Я вспоминаю себя восемнадцатилетним юношей, шагающим с автоматом по пыльным дорогам Белоруссии.

Шел 1944 год. Под ударами Красной армии фашисты отступали в Вос-точную Пруссию. Наш саперный взвод совместно с разведчиками полка, после долгого и утомительного марша сделали привал недалеко от опушки леса. Вдруг кто-то крикнул: «Немцы!» На нас шли из леса в боевом порядке (развернутые в цепь) немецкие солдаты с оружием на изготовку. Около высокого немецкого офицера, который шел, махая пистолетом, шла русская женщина, указывая им дорогу.

Мы открыли огонь, забрасывая их гранатами, а сами продолжали дви-жение им навстречу. Для немцев, видимо, было неожиданностью встретить нас на этом месте, так же как и для нас. Но так было это все мгновенно, что немцы не успели прийти в себя, а у наших некоторых солдат кончились патроны. Пришлось принять рукопашный бой.

Втроем: сержант Анисимов Сергей, ст. лейтенант Глинский Семен, командир взвода разведки, и я — преследовали и истребляли немцев на левом фланге. Увлеченные убегающими немцами, мы как-то незаметно для нас самих наткнулись на засаду. Немцы на возвышенности и в окопах, а мы перед ними на ровной местности. Смотрим мы на них, и волосы дыбом поднимаются. Эта встреча равносильна встрече волка с ягненком. Расстояние до них близкое, а их не перечтешь: один около одного в окопах стоят. Нам не было смысла применять оружие.

Слышим голос немецкого солдата. Кричит нам: «Комрат, плен!» А сам машет рукой: мол, идите. Мы помахали им, идите вы к нам в плен. Из этой затеи ничего ни у кого не получилось.

Вот видим мы, как немецкий офицер в фуражке поднял пистолет над головой, взвел, начинает целиться в нас. По телу пробежали мурашки. Пред-принимать экстренное что-нибудь было поздно, я мысленно подумал: кто же из нас будет живой мишенью? Ожидал выстрела. Последовал выстрел. Глинский почувствовал боль в левой ноге. И сказал нам, чтобы мы его не оставили раненым в этой обстановке. Эта операция дорогой ценой обошлась гитлеровцам: часть была взята в плен, а остальные валялись убитыми.

И как-то остро помнится мне этот эпизод, когда смерти смотрели в глаза. Этот день решил судьбу моей дальнейшей жизни.