"НЕ БОЙСЯ НИКАКОЙ РАБОТЫ"
"Сыночек мой дорогой, крепко любимый! Наконец у меня появилось немного свободного
времени, и могу тебе написать письмо. Я получил от мамы твой адрес и одно из твоих
писем, которые ты ей писал. На нем не было даты - это большое упущение, привыкай
всегда до начала письма или после подписи ставить дату... Ты,
понятно, знаешь, что я на следующий день после твоего отъезда был призван в 'ряды
Красной Армии. Я пока называюсь ополченцем, но прохожу обучение как красноармеец.
Живем мы в лесу в палатках, очень много работаем (копаем землю, рубим лес, строим
заграждения и т. п.). Когда с тобой снова встретимся, будет о чем поговорить и
рассказать. Моемся в речке, а иногда и просто в луже. Сами стираем белье, едим из
общего котелка, в общем, дружим друг с другом. Мой тебе наказ: никогда не бойся любой
работы, любых трудностей, так как в жизни все приго-
дится. Раньше было тяжело дойти от станции до дачи. А
теперь я несколько дней подряд проходил по 30-50 километров в день, да еще с большой
нагрузкой (винтовка, патроны, лопатка, вещмешок и др.), и ничего. Сначала трудно
было, а теперь ничего. Не бойся никакой работы, даже если она тебе покажется очень
тяжелой или слишком простой. Всякая полезная, выполняемая тобой работа, как бы она
ни была мала, полезна государству, и ты помогаешь обороне
страны. Кушай все, что дают. Я теперь с таким удовольствием
съедаю пшенный суп и пшенную кашу да еще с черным хлебом, будто это самое вкусное
блюдо. Скоро начнется учеба, в этом году помощников - папы и мамы, у тебя не будет.
Я надеюсь, что ты сам и без наблюдений и проверки с моей стороны будешь хорошо
делать уроки и учиться. Буду ждать от тебя хороших
отметок. Придется нам еще несколько месяцев жить врозь, но
затем мы заживем еще лучше, еще дружнее, чем жили до сих пор. Пиши мне подробно
обо всем, о всех мелочах твоей теперешней жизни, т. к. меня все
интересует. Мой адрес: "Действующая армия, полевая почтовая
станция № 571-06, 24 стрелковый полк, 2 батальон, 4 рота",
мне. ...Больше пока писать не могу, т. к. начинается работа. На
днях напишу подробно. Крепко целую, жду письма, и будь мужествен. Твой папа. 14.08.41
г."
Рассказывает Юрий Соломонович
Лурье: Тогда, в августе сорок первого, я, четырнадцатилетний
подросток, не знал, что распечатал последнее письмо отца. Не мог знать. Сразу же
ответил, рассказал о себе, пожелал папе побыстрее разделаться с ненавистными
фашистами и вернуться домой. Прочел ли это письмо отец?
Неизвестно. Вслед я послал второе, потом третье, четвертое... Но возвращались они с
черным штампом на конверте: "За невозможностью
доставить". Всю войну я не терял надежды: а вдруг! Спустя годы,
уже повзрослев, мне удалось разыскать однополчан отца, я по крупицам в архивах, музеях
собирал сведения о том страшном сентябре, но так до конца и не прояснил фронтовую
судьбу Лурье. Бои под Смоленском, которые вела в окружении 8-я дивизия народного
ополчения Краснопресненского района Москвы, были жестокими и неравными. В ее
составе, в 24-м полку, и воевал мой отец Соломон Ильич Лурье. Погиб он под
Ельней. Когда я узнал о начале войны, взволнованный прибежал
домой и с ходу выпалил. А отец... Он спокойно, уверенно так сказал: "Теперь Гитлеру
пришел конец". И оказался прав, только вот не дожил до
Победы. В четырнадцатом году отец окончил восьмиклассный
курс гимназии, учился в Институте народного хозяйства имени Карла Маркса. Работал в
"Текстильмаше" инженером, заведовал производством в "Мостекстильшвейсоюзе".
Позднее возглавлял цех на Загорской чулочно-трикотажной
фабрике. В сорок семь лет отец вступил в ряды народного
ополчения. А затем письмо, оказавшееся последним... Слова отца:
"Не бойся никакой работы", "Будь мужествен" - я воспринял как его наказ. В сорок
пятом стал курсантом военного училища, но на фронт попасть уже не успел. Служил на
различных должностях, поменяв не один гарнизон. Изъездил Дальний Восток, Забайкалье,
сполна изведал нелегкий ратный труд. Теперь в отставке, но отдыхать не собираюсь.
Работаю инструктором в межрайонном почтамте "Москва-8". А еще помогаю растить
внучек, правнуков, передаю им заветы деда. Пусть не забывают красноармейца
Лурье.
|