища по работе Владимира Афиногеновича Горбунова... В одном из сражений он собственным телом закрыл амбразуру вражеского дота, дав возможность нашему подразделению овладеть одним важным пунктом".
   Отца, израненного, но еще живого, переправили по льду Невы (бой велся напротив Черной речки между Шлиссельбургом и д. Марвино, что немного выше по течению Невы от плацдарма "Невский пятачок"). До операционного стола его доставить не успели. Он и еще несколько павших бойцов похоронены около школы поселка им. Морозова. После войны их перезахоронили на воинском кладбище поселка, где покоится прах 1498 воинов, тех, кто до конца исполнил свой долг и на этом рубеже не пропустил врага".
   Супруга Владимира Афиногеновича Ольга Ивановна Горбунова и ее сестра Барбарчук Евгения Ивановна (в письме - Женя) - уже на пенсии. Проживают обе в Ленинграде. Олег Владимирович, инженер, работает в НИИ. Коммунист. Сын его отслужил действительную в армии, дочь - школьница.
   В письме упоминается и Г. С. Баранов. Он, дважды орденоносец, участник героических походов "Челюскина" и "Сибирякова", умер более десяти лет тому назад.
   "И нам, и особенно будущим поколениям,- говорит О. Горбунов,- надо обязательно знать, о чем думали и что чувствовали советские люди, как действовали в сложной ситуации, когда враг добрался до ворот их дома".