Живет на Украине, в г. Краматорске, Николай Александрович Рыбалко. Знают его как поэта, инвалида войны, человека скромного. Но даже его послевоенные товарищи и друзья не догадываются, какой героический путь пройден бывшим артиллеристом. От меткого огня батареи, которой командовал Рыбалко, начиная с 1941 года, кончая весной 1945 года, нашли себе могилу десятки сотен фашистских солдат и офицеров. На счету этих мужественных воинов много уничтоженных танков и другой техники врага.

Я познакомился с Н. Рыбалко в марте 1943 года в оборонительных боях в с. Тамаровка, западнее г. Белгорода. Рыбалко в то время служил в 16-й истребительной бригаде в артиллерийском полку, которым командовал Чапаев А.В. (сын легендарного полководца Гражданской войны).

Эта бригада в период наступления наших войск зимой 1942-го — весной 1943 года из района Среднего Дона прошла победоносный путь. Она осво-бождала Нижний Девицк, Горшечное, Старый Оскол, Корочу, Белгород, Харьков и вышла на рубеж городов Лебедин — Гадяч. Здесь противник оказал яростнее сопротивление. Бросив в бой большое количество танков и пехоты, враг превосходящими силами стал теснить наши части. Как и все батареи полка, солдаты батареи Рыбалко стойко отражали атаку за атакой.

Мне вспоминается бой в районе с. Тамаровка. Ранним мартовским утром противник бросил на село пятнадцать танков. Батарея старшего лейтенанта Рыбалко занимала оборону на северо-восточной окраине села. Когда танки неприятеля попытались с ходу ворваться в село, батарейцы, подпустив их на близкое расстояние, подбили шесть машин. Остальные танки повернули на южную окраину села, где были встречены огнем нашей 4-й батареи, 4-го гвардейского истребительного полка. Атака противника была отбита. Бои проходили в трудную пору весенней распутицы. Слякоть осложняла передвижение. Но Рыбалко видели всегда бодрым, веселым. Не растерял он и присущей ему душевной мягкости и доброты. Несмотря на героические усилия наших бойцов и командиров, под г. Лебедином сложилась неблагоприятная обстановка и наши части вынуждены были отойти.

На батарею в слезах прибежали две молоденькие девушки. Одну звали Галя, другую — Мария. «Мне старшего командира», — потребовала Галя. «Я командир», — отозвался Рыбалко. «Заберите нас с собою, — просила Галя, — не хотим оставаться у немцев, они нас угонят в Германию».

Комбат колебался, хотя рваная одежда девчат, испуганные лица произвели на него впечатление. «Мы сестры, здешние, комсомолки, — продолжали горячо упрашивать Галя и Мария. Последнее добавление разрешило все сомнения — девушки были оставлены на батарее. Сестры сначала работали на кухне, а потом стали замечательными санитарами полка, завоевав вскоре всеобщее уважение и братскую любовь солдат и офицеров. Девушки самоотверженно трудились в полку до полного изгнания врага с украинской земли. Когда наша бригада вступила в Польшу, сестры вернулись на родину...

Начиная с мая 1943 года, совместно с Н. Рыбалко мы громили фашистов в составе 32-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригады (сформированной на базе 16-й истребительной бригады). Позже 32-я ОИПТАБР была переименована во 2-ю отдельную гвардейскую истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду резерва Верховного командования. В период обороны на Курской дуге полк занимал позиции в районе станции Готня.

Старший лейтенант Рыбалко проявил в это время незаурядные качества командира-воспитателя. «Дуэль артиллериста с танками врага — сложное искусство, — учил комбат, — когда немец только берется за патрон, наводчик должен выстрелить по нему». Победа за тем, кто выстрелит первым. Но преждевременный выстрел губителен для артиллериста — демаскирует орудие. Надо танк подпустить ближе. Настоящий артиллерист на расстоянии чувствует, что делает за броней немец. Необходимо научиться предугадывать действия врага, узнавать замыслы.

Трудоемкая работа с подчиненными всегда давала хорошие результаты: солдаты батареи Рыбалко сражались с беспредельным мужеством. Они отбивали яростные атаки танков на Курской дуге в направлении на Обоянь, в районе с. Ивня, станции Прохоровка. Освобождали Левобережную Украину, форсировали Днепр, участвовали в боях за освобождение городов Киева, Львова, в Корсунь-Шевченковской битве, громили захватчиков в Западной Украине, в Польше, в Домбровском бассейне.

Тяжелые бои развернулись на водном рубеже реки Одер — в логове фашистского зверя. Артиллеристы бригады, в том числе и батарея Рыбалко, форсировали Одер и отбили небольшой плацдарм у противника. Днем и ночью враг подвергал губительному обстрелу наши позиции, беспрерывно контратаковал, стремясь сбросить в реку. Однажды из района населенного пункта Лонглибин немцы бросили в наступление пехоту на батарею Рыбалко. Батарейцы умело организовали бой, и противник не имел успеха.

А через некоторое время Рыбалко отправили на «большую землю»...

Сознание борьбы до полной победы над врагом поддержало Н. А. Рыбалко и в личной трагедии: на чужой земле навсегда померк свет для самоотверженного воина. Не пришлось отважному командиру увидеть ликующие и радостные лица советских людей в День Победы — он ослеп.

Несчастье не сломило этого мужественного человека, коммуниста, потому что он по-настоящему любил людей и щедро отдавал им все лучшее в себе. Рыбалко вернулся к активной жизни, на которую способен только человек железной выдержки и воли, до конца преданный высокой идее. Ради нее стоит жить!

Повторив подвиг Н. Островского, Н. Рыбалко тоже сделал свою жизнь полезной людям.