Второй гвардейский кавалерийский корпус получил приказ — форси-ровать реку Шпрее и ударить по тылам Франкфуртско-Губенской груп-пировки немецко-фашистских войск, отрезав пути отхода их к Берлину. Вместе с кавалеристами стремительно шли вперед и танкисты. К утру 16-й гвардейский кавполк сосредоточился в лесу юго-восточнее озера Штеритцзее, спешился и подготовился к форсированию реки Шпрее. На противоположном берегу, вокруг деревни Реттен, противник создал сильно укрепленный узел сопротивления, уничтожив все переправы. Под прикрытием полковых батарей главные силы полка форсировали реку, вклинились в оборону противника, захватили окопы и завязали бой в деревне. На улицах и в отдельных домах вспыхивали рукопашные схватки. Наконец окруженные остатки разгромленного вражеского гарнизона сдались. Коноводы подали лошадей, и полк двинулся дальше вперед.

Утром 24 апреля вышли на канал Одер—Шпрее в районе Браунсдор-фа. Эскадрон гвардии капитана Степняка шел в голове и был обстрелян противником. Приняв боевой порядок, казаки с ходу форсировали канал и ворвались в Браунсдорф. Фашисты, к удивлению бойцов, долго не со-противлялись и сдались.

Пленных собрали на опушку леса. Они, прижавшись друг к другу, рас-сматривали невиданные шапки-кубанки, башлыки и бурки. В свою очередь и казаки диву давались: что за форма у этих гитлеровских вояк? За время войны приходилось видеть форму различных воинских частей — немецких, итальянских, но такой еще не видывали. Вдруг один из немцев изрек страшное для них слово «казакен». Пленные испуганно озирались, считая, что настал последний час. Фашистская пропаганда сделала все, чтобы за-пугать своих солдат, изображая советских казаков «чудовищами».

Переводчик штаба после ряда вопросов установил, что это берлинская пожарная команда, брошенная по приказу Гитлера на оборону города. Переводчик рассказал об этом казакам. Стоявший рядом гвардии ефрейтор Сердюк усмехнулся: «О це так вояки! Гитлерштурм!» Долго смеялись казаки над последними резервами Гитлера. Разобрав, наконец, что их не собираются уничтожать, повеселели и берлинские пожарники.

Ожесточенные шли бои, враг упорно оборонялся, переходил в контра-таки. Части советских войск, наступавшие с двух сторон, разорвали оборону противника и соединились. Франкфуртско-Губенская группировка вражеских войск была отсечена от берлинского гарнизона. 25 апреля войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Пот-сдама и завершили окружение немецко-фашистских войск, обороняющих Берлин.

К исходу дня 25 апреля кавалерийский разъезд под командованием гвардии ефрейтора Сердюка прочесал лес, вышел на дорогу Франкфурт-Берлин. В нескольких десятках метров были видны строения, а на пере-крестке дорог большой указатель — «Берлин».

Вот оно, логово фашистского зверя!

И Сердюк отправил донесение командиру эскадрона: «Вышел к Бер-лину». Вскоре подошла пехота, и завязался бой на окраинах Большого Берлина.

Второй гвардейский кавалерийский корпус получил новую задачу: обойти Берлин с севера и стремительным маршем, уничтожая части про-тивника, выйти на реку Эльба. В ночь на 27 апреля казаки двинулись на запад — к Эльбе. Шли днем и ночью, по 60—65 километров в сутки. Непре-рывно происходили ожесточенные схватки. Разгромленные и разорванные фашистские части появлялись справа и слева, с фронта и с тылу. В каждой деревне бой. Все вперед и вперед! Движутся кавалеристы и танкисты, пе-хотинцы и артиллеристы.

Полк подошел к каналу Гроссер-Хаут. Первый, второй и четвертый эскадроны с ходу начали переправу через канал и, не останавливаясь, повели наступление на Бредиков. Два часа продолжался упорный бой, и, наконец, Бредиков взят. «Гитлер капут!» — поднимая руки, бросали оружие и сдавались фашистские солдаты.

Окончен бой, но отдыхать нельзя, уже дан приказ — двигаться в направлении Фризакка. 1 мая, в час ночи, после короткого боя взят Гааге, и в 16 часов 4-я гвардейская кавалерийская дивизия завязала бой за Фризакк.

Перед фронтом 16-го гвардейского полка противник поспешно перешел к обороне. Собирались разрозненные части, рыли траншеи, приводили в боевую готовность пушки, пулеметы. Казаки спешились, коноводы увели лошадей в лес. Началось наступление. Перебежками, по одному и группами, продвигались казаки все ближе и ближе к обороне противника. С обеих сторон строчат пулеметы и автоматы. Гремят орудия полковых батарей, заиграли «катюши».

В боевых порядках третьего взвода со связными двигался командир эскадрона Степняк. Огонь противника усиливался и прижимал казаков к земле. Командир эскадрона дал команду: «Продвигаться вперед по-пластунски». Используя выемки, малейшие складки земли, ползут казаки вперед на сближение с противником.

Вот враг уже совсем близко. Капитан Степняк поднял свой эскадрон и повел его в атаку. С криками «ура», стреляя на ходу из автоматов, бежали вперед казаки. Отступая, гитлеровцы продолжали вести огонь по атакую-щим. Пробежав метров двадцать, командир эскадрона вдруг споткнулся и через несколько шагов упал. Рядом с ним залег ефрейтор Сердюк и продолжил вести огонь из автомата по убегающим вражеским солдатам. Казаки ворвались в город, и бой продолжился на улицах, все удаляясь и удаляясь.

Окончен бой. Подсчитывали трофеи, собирали пленных. Разгромлена была 196-я немецкая пехотная дивизия, захвачено 20 орудий, 17 танков и много разного военного имущества.

У въезда в город, в одном из домов, лежал тяжелораненый командир эскадрона. Сердюк с помощью нескольких бойцов, уложив на бурку, бережно перенес его сюда. К раненому прибыл полковой врач. Всю ночь боролся молодой организм со смертью. Взошло солнце, и лучи его через окно ласково пробежали по лицу Степняка... Но сердце капитана уже перестало биться.

2 мая все полки дивизии ушли ликвидировать остатки фашистских войск и очищать дорогу к Эльбе. Только один эскадрон остался отдать последнюю воинскую почесть своему командиру.

Полковые трубачи проиграли траурные мелодии. Прозвучал трехкрат-ный ружейный салют. На пригорке у въезда в город возник свежий могиль-ный холмик. На деревянном, окрашенном красной краской обелиске — над-пись: «Гвардии капитан Константин Андреевич Степняк (1918—1945 гг.). Вечная слава героям, павшим в боях за честь и победу нашей Родины».

Вечером 2 мая по радио было принято сообщение: «Войска 1-гаБелорус-ского и 1-го Украинского фронтов после девятисуточных боев завершили уничтожение главных сил фашистских войск в лесах юго-восточнее Берлина, штурмом взят Берлин, и над Рейхстагом водружено Знамя Победы. Фашистско-немецкие войска, оборонявшие Берлин, капитулировали».

Утром 3 мая колонны конногвардейцев двинулись к Эльбе. Дорога шла через лес, очищенный от гитлеровцев. Ярко светило майское солнце, лучи его играли на трубах полковых оркестров. Идут прославленные дивизии и полки 2-го гвардейского кавалерийского корпуса. Идут ставропольцы — 4-я гвардейская Мозырьская краснознаменная кавалерийская дивизия, справа кубанцы — 3-я гвардейская, слева ветераны советской конницы — четырежды орденоносная 17-я гвардейская. Движутся эскадроны, батареи, пулеметные тачанки. Развеваются эскадронные и батарейные значки. Колышутся по ветру боевые гвардейские знамена. Впереди полка трубачи. Звучит старый конноармейский марш.

Окончился лес, и впереди серебристой лентой блеснула река.

«Эльба... Эльба...» — понеслось по колонне. Приближается пологий берег реки. Раздается команда: «Строй фронт влево!» Скачут эскадроны, строятся в длинный ряд кавалерийского строя фронтом к реке. К середине скачут командир и знаменосцы полка. Вот они останавливаются на высоком месте у реки. Командир обращается к бойцам и офицерам:

«Боевые друзья, славные доваторцы!

С тяжелыми боями прошли мы путь от Москвы до Берлина. Воскресив славные подвиги легендарной Конной армии, вы, боевые сыны Ставрополья, Кубани и Терека, героически дрались на реках Межин, Лама, Гжить и Вазуза, Десна и Днепр, Западный Буг и Висла, Одер и Шпрее. Выполняя приказ Родины, вы достигли последнего рубежа — перед вами река Эльба. Много славных сынов нашей Великой Родины отдали свою жизнь, чтобы проложить дорогу к этому рубежу. В битве под Москвой погиб легендарный Доватор. Цепью могил усеян наш долгий боевой путь. Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!

Поздравляю вас, герои казаки, с завершением славного боевого пути. Наше дело правое, мы победили».

Гремело «ура», звучал гимн Советского Союза. Бойцы обнимали друг друга, поздравляя с Победой. На противоположном берегу простые люди, солдаты союзников, горячо приветствовали героических советских казаков. И когда несколько утихли крики радости и счастья, раздалась команда: «Сле...зай!.. Напоить коней!»

И по старинному казачьему обычаю, конногвардейцы повели лошадей к воде. Ставропольские, кубанские и терские кони жадно пили прохладную воду реки.

Далеко от Москвы, от родной Советской земли родились слова казачьей песни:

Мы фашистскую армию в прах разнесли,
Мы жестоко врагу отомстили,
В самом сердце немецкой земли —
Мы на Эльбе коней напоили...
Это был самый знаменательный день.