Ранней весной 1942 года в леса за Неман потянулись группки вооруженных людей, оказавшихся на оккупированной гитлеровцами территории. Был среди них и Дмитрий Анисимович Денисенко — беспартийный рядовой кавалерист Кубано-Терской казачьей дивизии, уроженец станицы Пластуновской Краснодарского края. Вместе с товарищами он влился в молодежную группу деревни Бережное. Личным примером, отвагой, смелостью и находчивостью в тех трудных и сложных условиях он завоевал авторитет и стал партизанским вожаком. К апрелю 1942 года мне тоже удалось сколотить группу из бывших военнослужащих, местных патриотов и выйти в южную часть Налибокской пущи. В наших рядах уже насчитывались десятки белорусских парней из деревень Новое Село, Погорелка, Тарасовичи, Великая Слобода и других. Правда, партизаны были еще плохо вооружены и не имели должного опыта борьбы с противником. Оккупанты воспользовались этим, выследили пашу стоянку и внезапно атаковали. Несколько партизан погибло, а остальные рассеялись. Одни решили идти за линию фронта, другие скрывались в лесу. Во время нападения врага я получил ранение и вынужден был снова, как и зимой 1941 — 1942 годов, нелегально лечиться у местных жителей. После выздоровления, в мае 1942 года, присоединился к отряду, которым командовал Д. А. Денисенко.

Интересна история возникновения этого отряда. При разгроме имения Репьево партизаны захватили в числе других трофеев два военных седла. И вот тогда, как говорят, заиграла у командира казацкая кровь. «А что, если весь отряд посадить на лошадей?» — все чаще задумывался он.

Но где взять столько седел? На выручку пришла смекалка. Среди бойцов нашлись специалисты, которые с помощью кузнецов и шорников сами начали мастерить седла. Так зарождалась партизанская конница. Действия народных мстителей стали более маневренными, оперативными. Рейдами и внезапными налетами кавалеристы наводили страх на противника. Отряд громил немецкие комендатуры, насаждаемые по крупным имениям, нападал на обозы врага, уничтожал его продовольственные базы, разгонял полицейские участки, срывал работу управ, сжигал мосты на трактах, разрушал телефонно-телеграфные линии связи.

Борьба с оккупантами ставила перед отрядом новые задачи. Возникла необходимость иметь более мощное оружие, чем винтовки, автоматы и пулеметы. С помощью комсомольцев деревни Синявская Слобода Д. А. Денисенко удалось раздобыть 45-мм пушку, правда, без прицельного приспособления (панорамы), броневого щита и даже без колес. Но это не смущало командира. Важно, что был ствол. Артиллеристы Васютинский, Лутфулин, Булгак и Печко своими руками изготовили недостающие части. Отыскались боеприпасы. Жители деревни Велетово Мирского района М. Смоленко и В. Протасевич летом 1941 года спрятали в лесу значительное количество снарядов этого калибра и сейчас передали их в распоряжение партизан. Наш артудар по гарнизону противника в местечке Турец был для противника неожиданным и навел страх па многие вражеские гнезда.

Однажды майским днем 1943 года в наш отряд пришли два немолодых человека, одетых в кожаные куртки, с новенькими автоматами ППШ, в сопровождении группы партизан из отряда «Комсомольский». Один из них высокий, плотный мужчина назвался Дубовым, другой — пониже ростом, худощавый, испещренный морщинами и немного заикающийся — В. 3. Царюком. Тогда же стало известно, что кличку «Дубов» имел Г. А. Сидорок. Они рассказали, что являются уполномоченными ЦК КП(б)В и БШПД, что при партизанской бригаде имени Чкалова, которая дислоцируется в Налибокской пуще, находится Барановичский подпольный обком партии во главе с секретарем «Платоном» (подпольная кличка В. Е. Чернышева), царю к и Сидорок подробно ознакомились с отрядом, проинформировали нас о положении на фронтах, изложили задачи, стоящие на данном этапе перед партизанами. Мы выяснили многие вопросы, получили небольшое количество листовок и газет, условились о взаимной информации. Так была налажена связь с подпольными партийными органами, работающими на территории Ивенецкого, Столбцовского и Мирского районов.

Упрочились наши связи с командованием отряда «Комсомольский». В мае 1943 года мы совместными действиями с отрядами бригады имени Жукова разгромили вражеский гарнизон в деревне Дудки Столбцовского района. Было убито 6 офицеров и 24 солдата противника. Тогда уполномоченный ЦК КП(б)Б и Ц1ППД по Барановичской области, секретарь подпольного обкома партии Василий Ефимович Чернышев своим приказом от 28 мая 1943 года объявил благодарность всему личному составу партизан, участвовавших в этом бою.

Во время боя в деревне Дудки геройски погиб любимец партизан, комиссар нашего отряда лейтенант А. Я. Фанышев. На общем собрании на должность комиссара партизаны рекомендовали меня. Командир Дмитрий Анисимович Денисенко поддержал это предложение. Помимо комиссарских обязанностей мне пришлось взять на себя обучение командиров взводов огневому делу.

В отряде мы создали партийную организацию. В ее состав входили: начальник штаба И. А. Солошенко, младший командир Н. 3. Махницкий, партизан П. С. Сердюк, лейтенант Н. П. Васютинский, лейтенант А. М. Шулай, партизан В. А. Хилимонов и я. Секретарем парторганизации избрали Александра Марковича Шулая.

Комсомольская организация отряда насчитывала свыше 30 человек. Ее возглавлял Вячеслав Антонович Хилимонов, коммунист из деревни Великая Слобода.

Отряд продолжал расти. В его боевом составе насчитывалось уже 150 конников и 50 человек пехоты. С мая 1943 года он стал называться кавалерийским партизанским отрядом. Боевая слава его росла. Отряд проводил агитационно-массовую и политическую работу среди населения.

Очень суровым испытанием для нашего отряда явилась гитлеровская блокада Налибокской пущи в июле — августе 1943 года. Однако она закончилась нашей победой. Нашей потому, что фашистские войска, имевшие превосходство в живой силе и технике, не выполнили свою задачу по уничтожению партизан, нашей потому, что мы отвлекли от советско-герман-ского фронта значительное количество регулярных войск противника во время Курской битвы. Нашей еще и потому, что мы, народные мстители, в этой операции почти не понесли потерь в личном составе. На некоторое время был лишь нарушен ритм боевой партизанской жизни. И, наконец, потому, что в итоге вражеской карательной операции «Герман» местное население увидело неспособность оккупантов победить партизан.

После блокады значительно пополнились ряды народных мстителей, Люди приходили в лес целыми семьями и даже деревнями. В ноябре 1943 года начал действовать Мирский подпольный райком КП(б)Б (секретарь И. В. Шеметовец, затем А. И. Деев). Боевые, политические, хозяйственные и другие мероприятия стали проводиться более целеустремленно и организованно, во всем чувствовалось партийное влияние. Райком партии обобщал и внедрял в боевую практику передовой опыт партизанской борьбы.

Численность отряда до блокады составляла 150 человек, а через месяц мы в своих рядах имели свыше 300 народных мстителей. Мы создали резерв — семейный лагерь, в котором находилось больше мужчин и женщин, чем в самом отряде. Люди из семейного лагеря выполняли хозяйственные работы, при необходимости ходили в разведку, строили укрепления, ухаживали за ранеными, несли службу охраны. В отряде значительно увеличилось количество автоматического оружия. В течение двух месяцев после карательной экспедиции мы снова сели в седла.

Убедившись, что партизаны продолжают действовать, противник начал активную идеологическую обработку народных мстителей. В воздухе закружились фашистские листовки с гнусной клеветой. Наши отрядные острословы в минуту досуга писали ответ на гитлеровскую стряпню, заимствуя опыт славных казаков — запорожцев, сочинивших ответ турецкому султану.

Работники Мирского подпольного райкома партии стали частыми гостями в отряде. Помогали организовать партийно-политическую работу среди партизан и в районе. А в декабре 1943 года к нам приехал и сам «Платон» (В. Е. Чернышев). Познакомившись с отрядом, он рекомендовал нам на его базе создать конную бригаду.

Предложение генерала совпадало с нашим намерением. В апреле 1944 года наш кавалерийский отряд был развернут в кавалерийский дивизион в составе двух эскадронов и артиллерийско-пулеметного подразделения. Командиром дивизиона оставался Дмитрий Анисимович Денисенко, комиссаром — автор этих воспоминаний, начальником штаба — Иван Андреевич Солошенко. Командиром 1-го эскадрона был Назначен Федор Харитонович Ватолин, комиссаром — Павел Семенович Сердюк, командиром 2-го эскадрона — Николай Андреевич Клименко, комиссаром — Вячеслав Антонович Хилимонов, командиром артиллерийско-пулеметного подразделения — Николай Петрович Васютинский, комиссаром — Александр Маркович Шулай.

С преобразованием отряда в дивизион наша боевая деятельность стала активнее и результативнее. Это ощутили на себе гарнизоны в Кореличах, Жуховйчах, Нигневичах. Подтвердили силу партизан и бои в деревнях Новое Село, Березовец, Еремичи, Полонечка и других населенных пунктах Мирского района, проведенные нами зимой.

Исключительно напряженной складывалась обстановка в июне 1944 года в северной части Мирского района. Днем и ночью то в одном, то в другом месте вспыхивали перестрелки. Как-то крупный немецкий отряд, пополненный полицейскими, внезапно напал на малочисленный партизанский пост бригады «Комсомолец». Завязался неравный бой. Неподалеку от поста находились наши разведчики. Они не задумываясь бросились на выручку товарищей, попавших в беду. Николай Масловский и Владимир Тихонов ценой своих жизней помогли комсомольскому посту вырваться из вражеского кольца. Тогда фашисты переправились через реку Неман и захватили Синявскую Слободу, оттеснив к лесу сторожевую заставу бригады «Комсомолец».

О случившемся мне стало известно буквально через час, когда дивизион возвращался в лесной лагерь из района Березовских хуторов, где утром вел бой с кореличской полицией, пытавшейся восстановить разрушенный нами мост на тракте Турец — Кореличи. Данными о противнике мы не располагали, однако поспешили к Синявской Слободе. Проскакав 17 километров, наши конники с ходу ударили по фашистам. От неожиданного, молниеносного нападения противник в панике бросился через Неман на противоположный берег. Особо отличился 2-й эскадрон под командованием Николая Клименко и взвод Александра Пашкова. Они первыми ворвались в деревню и основательно потрепали фашистов, не потеряв ни одного человека.

К вечеру вернулись в лагерь уставшими и голодными.

На пущу спускался тихий июньский вечер. Я сидел в землянке и одновременно завтракал, обедал и ужинал. Не успели мы подкрепиться, как явился посыльный от командира отделения Павла Синицы, оставленного для прикрытия разрушенного на реке Сервечь моста. Он доносил, что под вечер в деревне Березовёц появилась какая-то воинская часть.

И снова боевая тревога! Снова в путь. До рассвета заняли боевые позиции в деревнях Велетово, Тарасовичи, Великая Слобода. Через местных жителей было установлено, что в Березовце находятся белоказаки — разное отребье, разгромленное еще в гражданскую войну. Их и сейчас называли «красновцами», по фамилии битого в прошлом царского генерала Краснова.

Возле деревни Велетово группа «красновцев» наскочила на нашу засаду. Командир 1-го эскадрона Федор Ватолин донес, что семь солдат противника уничтожены, остальные отошли в Березовёц под прикрытием огня станковых пулеметов. Эта стычка ясности в обстановку не внесла.

К полудню из Березовца показались плотные цепи белоказаков. Они осторожно приближались к нашим боевым порядкам. Завязалась перестрелка. В бой вступила и наша знаменитая сорокапятка. «Красновцы» выдвинулись к тракту Кореличи — Турец, но дальше не решились пойти, а к вечеру снова вернулись в деревню.

Прошла неделя. Белоказаки больше пе пытались проникнуть за тракт. В это время наши разведчики скрупулезно собирали сведения о «красновцах». Мы решили на этих людей, потерявших голову, воздействовать идеологической работой. В письмах призывали их прекратить бандитские налеты в угоду Гитлеру и, пока не поздно, выступить с оружием в руках против оккупантов. В пример ставили истинных казаков — патриотов Родины Д. А. Денисенко из станицы Пластуновской, Н. А. Клименко из станицы Старо-Щербиновской, Д. В. Ветошкина из города Кропоткина, И. А. Солошенко со Ставропольщины и других, которые по зову сердца во время войны стали на путь партизанской борьбы против немецко-фашистских за-хватчиков. К письмам прилагали сводки Совинформбюро и газеты. От некоторых так называемых «красновцев» начали поступать наполненные тревогой записки. Активность «красновцев» против партизан резко ослабла, а к концу июня в нашем районе стали появляться группы перебежчиков. И к нам в дивизион пришла с повинной полусотня «казаков» со своим командиром.

Приближался радостный день освобождения. Однажды меня срочно вызвали в райком. Надо было готовиться к встрече с наступающей Красной Армией.

В лагере бригады «Комсомолец», куда я прибыл по вызову, было тихо и пусто, только возле госпитальной землянки суетились несколько человек.

— Наконец-то отыскался! — встретил меня восклицанием секретарь Мирского подпольного РК КП(б) Александр Иванович Деев, когда я вошел в его землянку. Он вручил мне приказ члена Барановичского подпольного обкома КП(б)Б В. 3. Царюка о назначении меня ответственным за координа-цию боевой деятельности партизанских бригад Столбцовской зоны, просил подобрать в дивизионе людей, хорошо знающих польский язык, и передать их в распоряжение командования частей Красной Армии в качестве переводчиков, а также подготовиться к встрече наступающих советских войск.

Через полчаса я был у себя в лагере. Отдав нужные распоряжения начальнику штаба, забежал на минутку к раненому командиру Дмитрию Анисимовичу Денисенко (после его ранения мне было поручено исполнять обязанности командира кавдивизиона) и выехал в район. На переправе через Неман у Добрича творилось невероятное. В лес, под защиту партизан, двигался нескончаемый поток повозок с домашним скарбом, коровами и овцами, привязанными к повозкам. На телегах сидели женщины, дети, старики. Люди шли из многих деревень, спасаясь от фашистов. Тут же пришлось - указание начальнику семейного лагеря Николаю Ивановичу Муколенко, где и как разместить прибывающих, как организовать охрану, позаботиться о маскировке, обеспечить всех горячей пищей и детей молоком.

К концу дня я разослал во все бригады боевое распоряжение о необходимости усиления контроля на дорогах, по которым возможен был отход противника.

В течение дня наш дивизион вел тяжелый бой с противником на рубеже Еремичи — Быковичи, препятствуя отступающим из-под Минска немецким частям переправиться через Неман и выйти на тракт Турец — Кореличи. Только массированный вражеский артиллерийский огонь и выход к берегу реки большого количества танков вынудили нас отойти к деревне Погорелка.

Однако активность наша не снизилась. Отправив раненых в лесной лагерь, мы под покровом темноты небольшими группками выходили на тракт Еремичи — Турец — Кореличи, подбирались вплотную к дороге, запруженной техникой врага, и подрывали автомашины, переполненные фашистами. Стоило немцам отойти от дороги несколько шагов, как тут же их при-хватывали наши партизанские разведчики.

На рассвете 6 июля в районе Синявской Слободы мы встретились с передовыми частями Красной Армии.

Но на этом наша боевая деятельность не закончилась. Мы продолжали борьбу с противником. В августе 1944 года по приказу Белорусского штаба партизанского движения наш кавалерийский дивизион был преобразован в 1-ю Белорусскую кавалерийскую партизанскую бригаду, которая продолжала преследовать и громить отступающие немецко-фашистские войска.

<< Назад

Вперед >>