Во время моего участия в 14-дневной полицейской операции, я мог наблюдать мероприятия, которые, по моему мнению, обостряют положение в здешней стране.
Вследствие коварной борьбы противника в лесных массивах, полиция и армия часто вынуждены применять строгие карательные меры, которые тяжело отражаются на местном населении. Нельзя отрицать, что это во многих случаях необходимо для защиты нами собственных частей. Одной из этих карательных мер является сожжение всего населенного пункта. Но я должен констатировать, что со стороны полиции эти штрафные санкции применяются часто без разбора. Населенные пункты, на которых обстреливались немецкие подразделения, или в которых по показаниям находились банды, или в которых в отдельных или многих домах найдены боеприпасы, сразу сравнивались с землей, гражданское население, независимо от возраста и пола, расстреливалось. Так как никогда не удается поступить так со всем населением местности, то часть населения убегает в глубокие леса и оттуда после операции или прохода немецких частей вновь создает ядро сопротивления, которое после испытанной им несправедливости еще более фанатично развертывает борьбу.
Я сам мог наблюдать, как одна деревня, расположенная в 500 м от дороги, была сравнена с землей, только лишь потому, что население оставило дома и убежало в лес, большей частью из-за страха перед насильственными действиями немецкой полиции. Дело дошло до того, что сожжен одиноко стоящий хутор, в 300 м от занятой нами деревни, со ссылкой на то, что из него можно стрелять по проезжающим по дороге машинам.
После сожжения деревень незначительное число гражданского населения, которое не было ликвидировано, остается полностью без крова, не имея ни продуктов, ни малейшей обстановки, чтобы приготовить пищу для часто большой семьи. Немецкие части вообще не заботятся об этой части населения, а уходят дальше. Здесь отсутствует пропагандистско-разъяснительная работа со стороны немецкого управления.
Необходимо разъяснить людям, почему эта карательная экспедиция прошла через их местность и дать им понять, что им будет снова дана возможность жить в своей деревне и заниматься хозяйством, если они будут отрицательно относиться к бандам и с помощью немцев активно бороться с ними. Целесообразно использовать при операции пропагандистов из числа военнопленных, которые сейчас в Минске используются на крупных предприятиях, чтобы здесь проводить среди населения работу, которую нельзя ожидать от военных частей.
Сожжение деревень полицией в качестве кары за деятельность противника имело бы цель, если бы только незначительный процент местности и населения действовал на стороне партизан. Тогда бы это мероприятие привело бы к тому, что зло было бы своевременно искоренено. Но после того, как ни немецкой армии, ни немецкой полиции на протяжении последнего года не удалось подавить все более усиливающееся сопротивление, необходимо открыто признать, что большая часть страны и населения настроено против нас. Но так как невозможно особое обращение с этой большей частью страны, то не-правомерно применение против этой части варварских карательных экспедиций, потому что при этом остальная часть страны направляется враждебно против нас и еще более усиливает террор. Опасность в стране тем самым ни в какой мере не устраняется. В период операции я бывал в деревнях, в которых на протяжении 7 месяцев не видели ни одного немца. Не удивительно, что в этих местах население верит бандам, которые своим появлением доказывают, что они властвуют там, представляют им помещения и продовольствие или должны представлять. Поэтому не может быть и мысли о полном уничтожении этой части населения.
Хозяйственные последствия, которые создаются при проведении полицейских операций невыносимы. В сельскохозяйственном секторе невозможно собрать хороший урожай в этом году. Оставшаяся часть населения смогла бы убрать урожай, но для сохранения зерна нет ни помещений, ни амбаров. Уничтожение некоторой части местности исключает в области леса и лесозаготовок всякую работу, так как заготовка и вывозка леса требует наличия достаточного количества рабочей и тягловой силы. Отговорка, что из этих районов ничего нельзя вывезти, является необоснованной. Здесь хозяйственные резервы, расположенные вблизи окруженных городов и железнодорожных станций в течение 2-летней деятельности немецкого управления истощены, чтобы добыть там сырье, которое требует в войну от нас как никогда военная промышленность.
Нельзя в течение продолжительного времени управлять страной и развивать хозяйство только из главных и окружных городов. Это может быть только временным явлением. Если нам не удастся взять под наш контроль всю страну, то рано или поздно хозяйство потерпит крах и страна станет бесполезной для нас в хозяйственном отношении.
Поэтому необходимо, чтобы полиция при карательных операциях думала не только о военной тактике, но и о хозяйстве. Надо ясно решить вопрос или действовать в стране, в которой лишь свирепствует война, или в стране, из которой не уходить, а остаться по окончании военных действий и создать для старой империи ценную политическую и хозяйственную поддержку. Если впредь в отдельных местах будут проводиться такие операции, то все более и более будут исчезать предпосылки для хозяйственной деятельности. На последствия сбора продуктов для снабжения войск и родины не следует особо указывать.
По поручению лесничий Браун
НАРБ. Ф. 510. Оп. 1. Д. 11. Л. 12-13. Перевод с немецкого. Немецкий текст: Ф. 370. Оп. 1. Д. 2123. Л. 56-57.
| << Назад | Далее >> |