На рассвете первого дня войны гитлеровцы обрушили бомбовые удары на спящий Белосток. Нам, сотрудникам железнодорожной милиции, приходилось поддерживать порядок при эвакуации жителей города. Кровь и слезы, пожары и разрушения — такими запечатлелись навсегда картины чудо-вищных злодеяний немецко-фашистских захватчиков.

Через два дня и нам поступил приказ погрузить документы и эвакуироваться. Когда подъезжали к станции Мосты, фашистская авиация подвергла наш эшелон бомбардировке и массированному обстрелу из пулеметов. Часть пассажиров погибла. Оставшиеся в живых решили идти пешком.

Барановичи, Минск, Полоцк, Витебск уже были захвачены гитлеровцами. А мы лесными тропами, через глухие населенные пункты шли на восток. Так добрались до деревни Симоновичи, возле Лукомльского озера. Там оказалось несколько наших военнослужащих, которые, вырвавшись из окружения, скрывались у местных жителей.

Враг рвался на восток. Мы оказались в его глубоком тылу. После долгих раздумий пришли к мнению, что необходимо уходить в лес и наносить удары по оккупантам. Возглавить группу поручили старшему лейтенанту Василию Ивановичу Нелюбову. Насчитывалось нас несколько десятков человек: Николай Михайлюк, Михаил Александров, Николай Немов, Михаил Горячев, Петр Куликов, Михаил Аминев, Александр Верещагин, Михаил Литвяков и другие. Вскоре мы встретились и объединились с группой, возглавляемой Антоном Петровичем Бринским. Командиром созданного таким образом партизанского отряда избрали Нелюбова, а комиссаром — Бринского. В июле 1941 года в расположение нашего отряда прибыла группа военнослужащих под командованием Василия Васильевича Щербины, которая выполняла задание Генерального штаба Красной Армии.

К этому времени мы уже были неплохо вооружены. Имели автоматы, пулеметы, винтовки, гранаты, значительный запас патронов. Не хватало лишь опыта ведения партизанской войны. Но и он постепенно накапливался в стычках с противником.

Население помогало нам во всем: одевало, кормило, приносило оружие, передавало данные о противнике и его пособниках. Добрым словом хочется вспомнить крестьян деревни Гурец Холопеничского района. Вот один пример. В начале сентября 1941 года ее жители сообщили в отряд, что из Чашникского района гитлеровцы везут к ним бургомистра для установления оккупационной власти. Но управлять ему не пришлось. Наши партизаны уничтожили и предателя, и его охра-ну.^ В том же месяце мы разгромили вражеский гарнизон в райцентре Холопеничи. Высылаемые группы не раз рвали те-лефонную связь на дорогах Лукомль — Черея, Лукомль — Чашники, Холопеничи — Краснолуки, устраивали на гитлеровцев засады, сжигали деревянные мосты.

В конце сентября 1941 года каратели, численностью до 400 человек, окружили деревню Симоновичи, где мы остановились на отдых, и в течение трех часов народные мстители вели ожесточенный бой. В этой неравной схватке мы понесли значительные потери, тогда же погиб и командир отряда В. И. Нелюбов. Партизаны поклялись, что за смерть командира и лучших своих товарищей будут беспощадно мстить оккупантам.

В этот период произошло разделение нашего отряда. Часть партизан В. В. Щербина увел за линию фронта. Меньшую часть, оставшуюся в Холопеничском районе, возглавил А. П. Бринский.

В марте 1942 года возвратился В. Щербина. Он и Д. Кеймах были заброшены к нам на парашютах. Они привезли из Москвы оружие, тол и, самое главное, радиостанцию.

В. Щербина отличался исключительной смелостью, сильной волей. Он был среднего роста, коренастый, носил красивую черную бороду. В Москве Щербина получил указание перейти в районы Барановичской области.

Вскоре мы разделились на несколько отрядов. Я ушел с отрядом Щербины. Однако долго в нем быть не пришлось. В конце июня 1942 года к нам на связь пришел комиссар партизанского отряда № 620, действовавшего в Воложинском и Ивенецком районах Барановичской области, Иван Петрович Казак с группой И. М. Стрельцова. Они просили В. В. Щербину сообщить в Москву, что в Налибокской пуще дислоцируется их отряд.

После переговоров с И. П. Казаком В. В. Щербина выделил его группе несколько мин, взрывчатку и сообщил, что собирается перебазироваться в Налибокскую пущу. Тогда же я был назначен старшиной отряда № 620.

Потом в пущу прибыл В. В. Щербина. Его отряду воздушным путем доставляли взрывчатку, часть которой предназначалась отрядам № 620 и имени Сталина.

В борьбе с немецкими оккупантами отряду № 620 большую помощь и поддержку оказывали жители деревень Боровиковщина, Рудня, Дубки, Сивица, Углы Ивенецкого и Воложинского районов. В памяти на всю жизнь сохранились фамилии добрых людей, настоящих советских патриотов — Бронислава Рудовича, Франца Рудовича, Франца Голуба, его жены Екатерины Феликсовны и дочери Евгении, Викентия Ашуркевича и других. Они не только сообщали партизанам о возможной опасности, о численности ближайших немецких гарнизонов, но и поддерживали нас материально. Семья Колосок из деревни Рудня поставляла муку, а Бронислав Лембович и его жена из деревни Углы шили белье из парашютов. Через Евгению Францевну Голуб мы получали нужные сведения о положении в ивенецком гарнизоне.

В сентябре 1942 года из Москвы отряду Щербины и нам были сброшены самолетом мины и взрывчатка. Все это было распределено по подрывным группам.

23 сентября Владимир Курзанов готовил группы для отправки на задания, знакомил подрывников с новой миной. В это время к ним подошли В. В. Щербина и И. П. Кузнецов. Щербина спросил партизан, все ли им понятно. Взяв мину в руки, он хотел что-то объяснить. И вдруг мина взорвалась. Погибли В. Щербина, Г. Печенкин, С. Слесарев. Смертельно был ранен командир отряда И. Кузнецов, скончавшийся через два дня. 26 сентября 1942 года его имя было присвоено отряду № 620.

После гибели В. В. Щербины руководство Особым соединением партизанских отрядов принял комиссар Д. И. Кеймах. В конце сентября 1942 года значительная часть соединения ушла в Логойский район Минской области, а в Налибокской пуще остались заместитель командира майор Рафаил Людвигович Василевич и комиссар Геннадий Васильевич Будай. Командиром отряда имени Кузнецова был назначен Сергей Петрович Смирнов, комиссаром — Иван Петрович Казак, а командиром отряда имени Сталина стал начальник штаба этого же отряда Павел Иванович Гулевич.

28 ноября 1942 года приказом ОСПО на базе отрядов имени Кузнецова, имени Чкалова и имени Кирова была создана бригада имени Чкалова. Командиром бригады был назначен С. П. Смирнов, комиссаром И. П. Казак, начальником штаба М. И. Грибанов, начальником особого отдела Д. К. Зухба, секретарем партийной комиссии — С. А. Кузнецов. В январе 1943 года командиром бригады стал М. И. Грибанов, а начальником штаба — Г. М. Понявин. Меня утвердили командиром отряда имени Кузнецова, комиссаром стал С. А. Кузнецов, начальником штаба отряда — И. П. Анищенко, начальником особого отдела — Константин Зайцев.

Наш отряд состоял из трех рот. Первой командовал Воробьев, а политруком был Тафинцев, командиром 2-й роты — Стрельцов, политруком — Семенцев, командиром третьей роты — Зорин и отдельным подрывным взводом командовал Ши-бин. Командир 3-й роты Алексей Зорин зимой 1943 года пал смертью храбрых на хуторах под Волмой, в неравном бою о карателями. Его заменил Григорий Путинцев.

Первое время наш отряд совершенно не имел специализированного медицинского обслуживания. Лечила больных и раненых Вера Сантоцкая — честная, смелая, не раз участвовавшая в боях с немецкими оккупантами, женщина. Она всегда чутко и внимательно относилась к своим пациентам. Один пример. Осенью 1942 года фашисты ранили в руку партизана Чернышева. Через три дня у него образовалась гангрена. Чтобы спасти ему жизнь, надо было ампутировать руку. Вера Сантоцкая пришла в штаб отряда и стала просить, чтобы мы любым путем достали мединструменты. В эту же ночь группа разведчиков под командованием Михаила Чижикова и рота под командованием Григория Путинцева проникли в больницу города Воложина, где располагался сильный вражеский гарнизон. Там захватили нужный мединструмент, спирт и перевязочные материалы. Но забыли взять обезболивающие средства. Пришлось Чернышева напоить спиртом и только после этого произвести операцию. Через год Чернышев опять участвовал в боевых операциях.

Наша бригада и отряд зимой 1942/1943 года дислоцировались около деревни Белокорец Воложинского района, а весной 1943 года — неподалеку от деревни Сивица Ивенецкого района.

В июле 1943 года Налибокская пуща, где дислоцировались подпольный обком партии и основные партизанские силы Барановичской области, была блокирована карательными войсками, насчитывающими более 50 тысяч вражеских солдат и офицеров. Их поддерживали крупные артиллерийские, танковые и авиационные части.

Партизанский отряд имени Кузнецова получил приказ держать оборону в районе деревень Углы, Дубки и Сивица Ивенецкого района. Противник, поддержанный авиацией, неоднократно атаковал нас, по народные мстители мужественно сражались с превосходящими силами карателей и несколько дней прочно удерживали оборону. На четвертый день блокады меня ранило в ногу. По приказу командования бригады имени Чкалова наш отряд снялся с занимаемого участка и стал продвигаться в указанное место, чтобы сколотить «кулак» для прорыва блокады. Ожесточенный бой с фашистами партизаны провели под деревней Клетище, здесь были ранены командир роты Григорий Путинцев и командир взвода Василий Горбунов.

Для выполнения конечной задачи отряду предстояло совершить бросок.

В связи с ранением я быстро передвигаться не мог, и мне было приказано с тремя партизанами оставаться на месте и замаскироваться. Командование отряда попрощалось с нами. Д. К. Зухба отдал нам свои скромные запасы продовольствия. В это время каратели прочесывали болото, но мы чудом остались незамеченными. Другую же группу раненых партизан — командира роты Г. Путинцева, командира взвода В. Горбунова, начальника санчасти В. Сантоцкую гитлеровцы обнаружили. Раненые партизаны держались до последнего патрона. Они погибли, но не сдались врагу.

...13 января 1944 года самолетом меня отправили в Москву на лечение. В конце января я присутствовал на совещании командного и политического состава партизан освобожденных районов. Проводил его П. К. Пономаренко. Затем Пантелеймон Кондратьевич вручил награжденным, в том числе и мне, медали «Партизану Отечественной войны» I степени.

После выздоровления, 10 апреля 1944 года, я обратно вылетел в Барановичское партизанское соединение. С этого же самолета были сброшены взрывоматериалы (тол и мины), которые позже, по распоряжению В. Е. Чернышева, использовались партизанами во время «рельсовой войны».

Приказом генерал-майора В. Е. Чернышева от 16 апреля 1944 года меня направили в штаб областного партизанского соединения.

<< Назад

Вперед >>