ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
О работе Таганрогской подпольно-партизанской организации.

   В 1941 году, перед занятием города Таганрога немцами, туда Обкомом ВКП/б/, для организации эвакуации промышленности, были командированы секретари Обкома ВКП/б/ т.т. Богданов и Ягуньев.
   Положение создалось настолько тяжёлым, что секретарям Обкома и партийному руководству города пришлось уходить уже в то время, когда немецкая пехота и танки вошли в город. От берегов Таганрогского залива, под обстрелов танков и артиллерии, отходили в сторону Ростова пароходы, на которых находились т.т. Богданов, Ягуньев, секретарь Таганрогского ГК ВКП/б/ т. Решетник, председатель Горисполкома т. Медведев и другие партийные и советские работники. Секретарь Таганрогского горкома ВЛКСМ Николай Морозов на пароход сесть не успел. Несколькими попаданиями снарядов пароходы были выведены из строя. Большая часть находившихся на них пассажиров погибла, в том числе секретарь Обкома ВКП/б/ т. Богданов. Несколько человек, в том числе секретарь Обкома ВКП /б/ т. Ягуньев, председатель Горисполкома т. Медведев выбросились в воду и не сумев уйти, попали в руки немцев, а затем в тюрьму. Т.т. Ягуньеву и Медведеву удалось бежать и перейти линию фронту. Морозов тоже был арестован и через некоторое время бежал из тюрьмы. Этот день был началом его партизанской жизни. Строго конспируясь, он собирал молодёжь и незамедлительно стал действовать. Уже спустя месяц-полотора, после оккупации в городе появились листовки, воззвания. Это была работа Морозова и его друзей. Таким образом, создателем и организатором подпольных и партизанских групп в Таганроге явился секретарь Горкома ВЛКСМ т. Морозов. После прихода в Таганрог партизана Василия Афонова в декабре 1941 года, Николай Морозв связывается с его группой и с того времени действует совместно. В феврале 1942 года Морозов избирается заместителем командира отряда по политической части. С этого времени Морозов становится душой отряда. Находясь в труднейшем материальном положении, голодный, полураздетый, он поражал всех своей энергией и верой в правоту своего дела. Оставшиеся в живых, его друзья по боевой работе, рассказывают, что в дни неудач, когда у некоторых опускались руки и слабела душа, Николай Морозов с присущей ему горячностью и способностью убеждать, вселял силу и уверенность и дела быстро налаживались.
   Вместе с ближайшим его другом, зверски замученным немцами, Константином Афоновым, они первыми почувствовали, что командир отряда Василий Афонов - человек малодушный и в тяжёлую минуту может предать организацию. У них созрел план, по которому В. Афонов должен был быть удалён из организации. Обстоятельства не позволили осуществить этот план, а арест В. Афонова и произошедшие после этого события подтвердили правоту и бдительность боевых друзей. В. Морозов был квалифицированным конспиратором и чрезвычайно осторожным в подборе людей, а ведь вербовал в отряд главным образом он.
   Комсомолка Тоня Бринцева, в прошлом работник Горкома ВЛКСМ, рассказывает, что несмотря на то, что Николай её знал продолжительное время и знал хорошо, он очень осторожно и хитро /как в последствии она узнала/ вел с ней переговоры и тогда, когда ему до конца было ясно, что Бринцева "наша", не подведет, она подписала клятву и только тогда она узнала, что Морозов связан с партизанами. Не установлено, остался ли жив полицейский, которому Морозов раскроил череп его же наганом. Николай никогда не терял в веру в свое дело и всякое замешательство врага использовал на пользу дела. Только явное превосходство сил позволило довести его до тюрьмы. Ещё пока не известно, что делали палачи с ним до расстрела. Известно только, что после ареста, дней через 5-7, его брату принесли окровавленную одежду Николая /пальто и пиджак/. Нечеловеческие пытки он перенес стойко, как большевик.
   За время его партизанской деятельности с октября 1941 г. по февраль 1943 г. он вырос в зрелого коммуниста-подпольщика, бесстрашного народного мстителя, умного и осторожного, воспитал сотни молодых патриотов-борцов, снискал себе славу первого партизана Таганрога. 18/VIII - 43 г.
    РГАСПИ, Ф-1, Опись 53, Дело 239