Это было в первой половине августа 1942 года. Я вместе со своим госпиталем эвакуировалась пешеходом по направлению из г. Белореченска через Майкоп, Микоян-Шахар, хребет Кавказских гор в Грузию. Я правда не попала в Грузию, я раньше отстала от своих в связи с тем, что у меня за-болели ноги. Но я, однако, двигалась, где пешком, где подвозили меня уже другие войсковые части. И вот здесь, выйдя с гор между Кисловодском и Ессентуками, я сразу с самого края г. Ессентуки подошла к одному зданию. Под стеной в холодку на носилках лежали трое раненых, которые лечились в этом городе. У них были ноги в гипсе, а все уже уехали отсюда, так как недалеко от города уже были немцы, а вот эти товарищи какими-то судьба-ми остались. Не знаю и до сих пор, так тогда некогда было расспрашивать, такое было движение народа, бомбежки.

Я сразу подошла к ним и спросила: «Почему вы здесь?» Они ответили, что оставили нас, мы двигаться не можем. Я вновь спросила: «А родина ваша оккупирована?» Они ответили, что двое нас, сибиряков, а один с Армении, армянин. Больше у меня не было времени вести разговор, я стала смотреть, где взять транспорт, ребят я не оставлю. Вскоре вижу, по улице едет мужчина, железнодорожник, везет какую-то мебель, я подбежала к нему, давай требовать, чтобы он сгрузил мебель с линейки. Он только попросил подождать, пока он отвезет все это, а потом мне предоставит транспорт. Я согласилась, он скоро все это сделал. Я сама уложила этих ребят на линейку, конечно, было тесно на линейке, и мы начали двигаться по направлению к г. Нальчику, куда двигались все. По дороге у нас одна лошадь совсем отказала, слабая стала, устала, пришлось заменить. Гнали табун лошадей с конезавода, они мне обменяли лошадь. С трудом мы со своими товарищами добрались до г. Нальчика, там последний эшелон от-правлялся с ранеными, я кое-как устроила своих ребят и не знаю, прошел этот поезд или нет, так как немцы уже были очень близко.

Это меня очень беспокоит, живы они или нет. Я не знаю ни места жительства точного, ни их фамилий, даже имен. Подробного разговора вести не было времени... Меня люди могут узнать, если живы, судя по описанию: высокая, худощавая, рыжая, белолицая, курносенькая девушка, одета была в армейскую шляпу, гимнастерку, брюки, ботинки через плечо. Это я к ним такой подошла, объяснилась, что медицинская сестра, госпиталь эвакуировался, я по болезни отстала.

Вот и все это. Ну, как я живу: все было в жизни, люблю жизнь всякую встречать и жить... Самое главное, мне бы хотелось знать хорошее, что эти люди живы.