"УЧИМСЯ НА ОГНЕМЕТЧИКОВ"

       "Добрый день! Здравствуйте, дорогие бабушка, Клавдия и Толя! Шлю я вам свой горячий сердечный привет и крепко целую. Во первых строках своего письма я вам сообщаю, что письмо, посланное вами 22-го, я получил и тут же сел писать ответ. Клавдия, за письмо я тебя еще раз целую. Очень остался доволен, что вы про меня не забываете.
   Сегодня в 8 часов утра исполняется два месяца, как я был ранен. За эти два месяца раны мои почти зажили, и скоро-скоро я снова отправлюсь в часть.
   Вы, наверное, уже слышали об успехах наших войск под Владикавказом и под Сталинградом. Недалек тот час, когда они почувствуют удары еще сильнее. И мое место - на передовой, чтобы ускорить победу и вернуться к вам..."
   
   Это письмо было написано и отправлено родным в ноябре 1942 года. А спустя месяц старшина Алексей Андрианович Шабалов написал еще одно, оказавшееся последним:
   
    "Ожидаю скорой выписки. Да, по правде сказать, и лежать уже надоело. Снова хочется увидеться со своими боевыми друзьями. Да уже и пролежал немало, два с половиной месяца...
   Писать мне по этому адресу больше не нужно, так как писем я все равно от вас получить не смогу.
   Передавайте привет друзьям и знакомым. С приветом, А. Шабалов.
   12.12.42 г."
   
   Алексей Андрианович Шабалов выписался из госпиталя накануне нового, 1943 года. В родной 446-й стрелковый полк 397-й стрелковой дивизии вернулся в очень ответственный момент - шла подготовка к операции по прорыву блокады Ленинграда. Нас- тупление началось 15 января 1943 года. В этот день старшина Шабалов во главе отделения огнеметчиков находился в первых рядах атакующих - "выкуривал" гитлеровцев из дотов и дзотов, которыми была нашпигована первая линия вражеской обороны. Когда он подбирался к очередной огневой точке, рядом разорвалась мина. Осколок ее оборвал жизнь отважного воина. Похоронили его у деревни Учменово в братской могиле.
   Родился и вырос А. А. Шабалов в Москве. Учился в школе, в ремесленном училище, работал на шарикоподшипниковом заводе - сначала наладчиком, потом мастером. Когда в 1940 году призвали в армию старшего брата Александра, Алексей остался в семье единственным кормильцем - мать тяжело болела. Отец умер еще в начале тридцатых, а в октябре 1941 года умерла мать. На иждивении у девятнадцатилетнего паренька оказалось три человека - бабушка, младшие сестренка и братишка.
   Осенью 1941 года шарикоподшипниковый завод было решено эвакуировать на восток. Мастеру Шабалову, имевшему бронь, тоже предстояло отправиться в глубокий тыл. Но он решил, что его место на фронте, и пошел в военкомат. На передовую, правда, попал не сразу. Сначала ему пришлось пройти подготовку в одной из учебных частей под Саратовом. Оттуда посылал письма сестре Клаве:
   
    "Учимся на огнеметчиков. На днях получим обмундирование, а там и на фронт. Учиться долго не придется...
   27.01.42 г."
   "Получил благодарность перед строем от командира за отличные показатели в стрельбе... Готовимся вскоре поехать на фронт.
   5.02.42 г."
   
   Очередное письмо Алексей прислал уже из Калининской области. Он очень переживал, что все еще не на передовой, не воюет, как большинство его однополчан.
   
    "Наш полк прошел уже более 300 км. Наверное, вступит скоро в бой, а может, уже вступил - окруженная 16-я немецкая армия находится в 10 км от нас, а мы живем как в мирной обстановке...
   25.03.42 г."
   "Не получали ли вы писем от Сашки? Если получили, то напишите, что он пишет. А то мне он снился во сне, как будто в Москве встретился с матерью и поцеловались. Говорят, что это нехороший сон... Наш полк вступил в бой 29 марта...
   6.04.42 г."
   
   Алексей не зря беспокоился о брате Александре. Тот сражался на Юго-Западном фронте. Их часть оказалась в окружении, и Александр Шабалов с сослуживцами почти два месяца пробивался к своим. Не раз был на волосок от гибели. Но все обошлось, и в июне, когда прорвались через линию фронта, он смог прислать весточку домой.
   Вскоре отправился на передовую и Алексей. Он писал родным:
   
    "Из Ореховки выехали 1 июля на фронт, по дороге попали под бомбежку, но я успел проскочить. Сейчас находимся в 5 км от передовой. Настроение хорошее... Скоро настанет и мой долг встать на защиту своей Родины. Но уверяю, что моя рука не дрогнет, когда буду брать на мушку фашистов...
   20.07.42 г."
   
   Попасть на фронт, скорее сразиться с врагом стремилось большинство сверстников Алексея. Каково же было его возмущение, когда он убедился, что среди его знакомых есть трусы. Сестре он сообщал:
   
    "Колька оказался плохим, не буду говорить товарищем, потому что это не товарищ. Он оказался изменником Родины... Когда они шли на фронт, и, увидев, что по пути встречаются раненые, он и воентехник решили, вместо того чтобы защищать Родину, побывать дома, устроив самострел. За это получили по заслугам...
   2.08.42 г."
   "Я попал в огнеметную команду. Нашей задачей стоит разгром танков врага. Уверяю, что ни одна бронированная гадина не пройдет неповрежденной...
   13.08.42 г."
   "Немецкую гадину, как вы, наверное, уже в газетах читали, на Калининском и Западном фронтах погнали с нашей земли и осво- бодили 610 населенных пунктов и 3 города. Недалек тот час, когда и на остальных направлениях он побежит... С нашей земли он уйдет только если без головы. Живыми их не выпустим. Они уже в течение нескольких дней потеряли не одну сотню танков, орудий и другого вооружения... Участь фашистов с их главарем Гитлером ожидает такая же, как с Наполеоном. Осталось 4 месяца 42-го года, за эти 4 месяца мы должны истребить и прогнать врага, и эту задачу, которую перед нами поставил т. Сталин, мы выполним, чего бы это ни стоило... Одно плохо - от Сашки нет известий...
   28.08.42 г."
   
   В то время старший брат Алексея сражался на Дону. Затем участвовал в обороне Кавказа. Под Майкопом был ранен. После госпиталя попал в 388-й отдельный батальон связи 5-го гвардейского механизированного корпуса. В его составе штурмовал Берлин. Победу встретил в Праге гвардии старшиной, коммунистом, кавалером трех боевых орденов.
   А вот Алексей в родную Москву не вернулся. И воевать-то ему довелось недолго. В конце августа 42-го попал на передовую, а уже в октябре оказался в госпитале. После выздоровления погиб в первом же бою.
   Сестре фронтовика было тогда неполных шестнадцать, но и она вносила свой вклад в дело защиты Родины. Клавдии пришлось поработать и на строительстве оборонительных рубежей, и на лесозаготовках. В конце войны ее по путевке комсомола направили на службу в милицию.
   "Замуж вышла,- вспоминала Клавдия Андриановна,- лишь после того, как поставила на ноги младшего братишку Анатолия. Но прожили мы с Николаем Ивановичем, с моим мужем, недолго - сказались его фронтовые раны. Однако дочь вырастила. Сейчас Нина работает бухгалтером, у нее давно своя семья, две дочурки.
   Братья живут в других городах. Александр - в Кузнецке Пензенской области, Анатолий в Челябинске. До последнего времени работали на заводах. Когда встречаемся с ними, достаю из шкатулки фронтовые письма брата Алексея. Перечитываю их, потихоньку всплакну, вспоминаю то грозное и тревожное время..."