Зима 1943/44 года была последней для гитлеровцев на Подолье. Неудержимой лавиной, ломая преграды на своем пути, шла по многострадальной земле Правобережья Красная Армия. Активизировались и партизаны.

...Лаврентий Кухалейшвили, жадно затягиваясь цигаркой, говорил Володе Ковальчуку:

- Понимаешь, взорвать к чертям главный централизатор - значит, всю станцию закупорить!

- Какой это централизатор?

- Выходная стрелка блокпоста. Она находится у пассажирского вокзала. Надо не только пронести и залояшть взрывчатку, но и самому унести ноги. Обидно перед самым освобождением на тот свет попадать.

- Но стрелку надо взорвать?

- Обязательно. Командир приказал.

- Тогда взорвем.

...Шеф железнодорожной жандармерии Шепетовки Пауль Крюгер тяжело опустился на стул и сжал руками голову. Нестерпимо ломило ВРГСКИ, звенело в ушах - две ночи без сна! Чуть не каждый день диверсии, взорванные эшелоны, перерезанные шланги тормозов, песок в буксах... И ни одного бандита, захваченного живым! А что делается на юге? Неужели русские... Крюгер опасливо оглянулся по сторонам, словно боялся, что кто-то подслушает его крамольные мысли и незаметно задремал.

Через несколько минут Крюгера словно пружиной подбросило: за окном грохнул сильный взрыв, послышался звон разбитых стекол.

Шеф жандармерии схватил фуражку и выбежал на улицу. Темнота, идет густой снег. У дежурки блок- поста толпятся солдаты, двое держат за руки молоденького паренька с непокрытой головой. Крюгер похолодел: взорвана выходная стрелка, парализован крупнейший железнодорожный узел - и это у него под носом! Крюгер строго спросил у фельдфебеля:

- Откуда мальчишка?

- Здесь захватили, господин обер-лейтенант. Вероятно, оглушило взрывом, подбежали, а он поднимается с земли.

- Твоя работа, гаденыш? - по-русски спросил Крюгер.

- Моя! - Паренек поднял голову и с вызовом посмотрел в глаза жандарму. Кровь бросилась в голову Крюгеру: уже не в первый раз видел он такие глаза и знает - эти фанатики ничего не говорят. И все же спросил:

- Кто дал мину? Говори!

- Ничего не скажу!

- Скажешь, дрянь!

Крюгер наотмашь бил мальчика но лицу, тот упрямо молчал. Обер-лейтенант беспомощно оглянулся, словно в поисках того, что развязало бы язык упрямому мальчишке, и отдал короткую команду.

Солдаты бросили мальчика на рельсы, через ноги его переехал паровоз, управляемый немцем машинистом... Безжизненный обрубок тела оттащили к платформе, Крюгер пнул в белое как снег лицо мальчика носком сапога, тот с трудом открыл глаза и снова закрыл их.

- Будешь говорить?!

- Нет...

Солдаты притащили кипу промасленной пакли и ветоши, плеснули из ведра бензином, Крюгер прикурил и бросил горящую спичку на паклю... С минуту постоял, глядя на огонь и корчащееся в нем безногое тело, вздрогнув, резко повернулся кругом и почти бегом пошел прочь: казалось, что из пламени донеслось все то же:

- Нет!